Том 33, № 4 (2025)

Введение. Начало специальной военной операции в 2022 г. повлекло за собой переосмысление приоритетных направлений развития субнациональных внешних связей и обострение проблемы отсутствия взаимодействия с ближайшими партнерами России – бывшими территориями СССР, что актуализирует изучение особенностей парадипломатии на постсоветском пространстве. Цель статьи – исследование специфики парадипломатических связей с регионами бывших советских республик, их участия в развитии интеграционных процессов.

Материалы и методы. Эмпирическую базу исследования образовали имеющиеся публикации по теме межрегиональных связей, основные документы, регулирующие парадипломатические связи, а также материалы с сайтов Министерства иностранных дел РФ, институциональных площадок, через которые осуществляются внешние связи регионов и городов. Применены методы: историкоописательный, сравнительный и качественный контент-анализ.

Результаты исследования. Выявлено, что переход регионов от решения сугубо практических вопросов развития в рамках парадипломатии к участию в интеграционных проектах начался после того, как растущая взаимозависимость потребовала обеспечения поступательного движения к внедрению дальнейших механизмов свободы передвижения людей, товаров и услуг. После 2022 года регионы стали активнее участвовать в парадипломатии именно со странами постсоветского пространства, потому что они могли помочь компенсировать утраченные поставки товаров, а также восполнить пробел в культурно-досуговых мероприятиях. Определено, что объективными предпосылками интереса к парадипломатии на постсоветском пространстве стали рост взаимодействия с бизнес-структурами и обществами на волне релокации, а также востребованность со стороны правительственных структур.

Обсуждение и заключение. События 2022 года показали, что у парадипломатии как инструмента влияния на международные отношения есть существенные ограничения, однако это реальный инструмент движения интеграции снизу, через присоединение органов местного самоуправления к решению общих для постсоветского пространства проблем в области управления, социально-экономических и связанных с трансграничными угрозами. Факторами доверия региональным игрокам как посредникам интеграции выступают участие в проектах парадипломатии представителей негосударственных структур, их нацеленность на решение общих проблем развития с учетом территориальной специфики. Результаты работы могут составить основу дальнейших исследований, а также будут полезны при выработке внешнеполитических решений министерствами и ведомствами, курирующими региональные внешние связи на постсоветском пространстве

Введение. На фоне обострения конфликта на Украине и углубления российско-китайского сотрудничества в Арктике политика США демонстрирует новые тенденции развития. Цель исследования – выявление основных этапов эволюции арктической политики США, а также ее ключевых тематических направлений.

Материалы и методы. Применены модели BERTopic и DTM для тематического моделирования и динамического анализа 918 официальных политических документов (таких как стратегии, доктрины, директивы и отчеты), а также исследовательских докладов, опубликованных правительственными ведомствами и «мозговыми центрами» (think tank) США в период с января 2005 по январь 2025 года.

Результаты исследования. Определено, что основные темы докладов по арктической политике США сосредоточены в четырех направлениях: геополитика и безопасность, экологические и климатические изменения, экономическое и технологическое развитие, а также научные исследования и мониторинг данных. Динамическое тематическое моделирование дополнительно выявило эволюцию арктической политики и докладов «мозговых центров» США: экологическая защита – освоение энергетических ресурсов – геополитическая конкуренция

Обсуждение и заключение. На фоне обострения конфликта на Украине и углубления российско-китайского сотрудничества в Арктике США последовательно усиливают безопасность в партнерстве с союзниками и наращивают военное присутствие в регионе. В перспективе арктическая политика США будет сосредоточена на конкуренции ведущих держав, энергетической безопасности и технологических инновациях, что обусловлено необходимостью реагировать на растущие вызовы в сфере международной безопасности и глобального управления. Понимание этих тенденций имеет практическое значение для специалистов и лиц, принимающих решения, как в России, так и за ее пределами, поскольку позволяет формировать более точные прогнозы и вырабатывать эффективные ответные меры на изменения в арктической стратегии США.

Введение. Нефтегазовые компании активно интегрируют принципы устойчивого развития в свои стратегические и программные документы, стремясь в перспективе достичь углеродной нейтральности. Однако в условиях санкционных ограничений они вынуждены пересматривать приоритетные направления стратегий устойчивого развития. Цель исследования – проанализировать влияние санкций на показатели и результаты реализации стратегий устойчивого развития российских и зарубежных нефтегазовых компаний.

Материалы и методы. Проведен анализ годовых отчетов и отчетов об устойчивом развитии восьми ведущих зарубежных и российских нефтегазовых компаний; изучены показатели выбросов парниковых газов, объемов добычи углеводородов, затрат на реализацию целей устойчивого развития за период 2019–2023 гг., установлена связь между ними. С использованием сравнительного метода выявлены основные аспекты реализации стратегий устойчивого развития компаниями до и после введения санкций.

Результаты исследования. Зарубежные компании развитых стран пересматривают приоритеты в области устойчивого развития, отказываясь от ряда климатических инициатив в пользу интенсификации деятельности по добыче традиционных углеводородов и обеспечения доходов для акционеров. Компании Китая и Саудовской Аравии стараются придерживаться изначальных целей устойчивого развития, при этом рост расходов на их реализацию опережает увеличение объемов добычи углеводородов и соответствующих им выбросов. Российские компании актуализируют цели устойчивого развития в сторону активизации климатической повестки.

Обсуждение и заключение. В условиях санкций в стратегиях устойчивого развития необходимо соблюсти баланс интересов всех причастных: акционеров, руководства компаний, государства и общества. Материалы и выводы исследования будут полезны руководству компаний, которые находятся на стадии интеграции экологических целей в стратегии развития, а также органам государственной власти, разрабатывающим политику низкоуглеродного развития.

Введение. Развитие радиоэлектронной промышленности является приоритетом технологического лидерства России, что требует современных инструментов для оценки инновационного потенциала регионов. Цель исследования – построение и верификация инновационного рейтинга регионов для радиоэлектронной промышленности, преодолевающего ограничения традиционных рейтингов за счет применения к большим данным (Big Data) методов машинного обучения.

Материалы и методы. На основе данных Росстата за 2010–2022 гг. по 83 регионам была сформирована обучающая выборка. Классификационная модель, присваивающая регионам значение инновационного рейтинга (‘A’ – лидер, ‘B’ – средний уровень, ‘C’ – депрессивный) по трем целевым функциям с последующей агрегацией в интегральный показатель I-score, строилась с использованием ансамблевых методов машинного обучения (Fine Gaussian SVM, Bagged Trees, Random Forest). Главным этапом исследования стала апробация модели: ее верификация проводилась на независимых данных за 2023 год, не входивших в обучающую выборку.

Результаты исследования. Верификация подтвердила практическую применимость модели: точность прогноза интегрального показателя I-score на новых данных составила 81,93 %. По результатам апробации построена актуальная карта инновационного рейтинга: регионами-лидерами (‘A’) в 2023 г. стали Московская область, города Москва и Санкт-Петербург, Республика Татарстан, Нижегородская и Свердловская области. Анализ расхождений между прогнозом и фактом выявил потенциал роста Новосибирской области и возможные риски для лидерских позиций Республики Башкортостан, Пермского края и Челябинской области.

Обсуждение и заключение. Апробированная методика позволяет строить точные и устойчивые оценки инновационного развития регионов в отрасли радиоэлектронной промышленности. Результаты верификации демонстрируют не только прогнозную силу модели, но и ее ценность для выявления латентных тенденций. Полученные выводы имеют практическую значимость для органов государственной власти и крупных компаний при планировании региональной и отраслевой политики.

Введение. Актуальность исследования обусловлена политическим использованием трудной памяти в современном российском дискурсе и дефицитом исследований памяти поколения центениалов о массовых политических репрессиях советского периода. Цель работы – охарактеризовать рамки памяти центениалов о репрессиях в истории семьи с учетом доступных им источников, технологий доступа к информации и взаимодействия семейных воспоминаний с официальным режимом памяти.

Материалы и методы. Эмпирическую основу статьи составили данные количественного (анкетный онлайн-опрос учащихся вузов и ссузов Республики Мордовия, n = 700, многоступенчатая комбинированная выборка) и качественного (30 глубинных интервью со студентами Национального исследовательского Мордовского государственного университета различных направлений подготовки) социологических исследований, предпринятых в 2023 г.

Результаты исследования. Выявлены основные источники (включая устные воспоминания членов семьи, учебники, художественные и научно-популярные фильмы и литературу, традиционные и цифровые архивы, тематические интернет-сайты) и технологии доступа к информации о массовых политических репрессиях. Показано, что при наличии мотивации студенты используют нейропоиск, цифровые архивы и генеалогические сайты (MyHeritage, Geni.com) для восполнения знаний о семейном прошлом. Названы формы включения семейных воспоминаний в публичный нарратив (краеведческие олимпиады, публикации, музеи). Определены типологические характеристики мнемонического поведения центениалов: плюралистический агонизм либо уклонение от мнемонических конфликтов. Режим коммуникации о советском прошлом охарактеризован как плюралистический и пилларизованный, в целом соответствующий доминирующему историческому нарративу, который осуждает политические репрессии, но уклоняется от оценок советского периода в целом. Раскрыты преобладающие способы управления содержанием и структурой семейной памяти о репрессиях: индивидуализация семейной истории, историзация в форме деактуализации либо метаисторической рефлексии, конструирование собственного нарратива отечественной истории (у студентов-историков).

Обсуждение и заключение. Исследование ставит под сомнение универсальную ценность концепта трансгенерационной травмы, показывая, что обсуждение семейных воспоминаний у центениалов строится на выборе между агонистической и уклонистской установками. Это позволяет охарактеризовать режим коммуникации о репрессиях как разделенный, но не расколотый. Результаты подтверждают валидность процессо-реляционного подхода и указывают на необходимость его применения в дальнейших поколенческих исследованиях, а также на важность изучения социальных факторов фреймирования семейных воспоминаний в процессе их трансформации в «постпамять».

Введение. Этноконфессиональные процессы в регионах России в современных условиях характеризуются противоречивостью: с одной стороны, усилением гражданской консолидации и формированием единой национальной идентичности, с другой – активным возрождением этнической самобытности и традиционных религиозных практик. Данная дихотомия указывает на дифференцированный характер межэтнических и межконфессиональных процессов и при их анализе обусловливает необходимость учета региональных особенностей. Цель исследования – выявить и проанализировать изменения в структуре и проявлениях этноконфессиональной идентичности населения Республики Мордовия в 2021–2023 гг.

Материалы и методы. Работа основывается на материалах опросов населения Республики Мордовия, проведенных в 2021 и 2023 гг. Сбор данных осуществлялся методом очного анкетирования в 23 муниципальных образованиях РМ. Квотная выборка репрезентирует население по месту жительства (город, село), полу, возрасту, национальности. Объем выборочной совокупности в каждом опросе составил 700 чел.

Результаты исследования. Выявлен рост религиозной самоидентификации населения с 72 до 78 % при одновременном снижении вовлеченности в религиозные практики (посещение храмов, соблюдение постов, празднование религиозных праздников). Зафиксировано усиление этнической идентичности во всех исследуемых группах. Наибольший показатель отмечен среди татарского населения (71 %), за которым следуют мордва (58 %) и русские (51 %). Обнаружена специфика языкового поведения: высокий уровень владения национальными языками (мордовскими, татарским) при относительно низком признании их в качестве родного.

Обсуждение и заключение. Исследование демонстрирует сложную динамику этноконфессиональной идентичности в Республике Мордовия. Наблюдается сочетание нескольких важных процессов: рост декларативной религиозности при снижении практической вовлеченности в религиозные практики, усиление этнической самоидентификации среди представителей всех исследуемых групп, а также доминирование русского языка в этноязыковом пространстве региона. Результаты исследования могут быть использованы для адекватной оценки специфики межнациональных и межконфессиональных отношений в полиэтничных регионах и совершенствования региональной политики.