Образ женщин Золотой Орды в записках арабского путешественника Ибн Баттуты

Полный текст

В средневековых тюрко-татарских государствах женщин почитали, проявляли к ним уважение и благоговение, о чем с интересом писали как восточные, так и западные летописцы и путешественники. Известны имена женщин, которые играли не последнюю роль в истории средневековых тюрко-татарских государств: Тайдулла, Гаухаршад, Сююмбике, Нур-солтан. О некоторых из них уже написаны научно-популярные книги и художественные романы [1; 2].

Миссия женщин-правительниц заключалась не столько в соперничестве друг с другом, а в стремлении привести к власти своего сына. В этой борьбе за власть, осуществляемой посредством переворотов и интриг, они не забывали о необходимости внутреннего обустройства государства, налаживания общественной, религиозной и культурной жизни. Авторитет женщин признавали мужчины, иногда уступая им пальму первенства в решении политических вопросов. Такое доверительное отношение к женщинам, возможно, было сформировано по причине постоянных военных кампаний, в которых участвовали мужчины, а женщинам приходилось выполнять не только роль хранительниц семейного очага, но и способствовать развитию внутриполитической и общественной жизни. Они привнесли много полезного, тем самым создавая прочный фундамент при формировании новых тюрко-татарских государств, занимаясь благотворительностью, созданием школ и религиозных сооружений, поддерживая ученую элиту. Все эти преобразования сильнейшим образом повлияли на средневековый тюрко-татарский мир.

Одним из путешественников, который в своих воспоминаниях красочно описал встречу с представительницами прекрасного пола, был арабский путешественник Ибн Баттута¹. Ибн Баттута родился 25 февраля 1304 г. в Танжере (Марокко). Его отец ʻАбдаллах ал-Лавати имел духовное звание шейха и служил в должности кади. Родословная ветвь Ибн Баттуты возводится к берберскому племени «лавата», наименование которого закрепилось в нисбе Ибн Баттуты.

О детстве и юности Ибн Баттуты известно совсем немного. Первые знания он получил в медресе. Отец пристально следил за обучением и воспитанием сына, желая видеть его своим преемником в должности судьи (кади). Однако жизнь Ибн Баттуты сложилась иначе, и в историю он вошел под именем одного из известных путешественников.

Первоначальной целью своего путешествия Ибн Баттута считал совершение паломничества к святым местам и посещение Мекки, что в общем-то являлось делом не только богоугодным, но и предписанным обязательством согласно правилам мусульманской религии. Свои впечатления о странах и городах и людях, с которыми ему удалось видеться, он описывал гораздо позже уже после возвращения на родину в Марокко, где и прожил до самой смерти. Его сочинение «Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах странствий» [3] было переведено на множество языков.

Наряду с описанием городов и обычаев, он оставил воспоминания, раскрывающие роль знатных женщин в золотоордынском обществе. Особенно подробно путешественник Ибн Баттута описал встречу с женщинами окружения золотоордынского хана Узбека, в ставке которого он побывал в 1334 г.

Конечно, по запискам Ибн Баттуты трудно составить целостную картину об отношении представителей средних и низших сословий средневековых тюрко-татар к женщинам, так как в подавляющем большинстве он описывал представительниц правящей элиты.

Здесь важно отметить, что знатность золотоордынских женщин признавали и в других восточных странах. В частности, египетские султаны, отправляя послов с ценными подарками к джучидским ханам и их темникам, назначали специальные дары для жен вельмож. Так, отправляя в Орду послов, египетский султан ал-Мансур Калавун наряду с другими дарами «послал 16 тюков с драгоценными материями следующим лицам: царю Менгутемиру, Аукаджи, Туданменгу, Тулабуге, Ногаю, который (в то время) уже начальствовал у них; часть материй была для жен, как то: Джиджек хатун, Олджай хатун, Туйлун хатун, Тудайун хатун, Султан хатун, Хутлу хатун, часть – для эмиров, как то: эмира Маву, начальника левого крыла, и эмира Таира, начальника правого крыла, часть – для Йуклук, жены Аукаджи, и часть – для султана Гийас ад-дина, владетеля Румского» [5, с.155].

Родовитость и мудрость женщин Золотой Орды настолько покорила султанов Египта, что один из них, а именно султан ан-Насир, был обручен с одной из девушек знатного чингизидского рода по имени Тулбийа в 1320 г. Об этом династическом браке рассказывали многие средневековые арабские источники. Тулбийа в Каире прожила до самой смерти, ее мавзолей и могила сохранены [4]. Ибн Баттута, будучи в Каире в 1326 г., вспоминал о торжественной церемонии выноса покрывала «махмиль»²: «Весна 1326 года. Каир готовится к проводам каравана паломников. Уже объявлено, что эмиром-хаджи султан назначил начальника дворцовой канцелярии Аргуна Давадара. Эту новость каирцы встретили с одобрением: образованный, справедливый, мягкий, Аргун Давадар любим и уважаем в народе. Другая новость, не объявленная глашатаями, в виде слухов гуляет по каирским улицам и рынкам – об отправлении в хадж супруги султана Насира, монгольской хатуни Хунды. Имя хатуни у всех на языке: в памяти каирцев еще свежи воспоминания о пышной свадебной церемонии, состоявшейся шесть лет назад, когда не кто иной, как Аргун, вместе с султанским кравчим Бектемиром и кадием Керим ад-дином доставили прибывшую из Золотой Орды принцессу в цитадель» [6].

В земли Золотой Орды Ибн Баттута прибывает в 1334 г. По пути следования он встречает купеческих жен: «Одна из них была в арбе, которую вез конь, перед нею три или четыре девушки, приподнимавшие полы ее. На голове ее бугтак, т.е. шапочка, украшенная драгоценными камнями, с павлиньими перьями наверху. Окна кибитки были растворены; лицо ее открыто, потому что тюркские женщины не завешиваются. Иная из них таким же образом, со слугами, везет овец и молоко, которые продает народу за благовонные товары. Иногда с женой едет муж ее; если кто увидит его, то примет его за одного из слуг ее. На нем нет (другой) одежды, кроме шубы из овечьей шкуры, а на голове соответствующая этому шапка, которую они называют кула» [5, с.289]. Благодаря наблюдениям путешественника мы можем ознакомиться не только с описанием внешности местных женщин, но и получить информацию об элементах традиционного для того времени костюма.

На пути своего путешествия Ибн Баттута встречался и с женщинами представителей правящей элиты – эмиров золотоордынского хана: «Что касается жен эмиров, то в первый раз мне привелось увидеть их при выезде из Крыма; я увидел (тогда) хатун, жену эмира Салтыйа, в арбе ее. Вся она (арба) была обтянута хорошим синим сукном; окна и двери кибитки были раскрыты; перед нею (хатун) находились четыре девушки, чудеса красоты и диковинки по одежде. За ней следовало еще несколько арб, в которых (сидели) девушки, сопровождавшие ее. Приблизившись к месту привала эмира, она сошла с арбы на землю; вместе с ней слезли около 30 девушек, которые приподымали полы ее одежды. На платьях ее были петли; каждая девушка бралась за петлю, приподнимая от земли полы со всех сторон, и она (хатун) шла таким образом, важно покачиваясь. Когда она дошла до эмира, то он встал перед ней, поклонился ей и усадил ее возле себя, а девушки окружили ее. Принесли меха с кумысом. Она налила его себе в чашу, присела на оба колена перед эмиром и подала ему чашу. Он напился. Потом она дала напиться брату его, а эмир дал напиться ей. Подано было кушанье, и она поела вместе с ним (эмиром). Он подарил ей платье, и она возвратилась» [5, с.288]. «Жена эмира передвигается в более комфортабельной и наряженной карете. Она богато одета, количество сопровождающих ее лиц выросло в разы. В знак уважения к жене муж встал пред ней, поклонился ей и усадил возле себя. В то же время жена, проявляя любовь и почет к мужу, поит супруга, из своей чаши, присев перед ним на оба колена, вслед за этим он поит ее из этой же посуды» [5, с.288].

Ибн Баттута уделил много внимания женщинам, чья жизнь была связана с ханом. Он оставил подробное описание встречи с Узбек-ханом и описал правила общения хана со своими женщинами. «Когда этот султан (Узбек) в пути, то он (живет) отдельно в ставке своей, и при нем (только) его невольники и сановники его, а каждая из хатун находится отдельно в своей ставке; если же он хочет побывать у одной из них, то посылает к ней, чтобы известить ее об этом, и она приготовляется для него. И в пребывании его на месте, и в путешествии его, и в делах его порядок удивительный, чудесный. Одна из привычек его (та), что в пятницу, после молитвы, он садится в шатер, называемый золотым шатром, разукрашенный и диковинный. Он (состоит) из деревянных прутьев, обтянутых золотыми листками. Посредине его – деревянный престол, обложенный серебряными позолоченными листками; ножки его – из серебра, а верх его усыпан драгоценными камнями. Султан садится на (этот) престол; с правой его стороны – хатун Тайтуглы и рядом с ней – хатун Кабак, а с левой стороны – хатун Байалун и возле нее – хатун Урдуджи. У подножия трона стоит справа (старший) сын султана Тинабек, а слева – второй сын его, Джанибек. Перед ним сидит дочь его Иткуджуджук. Когда приходит одна из них (его женщин), то султан встает перед ней и держит ее за руку, пока она всходит на престол» [5, с.292–296, 302–305].

Из этого отрывка мы видим, что жены и дочь хана по имени Иткуджуджук пользовались большим уважением и почетом. В то время как сыновья стояли у подножия трона, женщины сидели. Причем дочь сидела непосредственно перед отцом, что означало особенное к ней отношение. Возможно, участие дочери Узбек хана в данном мероприятии случилось потому, что она еще являлась супругой старшего эмира Иса-бека.

Ибн Баттута отмечал доминантный статус Тайдуллы – первой жены золотоордынского правителя Узбек хана. «Что касается Тайтуглы, то она царица и самая уважаемая из них (жен) у него. Он идет ей навстречу до двери шатра, приветствует ее и берет ее за руку, а когда она взойдет на престол и усядется, тогда только садится (сам) султан. Все это происходит на глазах людей, без прикрытия. По окончании послеполуденной молитвы царица из хатуней уходит; затем уходят и прочие из них, провожают ее до ее ставки, а по входе ее в нее каждая на арбе своей уезжает в свою ставку» [5, с.290]. Действительно, Тайдулла играла важную роль в политической жизни Золотой Орды, выдавала ярлыки русскому духовенству, после смерти Узбек хана именно она определила будущего правителя – Джанибека. Несмотря на возвышающееся положение Тайдуллы, каждая из жен Узбек хана сохраняла свои привилегии, о которых рассказывал Ибн Баттута.

У каждой из жен Узбек хана была своя впечатляющая свита: «При всякой (из них) – около пятидесяти девушек верхом на конях. Перед арбой – до двадцати старых женщин верхом на конях между отроками и арбою, а позади всех – около ста невольников из молодежи. Перед отроками – около ста старших невольников верховых и столько же пеших, с палками в руках своих и мечами, прикрепленными к поясам их; они (идут) между конными и отроками. Таков порядок (следования) каждой хатуни их при уходе и приходе ее» [5, с.290–291].

Ибн Баттута также отмечал приверженность к исламу жен правителя, так он писал о встрече с Кабак-хатун: «Мы зашли к этой хатуни и застали ее на тюфяке читающею “достославную книгу” (= Коран). Перед нею (было) около десятка женщин-старух и до двадцати “дочек”, которые шили золотом одежды. Мы поклонились ей, и она прекрасно ответила приветствием и речью. Чтец прочел нам (из Корана); она милостиво обошлась с ним и приказала (принести) кумысу. Его принесли, и она собственноручно подала мне чашу, подобно тому, как это сделала царица» [5, с.292].

Все это подтверждает тот факт, что с принятием ислама Узбек ханом, его окружение было также включено в процесс исламизации. Конечно, трудно сейчас подтвердить, был ли тот случай с чтением Корана делом обыденным либо это была постановочная ситуация, дабы восхитить почтенного гостя.

Жены Узбека, как и подавляющее большинство женщин в Золотой Орде, не покрывали лицо перед мужчинами, как это было принято на родине Ибн Баттуты, и эта традиция особенно запомнилась ему.

Ибн Баттута особо подчеркивает роль знатных женщин в развитии благотворительности. Золотоордынские женщины отличались своей щедростью, строили мечети, угощали путников и малоимущих, хорошо относились к другим женам своих мужей: «Они (жители этой страны) расточают милостыни и раздают большие подарки, в особенности женщины, которые делают большие подаяния и творят добрые дела» [5, c.287]. При отъезде из Орды Ибн Баттута также отметил, что наряду с щедрыми подарками от хана, каждая из его жен и дочь хана также одарили его дарами. «Из хатун каждая подарила мне серебряные слитки, которые они называют саумами – (пишется) через са; в единственном числе саума. Дочь его одарила меня больше (всех) их, одела меня и дала мне верхового коня. Я набрал множество лошадей, одежды да беличьих и собольих мехов» [5, c.302].

Свое почтение арабскому путешественнику выражали и жены влиятельных эмиров Хорезма: «Хатун Джиджаага, жена кадия (судьи Хорезма по имени Абу Хафса), прислала мне 100 динаров серебром, а сестра ее, Турабек, жена эмира, устроила для меня пир, на который собрались правоведы и знатнейшие лица города, в скиту, которую она построила и в которой (раздаются) явства приезжающим и уезжающим. Она прислала мне соболью шубу и прекрасного коня. Это одна из отличнейших и благочестивейших женщин – да воздаст ей Аллах добром!» [5, c.312].

Одаривая почетных гостей дорогими подарками, женщины представителей правящей элиты зачастую одевались достаточно скромно, не увлекались бахвальством и кичливостью. В этом отношении примечательна встреча Ибн Баттуты с Тюрабек, которая была дочерью золотоордынского правителя и супругой наместника Хорезма. Встретив ее у ворот скита, он отмечал, что она была, как ему показалась, «в грязной одежде, а на голове покрывало» [5, с.313]. При этом рядом с ней была свита. Ибн Баттута ответил на Тюрабек приветствие поклоном, не придав ее персоне особого внимания. Однако один из слуг свиты догнал путешественника, чтобы сообщить ему: «Женщина, приветствовавшая тебя, – хатун» [5, c.313]. Узнав об этом, Ибн Баттута осознал, что речь идет о представительнице золотоордынской элиты и через слугу высказал сожаление о своем проступке. Скорее, для арабского путешественника было в диковинку увидеть высокосановную хатунь в скромном одеянии, поскольку видел, что женщины-аристократки всегда старались наряжаться и украшать себя.

Наличие нескольких жен у золотоордынского правителя Узбек хана не вызвало негативной реакции у Ибн Баттуты, поскольку сам он был мусульманином и этот брачный обычай был привычен для него. А учитывая то, что Ибн Баттута посетил Золотую Орду уже после официального принятия ислама в качестве государственной религии, полигамия в Золотой Орде, ограниченная шариатскими законами до четырех жен, входила в практику. Возможно, и существовал так называемый гарем с наложницами, однако средневековые летописцы не оставили нам описания. Ибн Баттута не упоминает о таких обычаях, бытующих в Золотой Орде. Возможно, многоженство не было традиционной практикой для правящей элиты Золотой Орды, скорее, это было политической и социальной необходимостью. Ханы брали себе в жены тех женщин, которые продвигали их к власти, даже если это выглядело не совсем естественно.

Жены ханов принимали участие в различных официальных церемониях. Вместе с мужьями они встречали иностранных послов, а если последние болели, делали это самостоятельно. Во время правления Токты (1291–1312), вследствие болезни правителя, с египетскими послами встретились его жены. Об этом событии сообщил Ибн Дукмак: «Когда они прибыли в местность, составляющую летнее пребывание Токты и называющуюся Курна, – на расстоянии десяти дней от города Сарая, – то они застали там Токту больным и вследствие болезни его не виделись с ним, а явились к женам его, представили бывшие с ними (послами) подарки и остались выжидать выздоровления его, но он умер; хатуни снарядили обоих (в путь) и назначили им на переезд из Крыма тридцать тысяч дирхемов Крымских, (из которых) каждая тысяча (составляет) четыреста дирхемов (Египетских)» [5, c.323].

Таким образом, женщины играли активную роль в политике Золотой Орды, в характере многих жен правителей и эмиров Золотой Орды была заложена способность управлять/направлять. Ибн Баттута в своем путешествии был впечатлен статусом и почетом женщин в Золотой Орде и не стал умалчивать об их вкладе в развитие общественно-политической и духовной жизни государства. При этом нужно отметить, что позиция женщин Золотой Орды не подразумевала захват власти и нивелировании роли мужчин как правителей государства. Они очень хорошо знали и чтили родовые традиции, не претендовали на роль полноправных правительниц и стремились в дальнейшем передать власть мужчинам своим преемникам.

¹ Его полное имя: Абу ʻАбдаллах Мухаммад ибн ʻАбдаллах ибн Мухаммад ибн Ибрахим ибн Юсуф ал-Лавати ат-Танджи ибн Баттута ибн Хамид ал-Гази ибн ал-Курайш ал-ʻАли.

² Махмиль (махмаль) представляет собой богато украшенный паланкин с покрывалом и другими подарками для Каабы.

Об авторах

Эльмира Гаделзяновна Сайфетдинова

Автор, ответственный за переписку.
Email: adulya2@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-7138-1256

кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра исследований Золотой Орды и татарских ханств им. М.А.Усманова

Список литературы

Дополнительные файлы