Historical Continuity and Scientific Ethics in the Psychological Legacy of G. V. Sukhodolsky (For the 90th Anniversary of His Birth)

Full Text

3 марта 2024 г. исполнилось 90 лет со дня рождения Суходольского Геннадия Владимировича (1934–2008), видного представителя Санкт-Петербургской научной школы инженерной психологии и эргономики, широко известного своими работами в области теории и методологии проектирования эргатических систем различного назначения, разработки и внедрения математических методов в практическую и экспериментальную психологию.

В настоящей статье мы попытаемся прикоснуться к некоторым малоизвестным сторонам его научного наследия в контексте развития российской психологии. Речь будет идти не о деятельности Геннадия Владимировича в качестве действующего ученого, автора психологической теории профессиональной деятельности, заведующего кафедрой эргономики и инженерной психологии Ленинградского государственного университета. Эта часть творчества Суходольского широко представлена в его научных публикациях, отражена в воспоминаниях коллег и современников [4; 13; 16; 17]. Нас интересует другая, не менее важная общественно-научная сторона деятельности ученого, связанная с его борьбой за преемственность и научную этику, уважение и бережное отношение ко всем участникам процесса создания и развития психологического знания. Именно в этих вопросах работы Г.В. Суходольского явились пионерскими в условиях идеологических ограничений советского времени, что заслуживают особого внимания и рефлексии научного сообщества.

ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ И ИСТОРИЧНОСТЬ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПСИХОЛОГИИ

Проблема преемственности научных традиций в отечественной психологии на разных этапах ее развития прослеживается в работах многих исследователей и является одной из ведущих в истории российской психологии. Чаще всего она принимает форму анализа научного дискурса и отношений между научными школами, их лидерами и ведущими учеными, отражая борьбу идей и различающихся точек зрения и взглядов на те или иные изучаемые явления. Это вполне нормальное явление в науке, возникающее в процессе получения нового научного знания. Однако в советское время в связи с сильным идеологическим влиянием марксистской идеологии на психологическую науку борьба идей была заменена на борьбу с их носителями и осуществлялась в то время с применением всего арсенала административного и властного давления. Использовались все инструменты социального принуждения, вплоть до репрессий и запрета на профессию [12]. После распада Советского Союза механизм прямого административного влияния на науку был демонтирован. На его место пришли не менее сильные методы финансового давления, и ученые, учитывая это, попытались создать новую российскую психологию. Оказалось, что это непростое дело, так как потребовалась серьезная корректировка теоретических и методологических оснований российской психологии с учетом прошлого, его результатов, с поиском исторических оснований настоящего положения психологии.

Именно в это время исторические исследования преемственности и периодизации в психологии оказали серьезное влияние на развитие современной российской психологии. Удивительный факт, но появление постперестроечной психологии также сопровождалось отторжением ранее сделанного, но уже в советской психологии [12]. Тем не менее появились работы, в которых сделана попытка рассматривать психологическую науку как некоторый единый социальный механизм, отражающий связь между учеными, вносящими общий вклад в динамическую ткань науки. Так, В.А. Барабанщиковым на примере сравнительного анализа теоретических представлений С.Л. Рубинштейна и Б.Ф. Ломова показана их тесная связь и концептуальная близость, ведущие к конструктивному диалогу их научных школ [1]. В работе В.А. Кольцовой и О.А. Артемьевой рассматривается поэтапная идеологизация советской психологии, сопровождаемая ее соответствием требованиям практики социалистического строительства, реализации положений работ партийных лидеров, материалистическими позициями, требованием разработки марксистской психологии и представлениями о социальной детерминированности психики [9]. В настоящее время ведущая роль в развитии идей исторической преемственности в отечественной психологии, безусловно, принадлежит А.Л. Журавлеву и его коллегам, которые развивают духовно-ценностный и коллективистский подходы в психологии [6–8].

Идея преемственности проведена в работах Г.В. Суходольского на примере связи дореволюционной и советской психологической науки через открытие для современного читателя фигуры Н.Я. Грота — российского ученого, главного редактора журнала “Философия и психология”, издававшегося с 1891 по 1918 г. в Москве [2]. “В оценке итогов труда и жизни человека считается этичным осмыслять лишь то, что было им сделано хорошо и стало актуальным, научным в течение долгого времени. Отдавая дань памяти Грота — человека, мыслителя и психолога, необходимо отметить введение им понятия “деятельность” в число основных понятий психологии, но и немало других его свершений” [15, с. 100]. Заметим, что появление в советский период творчества Суходольского его статей с реабилитацией представителей дореволюционной российской психологии требовало от него в то время особой осторожности и немалого мужества.

Ведущую роль в развитии советской науки играли научные школы, под которыми понималась “группа ученых, осуществляющих прямой обмен полученными результатами, обладающая общей системой ценностей и стилем представления результатов и возглавляемая ученым-лидером, превосходящим по классу остальных участников группы и являющимся для них высшим авторитетом-экспертом” [10, с. 500]. Интересна в данном контексте созданная советским физиком, лауреатом Нобелевской премии Л.Д. Ландау полуколичественная логарифмическая шкала классов физиков-теоретиков XX в. Уровень значимости ученого в ней представлен шкалой “звездной величины” (ЗВ) ученого от 0 до 5. Так, по мнению Ландау, ЗВ 0,5 класса в физике был только Альберт Эйнштейн, ЗВ 1 класса — Н. Бор, Э. Ферми, В. Гейзенберг, В. Паули, Э. Шредингер, П. Дирак, М. Планк, де Бройль [3, с. 240]. По аналогии в советской психологии к ЗВ 0,5 класса можно причислить Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, к ЗВ 1 класса — Б.Г. Ананьева, П.Я. Гальперина, В.В. Давыдова, В.П. Зинченко, Б.Ф. Ломова, А.Р. Лурию, К.К. Платонова, А.А. Смирнова, Б.М. Теплова. Далее автор настоящей статьи не рискует продолжать какое-либо группирование во избежание обоснованных обвинений в субъективности и предвзятости.

Роль научных школ в советской психологии была определяющей. Известны своими достижениями: Московская школа (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, С.Л. Рубинштейн, А.А. Смирнов, Б.М. Теплов), Санкт-Петербургская школа (Б.Г. Ананьев, В.Н. Мясищев, Б.Ф. Ломов), Харьковская научная школа (Л.И. Божович, П.Я. Гальперин, А.В. Запорожец, П.И. Зинченко), Пермская школа (В.С. Мерлин), Тбилисская школа (Д.Н. Узнадзе, А.С. Прангишвили), Ярославская школа (В.С. Филатов, М.С. Роговин, В.Д. Шадриков).

В ИП РАН на базе методологии системного подхода Б.Ф. Ломова сформированы и работали научные школы:

— субъектного подхода в психологии С.Л. Рубинштейна — А.В. Брушлинского и К.А. Абульхановой;

— системно-эволюционного подхода П.К. Анохина — В.Б. Швыркова;

— психологии и психофизиологии индивидуальности Б.М. Теплова — В.Д. Небылицына — В.М. Русалова;

— исследований познавательных процессов в деятельности и общении Б.Ф. Ломова, А.А. Митькина и В.П. Морозова;

— истории психологии Е.А. Будиловой и Л.И. Анцыферовой;

— психологии личности Е.В. Шороховой, К.А. Абульхановой и Л.И. Анцыферовой;

— психологии творчества и одаренности Я.А. Пономарева;

— психологии мышления А.В. Брушлинского и Д.Н. Завалишиной;

— психологии способностей и психодиагностики В.Д. Шадрикова — В.Н. Дружинина;

— инженерной психологии и психологии труда Б.Ф. Ломова, К.К. Платонова и В.А. Бодрова;

— социальной психологии К.К. Платонова и Е.В. Шороховой;

— психологии управления Б.Ф. Ломова и В.Ф. Рубахина;

— психологии речи и психолингвистики Е.И. Бойко — Т.Н. Ушаковой;

— психофизики К.В. Бардина и Ю.М. Забродина;

— математической психологии В.Ю. Крылова [5];

— методологии и истории психологии А.Л. Журавлева, А.В. Юревича [11; 18].

Можно рассматривать эволюцию и других психологических научных школ, возникших в ведущих учебных и научных учреждениях России, но это цель отдельного исследования. Общее в них — использование при решении научных задач коллективного труда в рамках исследовательских подразделений под руководством авторитетных ученых. Совместный труд особенно эффективен при решении прикладных междисциплинарных задач.

В высших учебных заведениях и университетах советского периода роль научных школ играли кафедры и лаборатории, возглавлявшиеся ведущими действовавшими учеными. Принцип назначения по научным заслугам был незыблем и строго соблюдался на всех уровнях отбора и формирования научно-педагогических коллективов. Г.В. Суходольский, в бытность заведующим кафедрой инженерной психологии и эргономики Ленинградского государственного университета, глубоко понимал и оценивал роль каждого члена научного коллектива в общем результате, проявляя лидерские качества. Это выражалось в его принципиальности, научной честности и требовательности к себе и коллегам. Кроме того, Геннадий Владимирович многие годы возглавлял в Ленинградском государственном университете совет по защите докторских и кандидатских диссертаций по инженерной психологии и эргономике, где проявил себя принципиальным и ответственным руководителем, пользующимся заслуженным уважением коллег и товарищей.

Разрушение советских научных школ в период перестройки и в значительной мере формальное функционирование в настоящее время делают психологическую науку уязвимой по отношению к различным формам социального, в том числе административного влияния и давления. Только организованные научные коллективы способны решать серьезные задачи по развитию науки и общества. К сожалению, в настоящее время в связи с переходом на Болонскую систему образования, объединением и укрупнением научных подразделений и кафедр, превращением их в институты и исследовательские центры роль координации и руководства перешла к научно-административной бюрократии — “эффективным менеджерам”, что приводит к снижению общего уровня научных работ, ограничению непосредственной передачи опыта от ведущих ученых к членам научных коллективов. В результате наблюдается негативная трансформация и содержательное обеднение научных школ, теряющих научные авторитеты, а с ними и источники саморазвития. Заметим также, что популярная в настоящее время грантовая система финансирования науки ведет к мелкотемью, неуверенности членов научных коллективов в завтрашнем дне, повышает роль случая при финансировании исследований. Без научных школ и координации их работы невозможно планирование деятельности научных коллективов на длительный срок.

НАУЧНАЯ ЭТИКА И МОРАЛЬ В ПСИХОЛОГИИ

По мнению А.Л. Журавлева и А.В. Юревича, в настоящее время “крайне остро, особенно в культурах, осваивающих основы демократии, стоит проблема сочетания свободы личности с ее ответственностью перед обществом, тоже имеющая очевидную нравственно-психологическую составляющую” [7, с. 5]. Нравственность как один из регуляторов человеческого поведения играет особую роль в науке, являясь фактором ее развития и эффективности как организованной сферы человеческой деятельности. В области психологии этика изучает специфику моральных взаимоотношений как между членами научного сообщества, так и между психологией и обществом, определяя систему ценностей, норм и правил, принятых в данных областях.

В последней опубликованной работе Г.В. Суходольского, посвященной сложным и неоднозначным отношениям между Ленинградской/Санкт-Петербургской и Московской психологическими школами [14], проявилась ранее не замеченная грань его таланта — забота ученого об этических и моральных основах научного психологического знания и преемственности между поколениями. Каждый исследователь должен принять эстафету знания от своих предшественников и, бережно сохраняя, передать ее следующим поколениям. Ответственность ученого за свою науку является важным фактором развития и сохранения науки как сферы общественного производства знания. Проблемы борьбы с плагиатом, обеспечения авторства в науке, сохранения честного, уважительного отношения к достижениям коллег стали завершающим аккордом в психологической симфонии Суходольского.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Возвращение в российскую психологию идей преемственности и этики дореволюционной психологии, их преломление и развитие в советской и российской психологии представляется сложной и важной для развития науки задачей, в решении которой большую роль сыграли пионерские работы Г.В. Суходольского, которые позволили придать дополнительный импульс развитию современной психологии, ищущей свои ориентиры и эталоны для подражания в эволюционирующем техногенном мире.

About the authors

S. F. Sergeev

Author for correspondence.
Email: s.f.sergeev@spbu.ru

Doctor of Psychological Sciences, Professor

References

Supplementary files