№ 3 (2024)

В статье анализируется история создания и деятельность неизвестного в исторической литературе Секретного комитета высшего политического надзора (1837–1839 гг.) – российского межведомственного органа полицейского сыска эпохи Николая I. В научный оборот вводятся протоколы заседаний этого органа и межведомственная корреспонденция из ГА РФ (Ф. 109). Эти источники позволяют по-новому взглянуть на систему заграничного сыска Российской империи. Проблематика польской эмиграции освещается с точки зрения российской тайной полиции, работа которой недостаточно учитывалась в историографии национальных движений. Задачей комитета был надзор за польской эмиграцией, сформировавшейся после поражения Ноябрьского восстания 1830–1831 гг. в Царстве Польском. Заседания проводились под председательством А. Х. Бенкендорфа, главного начальника III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, с участием представителей военного министерства и МИД. Комитет вел переписку с наместником Царства Польского И. Ф. Паскевичем, губернаторами приграничных провинций России, а также с властями Австрии и Пруссии. Анализ протоколов заседаний этого комитета позволяет сделать вывод о том, что данный орган выполнял исключительно совещательные и координационные функции. Деятельность комитета была попыткой создать единую межведомственную систему обмена агентурными сведениями о перемещениях польских эмиссаров и их диверсионных проектах.

В статье рассматривается восприятие российской ежемесячной и еженедельной периодической печатью боевых действий между Сербией и Албанией в промежутке между окончанием Второй Балканской войны (август 1913 г.) и началом Первой мировой войны (июль 1914 г.). Эти столкновения, известные современникам как необъявленная «Третья Балканская война», вызвали дипломатические осложнения и в ноябре 1913 г. могли привести к началу большой войны в Европе. Великие державы с трудом гасили конфликт, ставший следствием навязанных ими балканским странам мирных договоров. Впервые рассматривается реакция русских обозревателей на албанский кризис 1913–1914 гг. и боевые действия в регионе, степень осведомленности читающей публики в России о ситуации в Албании и вокруг нее. На примере панславистских газет «Славянские известия» и «Дым Отечества», либеральных журналов «Вестник Европы», «Огонек», «Русское богатство» и «Русская мысль», а также высказываний российских путешественников показан рост осведомленности значительного сегмента российской публики о ситуации в регионе.

В статье рассматриваются элементы лексических систем сербского и русского языков в рамках сопоставительного проекта по лексикологии, одной из целей которого является составление современного большого сербско-русского словаря. Дефиниция вокабул исходного словника основывается на переводной эквивалентности, т. е. денотативном тождестве лексем; она опирается на лексическую, а также деривационную и грамматическую семантику там, где это возможно. Учитывается также прагматическая и когнитивно-дискурсивная составляющая, отражающаяся в синтагматических реализациях лексем. Обработанный к настоящему времени лексический корпус представляет собой достаточный образец для выявления особенностей структурирования лексической системы сербского языка в сопоставлении с русским. Анализируемая лексика сгруппирована в работе по деривационно-структурному и лексико-грамматическому критериям с опорой на ее формально-эксплицитные маркеры. Отмечены трудности представления в русскоязычной части словаря ряда лексических типов: специфических деривационных структур; диминутивных словоформ (среди существительных, прилагательных, глаголов), имеющих выход на прагматико-дискурсивный уровень; имен с семантикой носителей признака, в том числе феминитивов; адвербиальных синтагм и др. Далее планируется сопоставление формально эквивалентных многозначных лексем на уровне структуры их значений.

В статье представлены новые данные, проливающие свет на историю создания «Фотографического сборника церковных древностей и типов славян Европейской Турции. Герцеговина и Босния 1867 года. П. Пятницкого» (СПб., 1868). Альбом получил высокую оценку у искусствоведов и является результатом работы фотографической экспедиции П. П. Пятницкого по Боснийскому вилайету в 1865–1867 гг. О фотографе-самоучке П. П. Пятницком и его пребывании в Боснии и Герцеговине известно довольно мало. Скудность сведений привела к тому, что в историографии укоренился ряд ошибок. В ходе работы с архивами российских консульств в Мостаре (Герцеговина) и Сараеве (Босния) удалось выявить документы, содержащие информацию о поездке П. П. Пятницкого в Боснийский вилайет: уточнить вопросы о финансировании и составе экспедиции, датах пребывания фотографа в регионе. Материалы директора Азиатского департамента МИД П. Н. Стремоухова позволили внести ясность в вопросы организации печати альбома.