Том 70, № 3 (2025)

Цель: Изучение возможности усиления лечебной эффективности мультипотентных мезенхимальных стромальных клеток (ММСК) или клеток стромальнно-васкулярной фракции (СВФ) при лечении тяжелых местных лучевых поражений в условиях применения фармакологических препаратов, использование которых перед и после трансплантации клеток может улучшать состояние облученной ткани и тем самым создавать благоприятные условия для приживления и функционирования введенных клеток.

Материал и методы: Работа выполнена на крысах самцах инбредной линии Wistar–Kyoto массой 260–280 г. Животных локально облучали в подвздошно-поясничной области спины на рентгеновской установке ЛНК-268 (РАП 100-10) в дозе 110 Гр (напряжение на трубке 30 кВ, ток 6,1 мА, фильтр Al толщиной 0,1 мм), при мощности дозы 20,0 Гр/мин. Площадь поля облучения составляла 8,5 см². Тяжесть лучевого поражения кожи и эффекты лечения оценивали в динамике по клиническим проявлениям и с помощью планиметрии. После воздействия радиации у крыс развивались длительно не заживающие (до 3–4мес) лучевые язвы кожи. Клеточную и лекарственную терапию проводили в разные периоды после облучения: с 28-х по 49-е или с 35-х по 56-е сут. В качестве лекарственных средств, влияющих на состояние пораженных тканей, окружающих сформировавшуюся лучевую язву, использовали комплексный антибиотик левотетрасульфин форте и препараты, действующие на микроциркуляцию и трофику облученных тканей – пентоксифиллин и детралекс. Для клеточной терапии применяли сингенные ММСК или клетки СВФ. В условиях клеточной терапии введение лекарственных препаратов проводилось в течение одной недели до первой трансплантации клеток, неделю между первой и второй пересадкой и одну неделю после второй трансплантации клеток.

Результаты: Показано, что введение лекарственных средств или применение клеточной терапии при раздельном их использовании стимулировало заживление лучевых язв. Причем лечебный эффект клеточной терапии был более выражен, чем при применении препаратов. Однако при сочетании лекарственной и клеточной терапии не было отмечено усиливающего действия фармакологических средств на лечебную эффективность трансплантации ММСК или клеток СВФ жировой ткани.

Таким образом, в этих экспериментах показана возможность успешного применения комплексного антибиотика в сочетании с препаратами, улучшающими кровоснабжение и трофику облученных тканей, при лечении тяжелых местных лучевых поражений, а также неспособность лекарственной терапии в этих условиях усиливать лечебную эффективность клеточной терапии.

Цель: Экспериментальная оценка радиопротекторного эффекта диметилсульфоксида в сочетании с глутатионом и цистеамином на сперматогенез у мышей линии BALB/c при остром γ-облучении/

Материал и методы: Однократное внешнее γ-облучение мышей-самцов в дозе 6 Гр проведено на установке ИГУР (¹³⁷Cs, мощность дозы 0,85 Гр/мин). Сроки гибели мышей фиксировали в течение 1 мес. Животные за 20 мин до облучения получали внутрибрюшинную инъекцию смеси диметилсульфоксида (4,5 г/кг), восстановленного глутатиона (500 мг/кг) и цистеамина (150 мг/кг). Нарушение сперматогенеза и его коррекция смесью радиопртекторов оценивалась по количественным показателям сперматогенных клеток, их жизнеспособности и морфофункциональному состоянию сперматозоидов.

Результаты: У мышей на 8-е сут после облучения снижается число сперматогоний до 6 % от контроля, на 24-е сут – число сперматоцитов, сперматид и сперматозоидов – до 3,5, 6 и 4,5 % от контроля соответственно. Смесь радиопротекторов способствовала увеличению числа сперматогоний до 33 %, сперматоцитов – до 7 %, сперматид – до 25 %, сперматозоидов – до 27 %. Коэффициент жизнеспособности (К_ж) сперматогенных клеток снижается на 8-е сут после облучения с 11,6 в контроле до 8,0, на 16-е сут – до 7,0, на 24-е сут – до 6,0, на 32-е и 62-е сут – до 5,0. При использовании радиопротекторов К_ж на 8-е сут соответствовал 10,0 и в последующие сроки удерживался в пределах 9,0.

Число эпидидимальных сперматозоидов на 24-е сут после облучения составляет 80 % от контроля, на 32-е сут – 60 %, на 62-е сут – 45 %. Смесь радиопротекторов способствовала увеличению числа сперматозоидов до 95 % и 60 % соответственно. Количество живых сперматозоидов снижается на 32-е и 62-е сут после облучения и составляет 35 % и 18 % от контроля соответственно при использовании радиопротекторов – 45 % и 30 % соответственно. На 24, 32 и 62-е сут после облучения в 2 раза возрастает количество сперматозоидов с аномальной головкой. Радиопротекторы в 1,5 раза снижают число сперматозоидов с аномальной головкой.

Заключение: Полученные данные свидетельствуют о защитном эффекте данной смеси радиопротекторов на сперматогенез. Смесь протекторов дает защиту 95 % мышей, при 65 % гибели у облученного контроля.

Цель: Показать роль радиационной гигиены в обеспечении радиационной защиты и безопасности: а) населения, проживающего вблизи действующих, выводимых из эксплуатации и реабилитируемых радиационно опасных объектов; б) персонала предприятий атомной отрасли на основании собственных инновационных разработок.

Материал и методы: Объектами исследования послужили радиационно-опасные объекты на разных стадиях жизненного цикла (функционирующие, выводимые из эксплуатации, реабилитируемые), территории ядерного и уранового наследия, где были отобраны пробы объектов окружающей природной и морской среды (вода, почва, растительность, водоросли, донные отложения), а также местных пищевых продуктов и питьевой воды. Отобранные пробы были исследованы с использованием дозиметрических, радиометрических, гамма-спектрометрических и радиохимических методов. При изучении состояния здоровья населения, проживающего в регионах указанных объектов, использовали методы радиационной эпидемиологии, дополненные собственной инновационной разработкой оценки здоровья.

Результаты: Проведенные многолетние исследования позволили не только охарактеризовать изучаемые объекты и территории, но и выявить особенности пространственно-временного распределения радиоактивных веществ, в том числе на территориях ядерного наследия. Обнаружено наличие больших объемов техногенно загрязненных почв, которые по уровню активности в ряде случаев относятся к категории радиоактивных отходов. Показано, что техногенное загрязнение распространяется в грунтовые и подземные воды, а также на локальные участки прибрежной морской акватории. Результаты мониторинга здоровья населения позволяют констатировать безопасную работу радиационно-опасных объектов на территории России. Для сопровождения радиационной безопасности персонала создано пять инновационных аппаратурно-методических и дозиметрических комплексов.

Заключение: Созданная трудами нескольких поколений ученых ФГБУ ГНЦ ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России наука о радиационной безопасности – радиационная гигиена в настоящее время позволяет обеспечить полный цикл медико-гигиенической безопасности персонала, работающего на объектах атомной отрасли, и населения, проживающего в зоне влияния этих объектов – от научной разработки до внедрения её в практику. Реализуемый в ФГБУ ГНЦ ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России междисциплинарный подход позволяет комплексно решать сложные проблемы радиационной безопасности населения и персонала.

При общем анализе уровней ионизирующего излучения, характерных для космического пространства и обусловливающих факторы радиационной опасности для космонавтов, вопросы оценки радиационной обстановки в авиаперелетах также остаются по-прежнему актуальными. Цель исследования состояла в анализе видов и характеристик ионизирующего излучения в воздушном пространстве до высот 20 км над Землёй и возможных доз облучения летного состава при полетах в этих условиях. Проанализированы состав ионизирующего излучения и энергетические характеристики протонных событий. Оценены мощности доз излучения в зависимости от высоты и географической широты полета. Для минимизации облучения летного состава и пострадиационных рисков важно систематически учитывать прогноз солнечной активности, высоту и географическую широту полета, контролировать общее время полетов в год, условия противорадиационной защиты и другие факторы.

На основе поиска в поддерживаемой базе источников по стандартизованному отношению смертности (Standardized Mortality Ratio; SMR; сравнительно с генеральной популяцией – населением) для общей смертности (all causes) и смертности от всех раков (all cancer) для различных профессий и типов занятости, в PubMed, Cochrane Library, Elibrary, через Google, Google Scholar и в списках литературы обнаруживаемых источников сформирована полная/репрезентативная выборка исследований SMR all causes и SMR all cancer для персонала биомедицинских, сельскохозяйственных, химических и некоторых других исследовательских лабораторий (всего 39 источников и 3 обзора). Выполненные на основе этой выборки мета-анализы продемонстрировали высокий «эффект здорового работника» (Healthy Worker Effect; HWE) по all causes для суммарной группы работников, для группы, включающей биомедицинские, санитарную и сельскохозяйственные лаборатории, и для группы химиков. SMR (±95 % доверительные интервалы) составили соответственно: 0,63 (0,58; 0,68); 0,65 (0,57; 0,74) и 0,62 (0,56; 0,68). Для SMR all cancer HWE, хотя и меньшей величины, был продемонстрирован для первой и второй групп: 0,85 (95 % CI: 0,75; 0,96) и 0,78 (95 % CI: 0,70; 0,88) соответственно. В то же время, для химиков превышение частоты смертности от всех раков также не отмечалось: 0,88 (95 % CI: 0,74; 1,05).

Проведено сравнение величины HWE для лабораторных работников с показателями для профессий, характеризующихся наивысшими величинами HWE (космонавты/астронавты, атлеты, пилоты, работники ядерной индустрии и военные; отдельные исследования, мета- и pooled-анализы). Обнаружено, что персонал научных лабораторий имеет уровень HWE по SMR all causes, сравнимый с уровнем для атлетов и работников ядерной индустрии. Однако индекс SMR all cancer для лабораторных исследователей был существенно выше, чем во всех группах сравнения, за исключением военных, что обусловлено, очевидно, контактами с массой канцерогенных факторов при работе в лабораториях.

В связи с отсутствием для исследователей предпосылок к формированию HWE, характерных для сравниваемых контингентов, сделано предположение, что снижение общей смертности у лабораторного персонала может быть обусловлено в первую очередь научным складом ума, позволяющим лучше ориентироваться в причинных зависимостях жизни и более адекватно предупреждать различные последствия, а не особым образом жизни, повышенным социоэкономическим статусом и снижением частоты курения (как предполагают отдельные авторы).

Анализ влияния радиационного фактора (внешнего и внутреннего облучения) на исследованные показатели смертности для лабораторных работников выявил некоторые эффекты применительно к определенным типам злокачественных новообразований (лейкозам, миеломам, раку легкого, раку кости и др.), но некоторые из них не признаны ранее радиационно обусловленными и их учащение может являться следствием воздействия иных канцерогенных факторов работы в химических, биохимических, молекулярно-биологических и т.п. лабораториях.

Число онкобольных растет во всем мире. За последние двадцать лет количество таких пациентов в Ираке увеличилось вдвое, что привело к увеличению числа смертей от рака. Помимо этого, именно опухолевые поражения являются второй по частоте причиной смертей госпитализированных пациентов. Пути решения сложившейся проблемы заключаются в уменьшении времени диагностики онкозаболевания, увеличении ее точности, правильности алгоритмов маршрутизации пациентов с симптомами рака, а также в улучшении систем мониторинга. Рассматриваемый в статье подход к ведению онкобольных подразумевает использование программного обеспечения на основе алгоритмов машинного обучения, позволяющего пациенту самостоятельно распознать симптомы онкологического заболевания и направляющего его к профильному специалисту, что в свою очередь обеспечит выявление рака на ранней стадии. Помимо этого, рассматриваемое ПО призвано обеспечить мониторирование состояния пациента на протяжении лечения. В имеющихся исследованиях применительно к ранней онкодиагностике рассматривается лишь один метод машинного обучения. В данной работе проанализировано применение сверточных нейронных сетей (CNN), классификаторов Random Forest и XGBoost, которые представляют собой алгоритмы машинного обучения, применяемые к структурированным и табличным данным, используемым для выявления наличия рака молочной железы, опухолей головного мозга, рака кожи и рака легких. Использование данных программ обеспечит более быструю и более точную диагностику рака. Создание облачного сервера с таким ПО сделает предлагаемую методику ранней онкодиагностики общедоступной и более удобной в использовании.

Цель: Выявить и описать морфологические изменения в ткани метастаза аденокарциномы легкого в головной мозг после предоперационного радиохирургического облучения на аппарате «Гамма-нож».

Материал и методы: Пронализирован случай неоадъювантной стереотаксической радиохирургии на аппарате Leksell Gamma Knife Icon, выполненной пациентке 63 лет с множественным метастатическим поражением головного мозга и наличием крупного метастаза аденокарциномы легкого в правой лобной доле. Гистологическое и иммуногистохимическое исследования проводились на материале, полученном в результате последующего микрохирургического удаления метастаза в правой лобной доле. Анализ отсканированных изображений производили с применением программы NDP.view2 программного обеспечения Image Viewing software (© Hamamatsu Photonics K.K.).

Результаты: При гистологическом и ИГХ-исследовании верифицирован метастаз аденокарциномы легкого в головном мозге (TTF-I+, ROS-), с морфологическими характеристиками в виде коагуляционного некроза, васкулопатии, наличия измененных кровеносных сосудов с повреждением эндотелия, присутствия пораженных клеток с пикнотизированными ядрами, островков коагуляционного некроза с сохранными участками аденокарциномы. Несмотря на описательные характеристики ранних постлучевых изменений, вызванных, очевидно, радиохирургическим воздействием, конкретный механизм постлучевых реакций, происходящих в церебральных метастазах, еще предстоит понять, в том числе с проведением серии наблюдений, в частности, с последующим анализом ультрамикроскопических находок, полученных при электронной микроскопии.

Цель: Адаптация методики количественной оценки накопления ^99mTc-технетрила при аденомах гипофиза, представлени фармакокинетической модели расчета кровотока в гипофизе по накоплению ^99mTc-технетрила и оценка их взаимосвязи с уровнем пролактина в крови при некоторых патологических состояниях.

Материал и методы: Опухолевый кровоток рассчитывался по стандартизированной величине поглощения радиофармпрепарата (СВП) и минутному объему сердца (МО) как РКрОп = СВП^99mTc-технетрил × (МО / МассаТелаПациента) × 100, где 100 ‒ коэффициент перевода для представления результата в общепринятых единицах мл/мин/100 см³ ткани. Величина СВП^99mTc-технетрил может быть определена с помощью современных цифровых томографических гамма-камер автоматически, используя калибровку источнком с градуированной удельной радиоактивностью, или с использованием фантомов с известной радиоактивностью, с построением регрессионной зависимости «локальная активность кБк/мл – сцинтилляционный счет на воксел» и определения по ней истинного накопления рфп в ткани опухоли, в единицах кБк/см³ ткани. ОФЭКТ/КТ головного мозга с ^99mTc-технетрилом (185‒240 МБк, гамма-камеры Gemini 700 и GE Discovery NM / CT 670 Pro) была выполнена у 8 пациентов без патологии гипофиза (по 4 мужчины и женщины, 34‒63 лет) ‒ группа контроля, у 9 лиц с микроаденомами гипофиза (5 женщин и 4 мужчин, 32‒51 лет), и у 8 пациентов (5 женщин и 3 мужчин, 32‒56 лет) с макроаденомами гипофиза. У всех пациентов групп 2 и 3 было повышение уровня пролактина в крови > 35 мг/л, и все они затем получали терапию бромкриптином 2,5 мг/сут и выше.

Результаты: Визуально на ОФЭКТ/КТ-изображениях при микро и макроаденомах гипофиза отмечалось узелковое включение. Величины СВП высокодостоверно отличались между группами и составили соответственно в контрольной группе 1,23 ± 0,25 (0,85‒1,39), при микроаденомах – 7,20 ± 1,17 (4,5‒12,9) (p < 0,02 по сравнению с контролем), а при макроаденомах – 12,54 ± 3,62 (3,9‒14,85) (p < 0,005). Тканевой кровоток составил соответственно 9,2 ± 2,0 (6,9–14,2): 36,9 ± 7,3 (26,3‒72,3) (p < 0,01): и 68,3 ±14,9 (21,0–78,2)(p < 0,002). СВП ^99mTc-технетрила > 5,8 для узлового образования гипофиза оказалась взаимосвязана с уровнем пролактина в крови более 200 мг/л (p = 0,045). Снижение в динамике терапии бромкриптином 2,5 мг/сут величины СВП ^99mTc-технетрила гипофиза ниже 3,9 сочеталось со снижением уровня пролактина в крови ниже 150 мг/л (p = 0,0482).

Заключение: ОФЭКТ/КТ головного мозга с ^99mTc-технетрилом является информативным дополнительным методом обследования пациентов с патологией гипоталамо-гипофизарной системы и позволяет определять стандартизованную величину поглощения радиофармпрепарата, а также гипофизарный кровоток. Целесообразно использовать ОФЭКТ/КТ головного мозга с ^99mTc-технетрилом для проспективного контроля терапии патологии гипофиза, как дополнение к МРТ. Необходимо уточняющее исследование роли ОФЭКТ/КТ гипофиза с ^99mTc-технетрилом в более широкой популяции эндокринологических пациентов, для включения в стандартный алгоритм и клинические рекомендации обследования пациентов.

Цель: Разработка способа градуировки сцинтилляционного спектрометра гамма-излучения с применением метода Монте-Карло.

Материал и методы: Объектом исследования являлся спектрометр гамма-излучения, предназначенный для измерения энергетического распределения (спектра) и определения активности гамма-излучающих радионуклидов. Экспериментальные исследования проведены с набором образцовых мер активности специального назначения с радионуклидами ²⁴¹Am, ¹⁵²Eu, ⁶⁰Co и ¹³⁷Cs, равномерно осажденными на ионообменную смолу. Градуировку спектрометра осуществляли с применением программы MCC 3D (Monte-Carlo Calculations 3D), моделирование аппаратурного спектра выполняли с применением программы MCA (MultiChannel Analyzer).

Результаты: Сравнение экспериментальных и смоделированных спектров проводили в следующих энергетических интервалах: интервал, соответствующий суммарному пику полного поглощения (ППП) для гамма-линий энергий 1173,2 кэВ и 1332,5 кэВ для ⁶⁰Co и ППП для гамма-линии энергии 661,7 кэВ для ¹³⁷Cs; интервалы, отвечающие комптоновскому рассеянию в диапазоне углов (30–60)°, (60–90)° и (90–180)°(для ⁶⁰Co рассматривалась средняя энергия гамма-излучения, равная 1252,9 кэВ); интервал, соответствующий многократному рассеянию гамма-квантов с энергией выше 100 кэВ. Установлено, что наибольшее отклонение смоделированного спектра от экспериментального составляет 12 % для интервала, соответствующего многократному рассеянию, что указывает на возможность идентичности спектров. Проверку данного предположения проводили для каждого энергетического интервала, используя критерий согласия Пирсона. Получено максимальное значение χ², равное 6,6 для энергетического интервала, отвечающего комптоновскому рассеянию в диапазоне углов (60–90)°, что говорит о приемлемости гипотезы об идентичности экспериментальных и смоделированных спектров.

Валидация предложенного метода показала, что расхождение между расчетным и паспортным значениями активности образца составило не более 13 %, что свидетельствует о возможности использования метода для градуировки гамма-спектрометра. Рассчитаны зависимости эффективности регистрации гамма-излучения в ППП от плотности счетного образца с использованием смоделированных аппаратурных спектров единичной активности.

Заключение: Предложенный метод позволяет проводить градуировку спектрометра для вычисления удельной активности в образцах при различных плотностях и энергиях с применением спектрометрического оборудования, оснащенного неорганическими сцинтилляционными кристаллами.

Цель: Изучить специфику нормативно-правового регулирования специальностей Радиология (ядерная медицина) и Радиотерапия в Российской Федерации с точки зрения определения номенклатуры и пути их дальнейшего регламентирования.

Материал и методы: Радиология, также известная как ядерная медицина, зародилась в конце XIX века после открытия явления радиоактивности. Сегодня она активно применяется как в диагностических процедурах, так и в терапевтическом лечении. Однако существует значительная путаница в определении основных терминов и понятий, связанных с этим направлением медицины, что требует дополнительных уточнений. Авторами проанализированы литературные источники и законодательная база, посвящённые вопросам терминологической и нормативной неопределенности в сфере ядерной медицины (радиологии) в России. Обсуждаются различия в определениях ключевых терминов, таких как «ядерная медицина», «радиофармацевтический препарат», «радионуклидная терапия» и «радионуклидная диагностика». Также поднимается проблема отсутствия четких стандартов и правил в сфере ядерной медицины, что приводит к трудностям в регулировании и финансировании медицинских услуг.

Результаты: Предлагаются меры по улучшению ситуации, включая разработку единых терминов и стандартов, введения должности главного внештатного радиотерапевта, разработки профессиональных стандартов для радиологов и радиотерапевтов, а также привлечение профессиональных сообществ к решению данного вопроса.

Заключение: Проведенное исследование подчеркивает важность устранения существующих проблем в нормативно-правовом регулировании и терминологических несоответствиях в области радиологии и ядерной медицины в России. Акцентируется внимание на необходимость унификации терминов и определений, создания четких профессиональных стандартов для специалистов, а также разработки правил проведения радионуклидных исследований. Эти меры должны способствовать улучшению качества медицинской помощи, повышению эффективности работы специалистов и обеспечению правильного финансирования медицинских услуг через систему обязательного медицинского страхования. В статье предлагается решение выявленной проблемы путем разработки и утверждения терминологии в специальностях Радиология и Радиотерапия и внесения изменений в нормативную документацию.