№ 7 (2024)

Вследствие осуществления рядом азиатских развивающихся стран (РС) серии прагматичных реформ и экспортоориентированной индустриализации эти страны в последние 2–3 десятилетия сумели, потеснив развитые государства (РГ) на рынках готовых промышленных товаров, заметно перегнать их по темпам прироста не только производительности труда, но и совокупной факторной производительности. Однако РГ в целом всё еще многократно превосходят не только менее успешные, но и успешные РС по уровню производительности, что, судя по рассчитанной автором модели, определяется намного более высоким, чем в РС, качеством их институтов и управления, образования населения и применяемых технологий. Чтобы сохранить свое лидерство в динамике производительности, развивающимся странам, которые испытывают мощное сдерживающее давление стран Запада, надо, продолжая борьбу за установление более справедливого многополярного миропорядка, энергичнее осуществлять реформы, способствующие повышению качества институтов, опережающему росту человеческого капитала, формированию эффективной, технологически более сложной и организационно более продвинутой экономики, опирающейся и на внутренний рынок, и на активное включение в мирохозяйственные связи.

В статье анализируются текущие проблемы, связанные с несоразмерностью экспорта сельскохозяйственной продукции в страны Африки из различных регионов России. Подчеркивается необходимость разработки новых методов и маршрутов её транспортировки и наращивания производства продукции агропромышленного комплекса в регионах России. Раскрываются возможности пространственного развития агропромышленного производства страны. Установлено, что на фоне малой доли (около 3%) африканских стран в российском экспорте (эффект низкой базы) и текущей геополитической ситуации можно ожидать более полной реализации экспортно-импортного потенциала отношений между Россией и странами Африки. Это подтверждается более чем двукратным ростом объема экспорта российской сельскохозяйственной продукции в страны Африки за последнее десятилетие. Определено, что указанный рост происходит на фоне снижения уровня пространственной диверсификации: во-первых, основная (99%) часть продукции экспортируется в Африку из Южного, Центрального и Северо-Западного федеральных округов России; во-вторых, если в 2021 г. доля 4 африканских стран-лидеров в структуре адресатов российской сельскохозяйственной продукции составляла 63,8%, то годом позже – уже 81,8%. Каждая из них увеличила свою долю за счет других африканских стран: таким образом, усилилась направленность российского экспорта сельскохозяйственной продукции, прежде всего, на страны Северной Африки. Предполагается, что одним из возможных пространственных решений для наращивания экспорта в африканские страны может стать дальнейшее развитие транспортного коридора «Север – Юг», а также железнодорожных маршрутов из Сибири с ориентацией на порты Тихого и Индийского океанов.

В текущем столетии Китай показал выдающиеся результаты в достижении экономического роста. За короткий период из мировой фабрики по производству несложных товаров широкого потребления страна превратилась в одного из ведущих экспортеров высокотехнологичных товаров конечного потребления, технологий, оборудования и комплектующих для производства. Поддерживая с 2012 г. курс на укрепление экономического роста страны за счет внутренних источников, Китай активно расширяет свое влияние за счет масштабных инициатив, таких как «Пояс и путь», Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), БРИКС+, не отказываясь тем самым от планов расширения торгово-экономического сотрудничества и наращивая свое политическое влияние. Поэтому фокус данного исследования сосредоточен на понимании китайской модели построения торгово-экономического сотрудничества, которая в научной литературе рассматривается не так часто, в отличие от вопросов специфики китайской модели экономического роста. Важным для российской политики представляется раскрытый в статье китайский опыт создания мощной системы продвижения китайских производителей на зарубежные рынки.

Цель статьи – изучение включения женщин в процессы политического участия на примере протестов «арабской весны». Автор полагает, что включение женщин в протестную мобилизацию разумно анализировать в контексте общих демографических тенденций в рассматриваемых странах. В данном случае речь идет прежде всего о феномене «молодежного бугра» в некоторых арабских странах, заметной доле неженатых мужчин, что может быть одной из причин усиления тенденций дестабилизации в арабских странах.

Статья посвящена изучению и анализу политического участия иракских христианских общин, в ходе которых мы рассмотрели ряд лингвистических, исторических и конфессиональных особенностей, повлиявших на формирование ассирийских, халдейских и ассиро-халдейских политических движений на территории современного Ирака, их связям с единоверцами из сопредельных стран и отдаленных диаспор. Автор выделяет 3 основные консолидирующие силы, защищающие интересы ассирийцев, халдеев и других конфессий – политические партии, церковь и ополчение. Отмечается, что современные иракские христианские политические партии полностью отражают ситуацию внутри политической системы страны после свержения баасистского правительства силами международной коалиции во главе с США: полная разбалансированность действий, невозможность прийти к консенсусу и дальнейшее дробление основных сил, способных проявить политическую волю, на еще меньшие структурные единицы.

В современном индийском обществе большое влияние на трактовку тех или иных исторических процессов оказывают как профессиональные историки и политики, так и деятели культуры. С их подачи события минувших десятков, сотен, а то и тысяч лет обретают не только новое художественное выражение, но и альтернативные смыслы и трактовки. Сложный период истории независимой Индии – годы всеобщего чрезвычайного положения (1975–1977) – постигла та же участь. На примере новой кинокартины Emergency («Чрезвычайное положение», реж. Кангана Ранаут), показ которой в Индии неоднократно откладывался с осени 2023 г., в статье рассматриваются разноплановые интерпретации неоднозначных кризисных событий 1975–1977 гг. и реакция на них со стороны ведущих политических партий страны.