Contacts of Kazan business circles and the Tatar educator K. Nasyri

Full Text

Целью данной статьи является выявление представителей деловых кругов Казани, их мотиваций и форм общения с татарским просветителем Каюмом Насыри в последней трети XIX в.

Старшее поколение предпринимателей Казани было знакомо с отцом Каюма Насыри – Габденнасыром, который после женитьбы в 1812 г. отказался от вакантной должности муллы в родной деревне и некоторое время торговал пушниной, выезжая вместе с казанскими купцами на российские ярмарки. После возвращения в родную деревню Габденнасыр занимался земледелием. В середине 1830-х гг. его старший сын Габдельхай некоторое время постигал секреты и тонкости химических процессов по изготовлению мыла в одном из предприятий Казани, затем, благодаря финансовой поддержке отца, переехав в Москву, основал собственную мыловаренную мануфактуру. Таким образом, в дореформенный период в торговых кругах Казани Хусаиновых из д. Малые Ширданы Свияжского уезда знали как торговцев пушниной и мылом.

Контакты купцов и торговцев Казани и К.Насыри правомерно разделить на два периода. Первый период – вторая половина 1850-х – 1860-е гг.; второй период – 1870–1890-е гг.

К.Насыри, когда преподавал татарский язык в Казанской духовной семинарии (1855–1870 гг.), начал общаться с представителями деловых кругов Казани: выступал в качестве коммерческого партнера 2-й гильдии московского купца – старшего брата Габдельхая, выполняя его разовые поручения по организации производства мыла и его продажи на российских ярмарках.

Письма старшего брата, адресованные Каюму, позволяют уточнить близкий круг казанских партнеров Габдельхая, с которыми купец контактировал на ярмарках. Среди них были Мухаметзян Япеев и его братья, которые у Габдельхая часто одалживали деньги и оказывали ему услуги, связанные с торговыми делами [1, б.618, 623, 624, 625, 628, 631, 637, 645, 659]. Кроме того, он поддерживал доверительные отношения с неким Усмановым [1, б.651, 656] и Муртазой баем из Казани [1, б.647, 651, 656], которым также давал взаймы деньги; переписывался с Исхаком Баришевым [1, б.608], контактировал с Исмагилом Баришевым [1, б.627] и т.д. С большинством из перечисленных лиц Каюм Насыри общался в рамках выполнения поручений старшего брата. После возвращения Габдельхая в 1873 г. в Казань, очевидно, эти контакты ослабли или вовсе прекратились.

Единственный коммерческий проект К.Насыри просветительского характера не состоялся по политическим причинам. В декабре 1862 г. К.Насыри и казанский мещанин Мухаметвали Мухаметзаббарович Яхъин обратились к казанскому военному губернатору с просьбой о разрешении издавать еженедельную газету «Таң йолдызы» («Утренняя звезда») на татарском языке. К.Насыри был готов взять на себя обязанности редактора. Искусный литограф Яхъин, готовясь к изданию газеты, в 1859 г., после многократных обращений, сумел получить разрешение Сената на открытие литографии (его литография просуществовала до 1873 г. и за 13 лет издала всего 19 татарских книг) [15, с.182–184].

Недостаток источников не позволяет конкретизовать причинно-следственные аспекты некоторых контактов Насыри и купцов, не имевших коммерческой составляющей. Упрощенно эти контакты правомерно объединить в следующие группы: 1) дружеские отношения по земляческому принципу, 2) трансформировшиеся в дружеское общение прежние партнерские отношения после отхода Габдельхая (следовательно, и Каюма) от коммерческой стези.

Если учесть, что частная педагогическая практика Насыри началась только с 1870 г., можно предположить, что его дружеское общение с представителями двух поколений казанских купцов Арслановых связано, скорее всего, с определенными услугами К.Насыри по переводу и составлению некоторых документов или их деловым сотрудничеством с его старшим братом Габдельхаем – мыловаром и торговцем.

Проявлением дружеского расположения купцов к К.Насыри являются сохранившиеся в архиве просветителя приглашения на семейные торжества: в 1869 г. от купца Габделмазита Губайдулловича Арсланова (1824 – не позднее 1870 г.) на «Курбан аш» (праздничное застолье по случаю Курбан-байрама) и в 1871 г. от его старшего сына – 2-й гильдии купца Ибрагима Арсланова (1841–1908) в гости [11, б.707–710]. И.Арсланов модернизировал полукустарное мыловаренное производство своего отца в современное небольшое предприятие. В 1866 г. работавшие здесь один мастер и шесть наемных рабочих производили высококачественное ядровое мыло и литые сальные свечи на сумму 3500 руб. Габделмазит Арсланов оформлял на имена сыновей Ибрагима и Исхака доверенности и с ними выезжал с продукцией своего предприятия на Нижегородскую ярмарку и в города Поволжья. После кончины отца старший сын стал во главе семейного бизнеса. В 1880 г. из 9 казанских предприятий, выпускавших мыло, исключая завод Крестовниковых, производство Ибрагима Арсланова с годовым оборотом в 105400 руб. являлось самым крупным. Со второй половины 1880-х гг. на его предприятии стали производить глицерин [28, с.81, 82]. Известно, что в 1870–1880-е гг. с купцом Ибрагимом Арслановым Каюм Насыри несколько раз выезжал на Нижегородскую ярмарку [26, б.50].

Помимо Габдельхая Хусаинова еще один уроженец д. Малые Ширданы добился выдающихся успехов и занял свою нишу на коммерческом поприще. Это – купец 1-й гильдии Мухаметзян Назирович Казаков (1806–1890), который в юности уехал из родной деревни и, заработав некоторую сумму в Казани, в 1830–1860-е гг. успешно торговал в Астрахани, часто навещая Казань. Видимо, он поддерживал дружеские отношения с отцом Каюма – Габденнасыром. Нельзя исключить, что занятие Габденнасыром торговлей мог стать примером для Мухаметзяна в том, что при старании можно достигать поставленных целей и стать успешным человеком. Старший сын Габденнасыра – Габдельхай – в конце 1830-х – 1860-е гг. систематически ездил на крупные ярмарки, в том числе на Астраханское торжище [1, б.630], где, несомненно, пути купцов-односельчан пересекались. В частности, в одной из своих писем за 1863 г. Габдельхай сообщал брату о неприбытии Казакова на Нижегородскую ярмарку [1, б.629]. Средний сын Мухаметзяна Казакова – Мухаметфаиз (1844 г.р.) – занимался торговлей в Казани, а старший сын Мустафа (1835 г.р.) и младший сын Мухаметшакир (1848–1932) в качестве гильдейских купцов вели торговую деятельность в Астрахани и ее округе, не забывая о коммерческих делах в Казани [17, с.204–208].

Приглашение купца 1-й гильдии Мухаметшакира Казакова К.Насыри в 1892 г. на меджлис никах (бракосочетание), а в 1896 г. приглашение на «как-төш мәҗлесе» [1, б.630], который организовал, скорее всего, его старший сын Мухаметрахим (1873–1937) [10, c.205] в качестве жениха после возвращения от невесты¹, являются неоспоримыми свидетельствами добрых отношений Казаковых с сыновьями Габденнасыра Хусаинова.

Небольшой круг представителей торговых кругов Казани, с которыми общался Насыри в 1870–1890-е гг., можно обозначить как партнерские, деловые контакты, некоторые из которых, возможно, переросли в дружеско-доверительные отношения.

Они определяются прежде всего сферами деятельности Насыри, которые можно сгруппировать на несколько направлений: 1) научно-исследовательская деятельность; 2) составление различных бумаг и перевод текстов; 3) частная преподавательская практика по обучению русскому языку и светским дисциплинам; 4) издательско-книжное дело; 5) распространение социально значимой информации, научно-популярных знаний и книг для чтения.

Контакты деловых кругов Казани и Насыри рассмотрим в вышепредставленной последовательности.

1) Согласно выявленным источникам, сотрудничество просветителя по изучению истории края ограничивалось буквально несколькими представителями деловых кругов.

Насыри, прежде всего, поддерживал дружеские отношения с Мухаметзяном Аитовым, который интересовался историей родного края. В 1886 г. член Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете Габдрахман Аминович Ильясов ознакомил участников заседания Общества с историей пребывания Пугачёва в Казани и в одном из номеров газеты «Волжский вестник» за этот год напечатал свой перевод статьи Мухаметзяна Аитова [4, с.100].

К.Насыри уважал М.С. Аитова и в своих трудах более 10 раз сделал ссылки на его тексты [4, с.100].

В период подготовки к 100-летию со дня рождения просветителя в фундаментальной библиотеке Казанского университета среди бумаг И.Готвальда, являвшего в 1855–1874 гг. цензором издаваемых в Казани книг на восточных языках, были выявлены четыре тетради рукописей К.Насыри с обгоревшими краями. Исходя из того, что тексты были переписаны красивым почерком, у Г.Губайдуллина, изучавшего эти рукописи, создалось впечатление, что они были предоставлены для официального рассмотрения на предмет возможности публикации, однако по какой-то причине это сделать не удалось. В конечном счете, татарские ученые, ознакомившись с рукописями, пришли к заключению, что эти материалы были переданы просветителем Готвальду на хранение [9, б.64]. Эти материалы были опубликованы в 1926 г. в сборнике «Каюм Насыйриның моңарчы басылмаган әсәрләре» («Неизданные произведения Каюма Насыри»), среди которых была и статья «Аксак Каратун, Пугачев һәм Ишбулат мулла хакында риваятьләр» («Легенды о Луке Конашевиче, Пугачеве и Ишбулат мулле») [2, б.19–30]. (Переиздан в 1974 г. в 1-м томе «Избранных произведений» просветителя) [3, б.71–81]. В 1976 г. историк С.Х. Алишев доказал, что текст «Легенды о Луке Конашевиче, Пугачеве и Ишбулат мулле» является трудом начинающего татарского историка, казанского купца Мухаметзяна Сулеймановича Аитова [4, с.98–110].

Насыри также поддерживал дружеские отношения с предпринимателем Валием Гиззатуллиным, выпускником медресе «Марджания», который интересовался науками [26, б.70].

2) По второму направлению сотрудничества в архиве Насыри не удалось выявить заказчиков из числа купцов и торговцев, обращавшихся с просьбами по переводу или составлению текстов, хотя сотрудничество в этой сфере, несомненно, осуществлялось.

3) Каюм Насыри, в совершенстве овладевший за 15 лет работы в Казанской духовной семинарии методикой обучения татарскому языку в иноязычной аудитории, воспринимался купцами высококвалифицированным специалистом по обучению русскому языку татарских мальчиков и юношей и имел высокий рейтинг в этой области сферы услуг среди своих коллег. Можно утверждать, что с 1970-х гг. в течение трех десятилетий К.Насыри в качестве домашнего учителя успел обучить русскому языку и грамоте по крайней мере представителей двух поколений казанцев. По нашему мнению, несмотря на игнорирование мусульманским сообществом и духовенством К.Насыри, в своей домашней школе он чувствовал себя вполне комфортно. К нему приходили юноши, молодые люди, которых просветитель обучал русскому языку и грамоте, другим предметам. Для них он являлся авторитетным Наставником и Педагогом. Из этой ученической аудитории Насыри подпитывался жизненной энергией. Благодаря преподавательской работе, он всегда чувствовал себя востребованным и одновременно получал глубокое моральное удовлетворение от результатов педагогической деятельности. В этом заключается творческое долголетие просветителя Насыри как методиста, переводчика, писателя, составителя учебников, календарей и других трудов.

Ученики, которых обучал Насыри, становились самыми близкими людьми просветителя. Он любил способных учеников, ругал ленивых. С избранными и близкими к своему духу учащимися общался за чашкой чая. Также принимал на обучение и детей бедняков, обучал безвозмездно в случае, если ученик переписывал красивым почерком набело за день 8 листов (за это он преподавал три учебных часа, т.е. один учебный день бесплатно) [21, б.484–485].

Самое главное – сыновья татарских купцов и предпринимателей Казани, обучавшиеся в домашней школе К.Насыри, являлись в конце ХIX – начале ХХ в. активными акторами социокультурного развития татаро-мусульманского сообщества.

Сын купца Мухаметзяна Аитова – Сулейман – в юношеском возрасте обучался в домашней школе Каюма Насыри русскому языку и грамоте. Спустя годы, женившись и став отцом, Сулейман Аитов, помня уроки наставника, обратился к нему с просьбой о подготовке старшего сына Измаила для поступления в гимназию. Отозвавшись на просьбу, в 1893–1899 гг. в доме, расположенном во дворе усадьбы купца, в качестве домашнего учителя просветитель обучал группу мальчиков из восьми человек (сын С.Аитова, сын одного из троицких купцов Яушевых, 6 детей бедняков) языкам, светским наукам и основам ислама. В 1899 г. Аитов прекратил сотрудничество с мугаллимом; подопечным Насыри поступать в гимназию помогал Ахмадхади Максуди [26, б.52].

Помимо С.Аитова особое почтение Насыри оказывал один из богатейших людей Казани – купец 1-й гильдии М.Кушаев [6, б.518]. Полагаем, что причиной такого уважительного отношения также являлось обучение близких ему людей русской грамоте или другие услуги Насыри, связанные с переводом или составлением документов.

Однако Насыри избирательно подходил к участию в меджлисах, потому что на них могли быть приглашены его оппоненты из числа мусульманского духовенства. Большое значение в таких мероприятиях имело место гостя, куда сажала приходящих принимающая сторона. По сведениям Г.Рахима, нередко хозяева рекомендовали Насыри места за столом, где рассаживались гости 3-й или 4-й «степеней» [26, б.68–69].

4) Помимо обучения сыновей купцов русскому языку, важнейшей сферой сотрудничества просветителя с торговцами было призвано стать издательско-книжное дело. Однако Насыри предпочитал печатать свои книги в типографии Казанского университета, несмотря на дороговизну его услуг по сравнению с частными типографиями. По мнению А.Г. Каримуллина, для многих заказчиков сотрудничество с университетом было привлекательно тем, что и цензор, и центральные ведомства никогда не придирались к деятельности этой типографии [15, с.59].

Не имеющий лишних средств Насыри нуждался в спонсорах и в первые годы издания календарей успешно находил предпринимателей, желающих оказывать материальную помощь. В 1870 г. расходы на первое издание календаря взял на себя Абдуллин Ибрагим, сын Габдрашита. Глубоко символично, что Ибрагим был наследником печатни М.Яхъина, с которым К.Насыри подавал в 1862 г. прошение издавать газету на татарском языке [16, б.13]. Затраты на совершенно новое печатное издание, несомненно, были связаны с коммерческими рисками.

В 1874 г. календарь (на 1874 г.) был опубликован при денежной помощи Мухаметзяна Мифтахетдинова, в 1875 г. издателем Календаря на 1875 год стал казанский мещанин Шагиахмет сын Сулеймана Биккиниев, Календаря на 1876 год – Мухаметназип Галиакберов [13, б.576]. Эти партнеры просветителя, очевидно, являлись сторонниками распространения востребованных в практической жизни знаний и информации среди мусульман.

В эти годы календарь издавался тиражом в 1200 экз. Однако, видя убыток в этом проекте вследствие недостаточной популярности среди читателей ежегодного календаря, партнеры Насыри воздержались от дальнейшего сотрудничества с автором-составителем данного издания. Когда покупательский спрос уменьшился, Насыри начал издавать свое детище на собственные средства, сократив тираж сначала до 800 экз., затем – до 600 экз. В 1891 г. Насыри издал календарь в количестве 500 экз., однако осталась нераспроданной половина тиража, в 1892 г. он был вынужден сократить тираж до 200 экз. Невостребованность календарей удручающе повлияла на издателя: «Для радости никаких оснований не имеется», – с горечью писал он по этому поводу [27, б.26].

Насыри жаловался на нежелание татарских предпринимателей печатать его труды [26, б.80].

К радости, в конце XIX в. отчетливо проявилась тенденция роста заинтересованности населения календарями, о чем свидетельствует возросший стабильный тираж последних двух изданий календарей Насыри в 1896 и 1897 гг. – по 1200 экз. [20, c.168]. Стабильность тиража означала превращение календарей в книги семейного чтения, потому что, помимо характерных для настольных календарей атрибутов, в них было много научно-практической информации и полезных советов для ведения домохозяйства в повседневной жизни.

Верной приметой популярности книг является коммерциализация изданий, когда книготорговцы проявляют инициативу по публикации и реализации произведения, выделяя гонорар автору. К.Насыри дожил до такого дня. Однако у этого сотрудничества имелась оборотная сторона: пользуясь своим доминирующим положением, и, возможно, учитывая переиздание трудов, книготорговцы ставили жесткие коммерческие условия: автор жаловался, что они буквально обирают его [26, б.80]. Действительно, сотрудничество казанских предпринимателей с просветителем основывалось исключительно на рыночных отношениях – на скрупулезные подсчеты прибыльности печатания его произведений. Спрос на труды Насыри определялся в зависимости от успешной реализации на книжном рынке первого издания книги. Так, второе издание «Кырык вәзир кыйссасы» в 1875 г. состоялось благодаря казанскому мещанину Ахметсафе – сыну Хунзяра Хамзина [13, б.756]. В 1882 г. книготорговец Мухаметназип Галиакберов переиздал в типографии Вячеслава на свои средства «Гакаид рисаләсе» («Трактат по акаде») Насыри [17, с.692]. В эту сюжетную линию вписывается издание в 1878 г. книги «Татарча-русча лөгать» («Татарско-русский словарь») мещанином книготорговцем Фатхуллой Амашевым [13, б.771–772], который, очевидно, учел спрос среди татарской молодежи на новое пособие по изучению государственного языка.

Книготорговец, уроженец дер. Нижней Айши Казанского уезда Исмаил Шамсутдинов, сын Назметдина, в 1900 г. переиздал его сборник рассказов об Ибн Сине (тираж – 4800 экз.) [18, с.195], книги «Кырык вәзир кыйссасы» (тираж – 4800 экз.) [19, с.248] и «Җәваһир әл-хикәят вә әл-асилә вә ләтаиф әр-риваят вә әл-әмалә тәрҗемә мин китаб әнис әл-җәлис лили-имам әс-Сойутый рәхмәте». В 1901 г. он же переиздал книгу «Әхлак рисаләсе» («Трактат о нравственности») и пособие для обучения детей чтению «Иршад әл-һибә илә тәгълим әлифба. Балаларны иҗеккә төшендермәк өчен гадәткә кадим үзрә бер тәгълимдер» («Наставление в подарок и алфавит для воспитания. Методика для обучения детей по слогам, отличающаяся от принятых традиционностью») [13, б.771–772].

В последний год жизни великого просветителя сын его старшего брата Габдельхая – Габдулман – опубликовал за свой счет популярную среди мусульман книгу «Кырык бакча» [8, б.127].

Традиционным местом оптовой реализации татарских изданий являлись региональные ярмарки, места розничной торговли – книжные лавки. Так, переходя из рук в руки предпринимателей и книготорговцев, труды Насыри становились товаром.

В последней трети XIX в. в Казани существовала разветвленная сеть магазинов книжной торговли. В 1877 г. в Казани имелось 15 русских и 5 татарских (лавки мещан Ф.Амашева, М.Салихова, мещанки Биби-Ахмеровой, крестьян Насыбуллина (с 1872 г.) и Мухаметзянова (с 1876 г.)) точек продажи книжной продукции. Уже в 1881 г. в губернском городе книги продавались в 19 русских и 15 татарских лавках, в том числе у Ф.Амашева, Мусина, Б.Ахмеровой, временного казанского купца Абдульмеева, крестьян Мухаметзянова, Насыбуллина, Галиакберова, Ишмуратова, Мукминова (в 1877 г.), Аминева, Ш.Хусаинова, Ишмухаметова, казанского мещанина Ахмадуллина (с 1880 г.), свияжского мещанина Абдуллина, Амирханова (с 1881 г.) [7, с.104]. Свои труды на продажу Насыри сдавал некоторым книготорговцам. Например, один из выпусков «Казанского календаря» для продажи Насыри передал Назибу Зиганшину, чья лавка находилась на Сенной улице, на углу у лавки Муллина², в середине 1890-х гг. сдавал книги на продажу под проценты Хусаинову [12, б.60], в 1901 г. – в точку продажи Каримовых и Кадыровых [6, б.515].

«В ассортименте книжного товара присутствовали казанские издания и привозные, на татарском языке, арабском, персидском и др. Количество книг было немного, поскольку основная их часть распространялась в условиях нестационарной торговли», – отмечает специалист по истории татарской книги Г.Г. Габдельганеева [7, с.104]. Насыри также реализовывал тиражи своих книг и календарей через сеть нестационарной торговли: вел записи о количестве переданной книжной продукции, также не отказывал лицам, которые приходили в его съемную квартиру за приобретением книг. Таким образом, еще одной группой лиц, с которыми общался Насыри, являются мелкие книготорговцы [25, б.34].

Публикация Насыри в своем Календаре на 1889 год информации об императорском указе от 16 июля 1888 г. о введении с 1891 г. в округе ОМДС русского образовательного ценза для кандидатов на мусульманские приходские духовные должности вызвала волнения мусульман Волго-Уральского региона [5, с.101]. В связи с этим инцидентом у местной полиции возник вопрос к издателю по поводу законности реализации им своей книжной продукции. Реагируя на запрос властей, Насыри подал на имя казанского губернатора прошение, поступившее в его канцелярию 12 октября 1889 г., с просьбой разрешить заниматься книжной торговлей «во 2-й части Казани, на Сенной площади» [29, с.219]. Таким образом, этот документ можно считать официальным подтверждением того, что книги Насыри занимали свою нишу в сфере книготорговли.

В целом, участие деловых кругов в издательско-книжном деле Насыри оказалось мизерным. Только первые издания календарей были материально поддержаны несколькими лицами. В остальных случаях предприниматели, изучив книжный рынок, ориентировались, главным образом, на переиздание книг просветителя. Отказ книготорговцев от сотрудничества означал серьезные материальные трудности и негативно сказывался на тиражах трудов. В результате в издательско-книжном деле Насыри одновременно выступал автором, издателем книг и торговцем, реализуя книжную продукцию в лавках книготорговцев и своей наемной квартире.

5) В сфере распространения социально значимой информации, научно-популярных знаний, специально адресованных предпринимательским кругам, следует отметить, прежде всего, ежегодные календари просветителя (публиковались в течение 24 лет за исключением 1886, 1887 и 1895 гг.).

В календарях можно выделить разнообразную информацию, ориентированную на планирование деятельности торгово-промышленных кругов. Речь идет о следующих материалах, адресованных предпринимателям: о датах проведения ярмарок в различных городах страны, о торговой пошлине, о правилах участия на ярмарках и в торговле в городах, об открытии аптеки, о порядках получения гильдейского купеческого звания, о паспортах для выезда за границу и переводе денег за границу, о банковских услугах, иногда о времени проведения базаров в населенных пунктах близ Казани и т.д. [16, б.18, 19–20].

Для облегчения передвижения по стране в 1879 г. просветитель разместил в календаре большую статью «Железные дороги в России» («Россиядәге тимер юллар»), в которой предоставил некоторую информацию по экономической географии империи, рассказал о порядке пользования железнодорожным транспортом, указал названия узловых станций, разместив таблицу расстояний между городами и приложив составленную им карту сети железных дорог в стране [25, б.26–27].

Еще одной темой, которая красной нитью проходит по большинству изданий, следует признать его рекомендации по облегчению использования почтовых услуг, в том числе разъяснение названия корреспонденций (открытое письмо, заказное письмо, бандероль, посылка, ценная посылка, отправка писем заграницу, правила использования телеграфа и т.д.) [16, б.19]. Обобщая смысловой посыл этой группы справочного характера материалов, их можно назвать как информационное сопровождение прокладывания пути к модернизации.

Один из современников просветителя вспоминал, что книги Насыри читали шакирды и приказчики. По мнению Г.Рахима, некоторые из богатых людей Казани также являлись читателями его трудов [26, б.69].

Насыри общался с деловыми кругами на равных, без какого-либо подхалимства, характерного для духовных лиц [26, б.68].

В целом, Насыри отзывался о татарских купцах положительно, глубоко осознавая их роль в обеспечении существования городских мечетей, конфессиональных учебных заведений и духовенства. Во время общения одной из групп шакирдов городского медресе Приозерное (Апанаевское) в середине 1890-х гг. Насыри критиковал городское духовенство за то, что оно не ценит труд и старание городских богачей [14, б.162].

Перу Насыри принадлежат оставшиеся в рукописи воспоминания о 32 казанских купцах и торговцах первой половины – середины XIX в. с разной по объему информацией об их жизни (указывал место их рождения, медресе, в котором получили религиозное образование, сферу деятельности) [23, б.353–359].

Следует отметить, что за исключением некоторых лиц, Насыри характеризует татарских предпринимателей как достопочтимых мусульманских купцов: они были нерасточительны, жили скромно, не строили больших жилых помещений, вели свои дела, умело распоряжаясь капиталами, не закладывали свою недвижимость, не оставляли долгов после смерти, защищали интересы мусульман-простолюдинов («кеше хакын якладылар»), из своих средств до последней копейки выделяли закят, за получением которого у их ворот собиралось до пятисот, одной тысячи человек; благодаря благочестивости у них коммерческие операции были удачливее, а потребности – поменьше [23, б.359].

Негативного плана оценки отдельных торговцев отложились в личном архиве просветителя. В частности, низкой и бессовестной личностью он характеризует казанского бая Сафу хаджи Галикеева [24, б.287].

Резюмируя, отметим, что во второй половине 1850-х – 1860-е гг. Насыри выступал как представитель московского гильдейского купца, своего старшего брата Габдельхая. В последующие десятилетия в большинстве случаях просветитель контактировал с предпринимателями в качестве домашнего учителя русского языка и светских дисциплин для их сыновей, а также переводчика документов и составителя прошений. Именно эти контакты обеспечивали стабильный доход, часть которого он вкладывал в издание своих трудов. Только в 1870-е гг. несколько предпринимателей – сторонники распространения среди мусульман социально востребованной информации – становились партнерами Насыри в качестве издателя его ежегодных календарей. В целом сотрудничество книготорговцев с Насыри носило локальный характер и основывалось на конъюнктуре книжного рынка. По этой причине К.Насыри был вынужден издавать труды на собственные средства и сам же заниматься их реализацией.

¹ «Жених, возвратившись от невесты, собирает друзей, соседей, знакомых прихожан и муллу на меджлис. На стол подают много обычных блюд. Под конец застолья, приносят целиком на подносе как-тош. Благословив Аллаха в молитве, как-тош ломают на куски и подают гостям каждому на отдельном блюде. Делит как-тош и угощает собравшихся муэдзин прихода. Деньги на этом меджлисе обычно не дарят...» – пишет К.Насыри [22, с.38].

² Центр письменного наследия ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова АН РТ («Мирасханә») (ЦПН). Ф.11. Оп.1. Д.15. Л.1.

About the authors

I. K. Zagidullin

Author for correspondence.
Email: zagik63@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-0501-2177

Dr. Sci. (history), Associate Professor, Senior Researcher

References

Supplementary files