Том 45, № 3 (2024)

Рассмотрена и обоснована актуальность проблемы научных традиций и преемственности психологического знания как важного вопроса методологии современной психологии. Дан анализ дефиниций и понимания термина “традиция” в разработках психологов и специалистов смежных наук, обозначены основные трудности в развертывании исследований в этой области, очерчено их проблемное поле. Обозначена парадоксальность в исследовании традиций — осознание ее актуальности и важности для понимания динамики психологического знания, а также фиксация необходимости разработки и в то же время малое количество современных специальных публикаций на эту тему. Часто публикации, в названии которых используется термин “традиция”, характеризуют его лишь косвенно и достаточно обобщенно, а иногда подразумевают совершенно иной исследуемый феномен. Сделан вывод о том, что проблематика традиций в отечественной психологии в большей степени носит характер непроявленного, неотрефлексированного знания.

Эмоциональное отношение к представителям аутгрупп может дифференцироваться в зависимости от мишени дискриминации. Установление роли эмоциональных отношений и мотивации неприязни в приверженности к определенным сочетанным видам дискриминационных установок будет способствовать выработке мер противодействия им. Цель исследования — изучить эмоциональные отношения к представителям аутгрупп и мотивы неприязни, являющиеся предикторами дискриминационных установок. В исследовании приняли участие 190 человек обоего пола (мужчин — 36.6%), в возрасте 20–40 лет. Использованы опросные методы прямой и косвенной оценки дискриминационных установок, аффективных реакций в отношении представителей дискриминируемых групп, мотивы неприязни, методы математической обработки данных (описательная статистика, корреляционный и регрессионный анализы, метод моделирования). Выявлена сочетанность форм эмоционального отношения и мотивации в предикции видов дискриминационных установок, а также прямые и косвенные эффекты эмоциональных отношений на генерализованные формы дискриминационных установок. Эмоциональными отношениями к представителям аутгрупп, обусловливающими общую дискриминационную установку, выступают злость и тревога, а интерес и отвращение способствуют ее снижению. Предикторами дискриминационных установок по отношению к социально незащищенным группам выступают страх (положительно), интерес и жалость (отрицательно); диссидентским группам — злость и страх; аутсайдерским — злость и отвращение, социально статусным группам — раздражение и агрессия (положительно), отвращение и интерес (отрицательно). Наиболее сильными мотивационными предикторами дискриминационных установок являются мотивация конкуренции на рынке труда в случае диссидентских, социально статусных и даже социально незащищенных групп, а также неприязнь, основанная на эмоциональном отношении в случае диссидентских и социально аутсайдерских групп. Различные эмоциональные отношения и мотивация неприятия к представителям аутгрупп объясняют значительную часть дисперсии генерализованных форм дискриминационных установок. Генерализованные дискриминационные установки характеризуются неоднородной эмоциональной обусловленностью и полимотивированностью.

В исследовании изучалась связь “эффекта истории” в формировании ожидаемого результата c процессом решения задач. Участники решали “ассоциативные задачи с выбором букв”. Каждая такая задача имела одно слово-решение. Задачи предъявлялись участникам в двух сериях — установочной и основной. В установочной серии участникам предъявлялись задачи, у которых слова-решения обладали схожими характеристиками. В основной серии участникам предъявлялись задачи, у которых часть слов-решений по своим характеристикам была похожа на слова-решения задач установочной серии, часть — частично похожа, а часть — не похожа совсем. Предполагалось, что при решении задач установочной серии у участников сформируется образ ожидаемого результата решения, который окажет влияние на решение задач в основной серии. Результаты исследования соответствуют выдвинутой гипотезе: образ ожидаемого результата, сформированного в установочной серии, замедлял решение задач, у которых слова-решения были частично и совсем не похожи на слова решения задач установочной серии. Формально полученные результаты могут быть объяснены с позиций теории целевой установки А.Г. Асмолова. Однако существуют косвенные доказательства в пользу того, что механизм эффекта может иметь другую природу.

На основе анализа разнообразия индивидуально-психологических свойств учащихся дается характеристика понятию “индивидуальные особенности учения” (ИОУ). Обзор разноплановых публикаций выявил противоречие между большим количеством эмпирических данных об ИОУ учащихся и отсутствием их системной, устойчивой, теоретически обоснованной типологизации. Высокая изменчивость выделяемых типов под влиянием самых разных условий и обстоятельств не позволяет однозначно дифференцировать один тип от другого и обеспечить его определенную воспроизводимость. Это ставит под сомнение возможность построения научно обоснованной практики индивидуализации и дифференциации обучения. Цель данного исследования — выявить основные причины несостоятельности известных типологий и наметить пути для построения устойчивой типологизации ИОУ. Выдвинута гипотеза, что типологизации ИОУ учащихся, основанные на обобщении и категоризации внешних проявлений их психической деятельности, не могут быть состоятельными. Без учета внутренних психологических закономерностей динамического взаимодействия всех факторов, обусловливающих эти проявления в конкретных условиях учебной деятельности, невозможно однозначно истолковать ИОУ, а значит, и построить их типологию. С целью проверки этой гипотезы проведен краткий анализ нескольких наиболее известных типологий ИОУ учащихся (по обучаемости, стилю учения, способу учебной работы), выявлены их основные недостатки, которые в целом подтвердили выдвинутое предположение. Сделан вывод, что подлинная типологизация ИОУ должна строиться не на сходстве их внешних проявлений, а на сходстве тех внутренних психологических закономерностей, которые обусловливают их проявление и развитие, т.е. на основе их детерминаций.

Темная тетрада является совокупностью четырех неклинических черт — макиавеллизма, нарциссизма, психопатии и садизма, связанных с низкой эмпатией, склонностью к пренебрежению этикой, гибким отношением к нормам морали. Отчуждение моральной ответственности представляет собой защитный механизм, облегчающий принятие негуманных и неэтичных решений. Актуальным направлением исследований является расширение представлений о роли негативных личностных черт в объяснении морально-негативного поведения через изучение вклада черт темной тетрады и опосредующего участия механизмов моральной ответственности. Цель исследования заключалась в выявлении связей черт темной тетрады и механизмов морального отчуждения, а также их совместного вклада в принятие утилитарных решений. Было выдвинуто предположение о том, что макиавеллизм и психопатия обнаруживают наиболее значимые связи с механизмами морального отчуждения, а их сочетание с садизмом и механизмами морального отчуждения обеспечивает наибольшую предсказательную способность регрессионной модели утилитарных решений. В исследовании приняли участие 500 респондентов: студенты в возрасте от 18 до 26 лет, 73.2% — женщины. Исследование проводилось онлайн. Использовались Короткий опросник темной тетрады, Краткая версия шкалы отчуждения моральной ответственности MD-8, дилеммы из Теста морального чувства. Были выявлены взаимосвязи макиавеллизма, психопатии и неклинического садизма с механизмами отчуждения моральной ответственности и принятием утилитарных решений в дилеммах. Обнаружен значимый вклад макиавеллизма, садизма и атрибуции вины в общую допустимость принятия утилитарных решений. В случае допустимости принятия утилитарного решения при различном сочетании моральных принципов (активности, целенаправленности вреда и контактности с жертвой) выявлен вклад нарциссизма. Садизм в сочетании с атрибуцией вины и более молодым возрастом составляют модель предикторов только при принятии утилитарного решения в дилемме, предполагающей активность в нанесении контактного вреда жертве. В целом при высокой выраженности черт темной тетрады (макиавеллизма, нарциссизма и садизма) обнаруживается склонность принимать утилитарные решения, а среди механизмов отчуждения моральной ответственности вклад обнаруживает стремление переносить ответственность за ситуацию на жертву, атрибутировать ей вину.

Исследуется связь между частями человеческого тела и формированием их фобической фабулы у мужчин и женщин. Методология работы базируется на вторичном анализе результатов проведенных и опубликованных исследований по имеющимся объектам (человеческое тело и его части) фобий. Выявлено 57 частей человеческого тела, в отношении которых у мужчин и женщин формируются фобические тревожные расстройства, из них в мужской группе респондентов 15 объектов страха вызывают стойкие фобии тела, а в женской группе — 40 триггеров страха детерминируют появление фобий и их формирование. У мужчин наибольший страх вызывают женская психика (страх феминности), а румянец на лице и женские уши — наименьший. У женщин непривлекательность лица, уродливость, различные телесно-лицевые дефекты, деформированное тело, морщины, зубы провоцируют максимально глубокое фобическое расстройство. Взаключение делается вывод о том, что данный вид фобий влияет на качество жизни человека, а по частоте развития и коморбидности преобладает в группе женщин, которые чаще от него страдают.

В отечественной психологической литературе практически отсутствуют исследования, посвященные эстетическому опыту. Это может быть обусловлено отсутствием методик, с помощью которых можно измерить эстетические суждения, эмоции и смыслы, — ключевые образующие эстетического опыта. Цель исследования — апробировать Шкалу эстетических эмоций (ЭстЭм) на российской выборке. Апробация методики проведена в соответствии с современными психометрическими стандартами. Для оценки конструктной валидности применены методы параллельного и эксплораторного факторного анализа, а также структурного моделирования; для оценки конвергентной и дивергентной валидности — корреляционный анализ; для оценки дискриминативности применен коэффициент Фергюсона в модификации Ханкинса. В исследовании приняло участие 473 человека (M_{возраст} = 23.4; SD = 4.9; Me = 22), из них 327 женщин и 146 мужчин, 40% из которых получают, а 60% имеют высшее образование. Выборка собиралась в период с мая по июнь 2023 г. возле различных культурных мест г. Москвы. В исследовании применялись следующие психодиагностические методики: Опросник Черт эмоционального интеллекта, краткая версия (TEIQue-SF), Шкала сопричастности к красоте (EBS 2.0), Опросник эмоциональной креативности Дж. Эверилла (ECI), Невербальная методика оценки эмоций (SAM), Шкала эстетических суждений. Результаты анализа показали, что шкала ЭстЭм обладает хорошими психометрическими показателями: шкалы методики имеют нормальное распределение и высокую согласованность пунктов внутри шкал (Альфа Кронбаха ≥ 0.70). Шкала ЭстЭм обладает высокой дискриминативностью: ΔG = 0.99. Русскоязычный вариант ЭстЭм обладает конструктной валидностью: Шкала имеет семифакторную структуру, образованную 21 фасеткой, что соответствует оригинальной версии (N = 243, χ²/df = 1.90, CFI = 0.965, RMSEA = 0.061). Результаты корреляционного анализа связей позволили сделать вывод о том, что ЭстЭМ обладает конвергентной и дивергентной валидностью.

Статья посвящена 100-летнему юбилею отечественного инженерного психолога Анатолия Ивановича Галактионова (1924–1996). Описывается жизненный путь ученого. Обсуждаются работы А.И. Галактионова по ряду направлений его исследований в области инженерной психологии: разработки концептуальной модели профессиональной деятельности; исследования психологической структуры деятельности; инженерно-психологического проектирования систем управления и отображения информации. Делается вывод о том, что в условиях современного технологического уклада его научные представления о многоуровневой структуре концептуальной модели деятельности заслуживают самого пристального внимания разработчиков систем различного уровня и назначения.

В рамках научного дискурса статья занимает центральное место в конструировании и распространении знаний в научном сообществе. При этом коллаборативное авторство приобретает все более широкое распространение в научной среде. Синтаксические и семантические различия между текстами коллабораций и индивидуальных авторов представляют актуальную проблему и остаются малоизученными. Этим определяется цель исследования — выявление различий в структуре научного дискурса при индивидуальном и коллаборативном авторстве публикаций. На предварительном этапе исследования было проведено неструктурированное исследовательское интервью об особенностях написания научных статей индивидуально и в составе авторских коллективов. Основное исследование посвящено анализу семантико-синтаксической структуры текстов с помощью метода реляционно-ситуационного анализа (РСА), позволяющего автоматически выявлять соответствие синтаксемной структуры предложения логической структуре действий, описанных в этом предложении. В ходе исследования сопоставлялись тексты 201 научной статьи на русском языке из ведущих психологических журналов, входящих в WoS и Scopus, разбитые на корпуса по типу авторства (индивидуальное–коллаборативное) и жанрам (теоретические статьи и обзоры vs эмпирических методических статей). В ходе исследования было выявлено, что в статьях, написанных в соавторстве, выше лексическая связность, они более синтаксически корректны. Объем текста научной статьи по психологии в среднем на 9% больше при индивидуальном авторстве по сравнению с коллаборативным написанием. Семантико-синтаксические различия текстов статей индивидуальных авторов и коллабораций имеют жанровую дифференциацию. В теоретических статьях и обзорах коллабораций выше синтаксическая сложность и смысловая связанность текста, превалирует традиционная структура высказывания: кратко постулируется тезис и затем развернуто обосновывается. При индивидуальном авторстве основная идея чаще формулируется после контекста, при этом в текстах отдельных авторов чаще используется переформулирование. Метадискурс в теоретических статьях также существенно различается: авторская позиция в большей степени представлена у индивидуальных авторов, а “вовлечение читателя” — в случае соавторства. В эмпирических и методических статьях основные различия выявлены в специфике метадискурса: авторская позиция, в отличии от жанра теоретических статей, в большей степени присуща текстам коллабораций.

Работа посвящена анализу сборника научных трудов “Советская психология: этап истории науки и менталитет” / Отв. ред. А.Л. Журавлев, Д.В. Ушаков, А.В. Юревич. М.: Изд-во “Институт психологии РАН”, 2024. Выделены главные идеи, представленные в 21 статье данной книги. Изучая ретроспективный анализ работ, сформулировано семь основных уроков для современной психологии, позволяющие увидеть значение советского периода для развития науки. Первый урок состоит в том, что, несмотря на идеологическое давление и попытки унификации психологии, в ней с большим опережением реализовывались принципы постмодерна и метамодерна, характерные для современной методологии. Многие идеи и теории опередили свое время. Они актуальны и развиваются сейчас. Урок второй — это становление психологии как признанной научной дисциплины, которая была институционализирована, организована, обрела квалификационный статус. Третий урок учит нас, что пространство научной психологии должно быть восстановлено: заполнены лакуны открытием забытых имен ученых, проанализированы их достижения и вклад в развитие научной мысли. Разработка и решение научных проблем в психологии коренятся в советском периоде, определяя непрерывность научного познания, — в этом четвертый урок. Пятый урок показывает нам, что прикладная психология развивалась интенсивно в советский период, и ее многие достижения остаются актуальными и сегодня. Шестой урок вытекает из анализа психологии советских людей. Реальный, взвешенный анализ указывает на амбивалентность характеристик советских людей, ограниченность их экономического менталитета, наличие двойной морали, доносы, страх перед властью. Наконец современное психологическое сообщество не должно забывать, какую цену заплатили многие ученые за свои убеждения, какой разгром целых направлений в психологии был пережит. Советский период развития отечественной психологии более разнообразен и неоднозначен, чем представлялся ранее. Выполненный проект анализа советского периода психологии с позиций современной науки показал его высокую эффективность и перспективность. Заполнить лакуны в истории отечественной психологии не только принципиально для науки, но также является нравственным долгом перед поколением советских ученых.