Том 10, № 2 (2025)

Цель – получить новые данные по количественной макромикроскопической анатомии подвздошно-слепокишечного отдела в промежуточном плодном периоде онтогенеза человека c 16 по 22 неделю развития.

Материал и методы. Исследование выполнено на 30 объектах обоего пола (18 плодов женского пола, 12 – мужского) с использованием методов: макро- и микроскопического препарирования, распилов по Н.И. Пирогову, гистотопографического, морфометрии, вариационно-статистических методов. Полученные морфометрические данные были подвергнуты вариационно-статистической обработке в среде Windows-XP с использованием пакета прикладных программ Excel 2010 и «Статистика 13.0». Критический уровень статистической значимости (р) при проверке статистических гипотез в данном исследовании принимали равным 0,05. Для оценки достоверности был использован критерий Стьюдента. Применен набор инструментов для макромикроскопического препарирования плода.

Результаты. В указанный период развития положение подвздошно-слепокишечного отдела имеет незначительное отклонение по вертикали, что оказывает влияние на формирование и величину угла между подвздошной кишкой и слепой, а также между подвздошной кишкой и восходящей ободочной. Преобладающей формой слепой кишки является цилиндрическая (80%), реже – конусовидная (20%). Отмечается неравномерный рост стенок слепой кишки, где латеральная стенка преобладает над медиальной, что связано с формированием структур заслонки. Определены подвздошно-кишечное отверстие овальной формы, слабо выраженные уздечки, с более выраженной подвздошно-ободочно-кишечной губой. На слизистой оболочке слепой кишки с 16–17 недели дифференцируются полулунные складки, а также определяется свободная мышечная лента. Сальниковые и брыжеечный ленты не выражены. Морфологическая граница между червеобразным отростком и слепой кишкой отсутствует. На 19–20 неделе отмечается наличие 1–2 гаустр. Количественные параметры подвздошно-слепокишечного отдела характеризуются постепенным двукратным нарастанием значений.

В настоящем обзоре мы предприняли попытку систематизировать значение мембранных компонентов в инициации и прогрессии опухолевого роста при раке эндометрия. Клетки, составляющие субстрат опухолевого роста, подвержены множеству взаимодействий как между собой, так и с опухолевым микроокружением. Наблюдается упрощение антигенной структуры клеточной мембраны опухолевых клеток, экспрессия молекул, характерных в том числе для эмбриональных тканей, изменение свойств межклеточных контактов, поддерживающих эпителиальный гомеостаз. Плотные контакты составляют основу сохранения нормальной гистоархитектоники. Изменения их свойств, выраженные в замене одних компонентов другими, определяют механические свойства опухолевых клеток, для которых характерны инвазивный рост и метастазирование. Помимо этого, компоненты плотных контактов являются участниками внутриклеточных путей передачи сигнала. Перспективными, на наш взгляд, выглядят исследования роли белков-клаудинов, являющихся компонентами плотных соединений. В этом обзоре мы собрали имеющиеся сведения о клаудинах как о компонентах клеточных контактов и участниках внутриклеточной сигнализации. В патогенезе эндометриального рака немаловажной характеристикой является эпителиально-мезенхимальная трансформация (ЭМТ), широко представленная в нормальных тканях в процессах, связанных с репарацией. Изменение характеристик E-кадгерина и β-катенина не могло быть не рассмотрено в рамках обсуждения роли ЭМТ в прогрессии рака эндометрия. Кроме того, исследователи все больше обращают внимание на E-кадгерин как компонент путей активации онкогенов. Известно, что в основе эндометриального рака I типа лежит гиперэстрогенемия (высокие сывороточные урови эстрогенов). Рецепторы эстрогена, бесспорно, включены во внутриклеточную сигнализацию, активирующую пролиферацию клеток в норме и патологии. Кроме того, недавние исследования указывают на другие таргетные для эстрогенов молекулы. Таковыми являются клаудины. Изменение профилей экспрессии клаудинов под влиянием половых гормонов выражаются как в снижении, так и в замещении одного белка другим. Несомненно, дальнейшее изучение маркеров, ассоциированных с клеточной мембраной, может уточнить биологические свойства опухоли и служить основой поиска таргетных молекул для разработки новых путей терапии рака эндометрия.

Цель – построить многофакторную модель для прогнозирования неблагоприятного исхода острого коронарного синдрома с подъемом и без подъема сегмента ST у пациентов с постковидным синдромом.

Материал и методы. В исследование вошли 118 пациентов, из них 61 мужчина и 57 женщин с острым коронарным синдромом в сочетании с постковидным синдромом. Всем пациентам проводились сбор анамнеза, клинический осмотр, забор лабораторных анализов, коронароангиография, эхокардиография, электрокардиография, диагностика молекулярно-генетических маркеров. Оценивалось влияние каждого из факторов на вероятность развития комбинированной конечной точки, включающей суммарное количество кардиоваскулярных осложнений и летальных исходов, с помощью применения логистического регрессионного анализа. Статистическая значимость модели определялась критерием χ². Чувствительность и специфичность модели оценивались с помощью ROС-анализа.

Результаты. Построенная многофакторная регрессионная модель показала, что с развитием неблагоприятного исхода у пациентов с острым коронарным синдромом в сочетании с постковидным синдромом связаны наличие хронической сердечной недостаточности, наличие растворимой fms-подобной тирозинкиназы-1, зоны гипокинеза по эхокардиографии, носительство генотипа ТТ/АA генетического маркера rs2285666 гена ACE2 (χ² = 38,416, р<0,001). Чувствительность модели составила 93,5%, специ-фичность – 21,8%, точность – 76,6%, площадь под кривой (AUC) = 0,8.

Выводы. Получена и апробирована многофакторная регрессионная модель, прогнозирующая с высокой точностью развитие неблагоприятного исхода острого коронарного синдрома в сочетании с постковидным синдромом.

Цель – определить прогностическую значимость глобальной продольной деформации левого желудочка (GLS) и растворимого рецептора стимулирующего фактора роста (sST2) у пациентов с хронической сердечной недостаточностью (ХСН), перенесших инфаркт миокарда (ИМ), в годовом периоде наблюдения.

Материал и методы. В исследование включено 96 пациентов с ХСН, госпитализированных с острым ИМ. Всем обследуемым проведена спекл-трекинг эхокардиография и определение концентраций sST2, фактора роста эндотелия сосудов (VEGF), N-концевого предшественника мозгового натрийуретического пептида (NT-proBNP) и С-реактивного белка (СРБ). Через 12 месяцев оценены случаи развития острого нарушения мозгового кровообращения, повторного ИМ, госпитализаций по поводу нестабильной стенокардии или декомпенсации ХСН и сердечно-сосудистой смерти, составивших комбинированную конечную точку (ККТ).

Результаты. Развитие ККТ зарегистрировано у 44 (45,8%) пациентов, имевших исходно более низкие показатели фракции выброса левого желудочка (ЛЖ) и GLS, более высокие показатели индекса массы миокарда ЛЖ, индекса нарушения локальной сократимости, базального диаметра выводного тракта, а также более высокий балл по шкале Syntax и концентраций СРБ, NT-proBNP и sST2. При проведении ROC-анализа в отношении развития комбинированной конечной точки были определены оптимальные пороговые значения для sST2 и NTproBNP, составивших 36,1 нг/мл и 427 пг/мл соответственно. Проведенный многофакторный анализ позволил разработать математическую модель прогнозирования неблагоприятных исходов в течение 12 месяцев после перенесенного ИМ, в которую вошли такие показатели, как величина GLS – отношение рисков (ОР) 0,51 (0,39; 0,72), количество баллов по шкале Syntax – ОР 3,05 (2,2; 6,8), концентрации NTproBNP – 2,9 (1,45; 5,1) и sST2 – ОР 3,3 (1,65; 7,51).

Выводы. Разработанная прогностическая модель включает факторы, отражающие различные звенья патогенеза ХСН, что обеспечивает комплексный подход к оценке рисков развития повторных сердечно-сосудистых событий после перенесенного ИМ.

Цель – оценить эффективность хирургического лечения колоректального рака у пациентов 75–90 лет (ВОЗ, 2002) в раннем послеоперационном периоде после лапароскопических и открытых операций. Основной показатель – общая продолжительность госпитализации (койко-дни), которая является первичной конечной точкой исследования. Вторичные показатели: интраоперационная кровопотеря, уровень С-реактивного белка, послеоперационная боль, частота общих и хирургических осложнений.

Материал и методы. В исследование включены пациенты с КРР 75–90 лет, перенесшие лапароскопические (ЛС) и лапаротомные (ЛТ) операции. Проведен сравнительный анализ демографических, клинико-лабораторных и хирургических данных.

Результаты. Группа ЛС показала короткие сроки общей продолжительности госпитализации (10 (3) против 10 (7) дней, p≤0,001) и меньшие цифры интраоперационной кровопотери (50 (20) против 150 (150) мл, p≤0,001) по сравнению с группой ЛТ. В группе ЛТ отмечен более высокий уровень СРБ на 3-и и 5-е сутки (p≤0,001), частые осложнения (пневмония, анемия, острая задержка мочи) в группе ЛТ – 18 (33,9%) против 6 (7,2%), p≤0,001. Существенно влияли на продолжительность госпитализации общая время операции (p=0,002) и послеоперационные осложнения.

Заключение. Лапароскопический доступ обеспечивает более короткую продолжительность госпитализации, снижает интраоперационную кровопотерю, уменьшает выраженность воспалительного ответа и болевого синдрома, а также сокращает частоту ранних послеоперационных осложнений. Эти преимущества делают его предпочтительным методом в лечении пациентов старческой возрастной группы колоректальным раком, особенно при наличии коморбидного фона.

Цель – оценка безопасности формирования ручного интракорпорального илеотрансверзоанастомоза.

Материал и методы. Данная работа является ретроспективным исследованием, материалом для которого послужил онкологический регистр Омской области за период с 2015 по 2023 гг. В исследование включали всех пациентов с диагнозом «рак ободочной кишки», кодом по МКБ-Х С18, которым была выполнена лапароскопическая правосторонняя гемиколэктомия. В исследуемой группе формировали интракорпоральные анастомозы с использованием авторской методики – термино-терминальный инвагинационный илеотрансверзоанастомоз, в контрольной группе формировали ручной экстракорпоральный анастомоз «бок в бок».

Результаты. В исследование вошли данные 89 пациентов: 42 – в исследуемой и 47 – в контрольной группе. Случаев развития несостоятельности анастомоза в исследуемой группе не отмечено, в контрольной группе – у 2 (4,3%) пациентов (р=0,496). Общая частота послеоперационных осложнений 3 степени и выше также не различалась: у 2 (4,8%) и 5 (10,7%) пациентов соответственно (р=0,550).

Выводы. Предложенный нами метод формирования илеотрансверзоанастомоза безопасен и может быть рассмотрен для применения хирургами, прошедшими кривую обучения малоинвазивной колоректальной хирургии. Требуются дальнейшие исследования для оценки воспроизводимости полученных результатов и сравнения с другими техниками на более крупных исследуемых группах.

Цель – оценить частоту развития и факторы риска ХПТБ у пациентов, перенесших травму передней крестообразной связки (ПКС) и/или мениска коленного сустава (КС).

Материал и методы. Исследуемую группу составили 148 пациентов (женщины 48,0%, 37,9 ± 13,1 года), перенесших травму ПКС и/или мениска КС, подтвержденную магнитно-резонансной томографией (МРТ). Критерием включения была умеренная/выраженная боль (≥4 по числовой рейтинговой шкале, ЧРШ 0–10) через 1 месяц после травмы. Пациенты обследовались через 3, 6 и 12 месяцев с оценкой боли (ЧРШ) и индекса KOOS, признаков невропатической боли (PainDETECT), тревоги и депрессии (HADS a и HADS d), центральной сенситизации, ЦС (CSI), катастрофизации боли, КБ (PCS), симптомов фибромиалгии, ФМ (FiRST), утомляемости (FACIT). Через 6 и 12 месяцев проводилась МРТ. Была исследована плазменная концентрация ряда биомаркеров (вчСРБ, NTX, ADAMTS-5, COMP, ММП3, ММП9, ММП13, субстанция Р).

Результаты. Через 3 месяца боль при движении ≥4 ЧРШ отмечена у 58 (39,2%) пациентов. Эти пациенты составили группу с ХПТБ (ХПТБ+), пациенты с меньшей интенсивностью или отсутствием боли (≤4 ЧРШ) – контроль (ХПТБ-). У пациентов ХПТБ+ в сравнении с группой ХПТБ- была достоверно выше боль в покое и ночью (p <0,001). Достоверное различие боли при движении, в покое и ночью, а также всеми шкалами KOOS сохранялось между группами ХПТБ+ и ХРТБ- через 6 и 12 месяцев. В группе ХПТБ+ была тенденция к большей частоте признаков невропатической боли, тревоги и депрессии, ЦС, КБ и усталости, однако различие с группой ХПТБ- было недостоверным. Концентрация биомаркеров в группах ХПТБ+ и ХПТБ- не различалась. Отмечена достоверная связь между ХПТБ и женским полом (отношение шансов, ОШ = 3,18; 95% доверительный интервал, ДИ 1,606-6,297, р<0,001), травмой мениска (ОШ = 2,132; 95% ДИ 1,07-4,252, р=0,03), остеитом (ОШ = 5,734; 95% ДИ 2,106-15,609, р<0,001) и синовитом (ОШ = 2,35; 95% ДИ 1,186-4,656, р=0,013) по МРТ, проведенной операцией (снижала риск ХПТБ, ОШ = 0,385; 95% ДИ 0,195-0,759, р<0,005), исходно сильной болью (≥7 ЧРШ, ОШ = 5,553; 95% ДИ 1,696-18,179, р=0,002), признаками высоко вероятной ЦС (CSI ≥40, ОШ = 3,915; 95% ДИ 1,147-13,368, р=0,021) и выраженной депрессией (HADS ≥ 11, ОШ = 4,12; 95% ДИ 1,672-21,983, р=0,05).

Заключение. ХПТБ возникает почти у 40% пациентов после травмы КС. Факторы риска ХПТБ – женский пол, травма мениска, остеит и синовит (данные МРТ), исходно сильная боль, ЦС и депрессия.

Цель – провести сравнительную оценку точности и времени расчета площади раневой поверхности с использованием мобильных приложений.

Материал и методы. Выполнено измерение площадей ран с использованием мобильных приложений +WoundDesk, ImitoWound и V2F в четырех сериях исследования. Серия I – схематическое 2D изображение ран мягких тканей. Серия II – объемные (3D) муляжи ран при переломе плеча и ноги. Серия III – экспериментальные раны у лабораторных животных. Серия IV – оценка комбинированных раневых дефектов верхней и нижней челюстей у пациентов с помощью программного комплекса «Автоплан». В серии I выделили четыре группы: в первой группе проводили измерение площади схематических ран на плоской поверхности; во второй, третьей, четвертой группах измерялись схематические раны, нарисованные на цилиндрических поверхностях диаметром 7, 10 и 20 см, имитирующих поверхности предплечья, плеча и головы соответственно.

Результаты. В серии I прослеживается прямая связь между кривизной исследуемой раневой поверхности и точностью определения ее площади. В серии II наиболее точными оказались измерения, полученные с помощью мобильного приложения ImitoWound – 96,22±3,41% и 97,80±2,37%. В серии III исследования, проведенного на лабораторных крысах линии Wistar, среднее отклонение при использовании +WoundDesk составило 90,84±7,51%, V2F – 88,96±9,52%, ImitoWound – 92,51±2,54%. В серии IV исследования при анализе точности определения площади дефектов поверхностных мягких тканей у пациентов с дефектами лица мобильное приложение ImitoWound и комплекс «Автоплан» показали схожие результаты.

Выводы. Большинство ран, встречающихся во врачебной практике, имеют сложную, изменяемую в процессе лечения конфигурацию, переходящую из одной формы в другую, что ставит под сомнение целесообразность использования представленных мобильных приложений как основного метода проведения планиметрических исследований в медицине.