Том LIII, № 4 (2021)

Многочисленные клинические наблюдения и исследования последних десятилетий позволяют подвергать сомнению существование кататонической формы шизофрении или, во всяком случае, правомерность безоговорочного отнесения всех случаев кататонии к шизофрении. Антипсихотики, применяемые в лечении шизофрении, часто оказываются неэффективными у пациентов с кататонией, способны ухудшать её проявления и повышают риск злокачественного нейролептического синдрома. Препаратами первой линии в лечении кататонии служат лоразепам и другие бензодиазепины, и в случае их неэффективности используется электросудорожная терапия. Заслуживает внимания концепция самостоятельности кататонии как отдельного нейропсихиатрического заболевания, требующего применения особых терапевтических подходов, не совпадающих с традиционными подходами к лечению шизофрении.

Обоснование. Анализ литературы указывает на необходимость подробного изучения особенностей процесса принятия решений, неблагоприятного опыта в детстве, выраженности депрессии подростков с истинно суицидальным и несуицидальным самоповреждающим поведением.

Цель. Определение уровня депрессии, неблагоприятного детского опыта, особенностей процесса формирования предпочтений, выбора исполнительных действий и оценки результатов в условиях неопределённости у подростков с суицидальными попытками и несуицидальным самоповреждающим поведением.

Материал и методы. С сентября 2019 г. по май 2020 г. клиническими и экспериментально-психологическими методами (полуструктурированное интервью, шкала депрессии А. Бека, Колумбийская шкала серьёзности суицидальных намерений, опросник неблагоприятного детского опыта, игровая задача Айова «Iowa Gambling Task») исследованы подростки в возрасте от 14 до 17 лет: 30 человек с суицидальными самоповреждениями (средний возраст 16,1 года, 26 девочек и 4 мальчика) и 32 человека с несуицидальными самоповреждениями (средний возраст 16,3 года, 26 девочек и 6 мальчиков). Статистическая обработка проведена с помощью критериев Колмогорова–Смирнова и Лилиефорса, теста Левена, U-теста Манна–Уитни, двустороннего критерия Фишера.

Результаты. У всех обследованных пациентов выявлены проявления депрессии разного уровня. В группе с суицидальными попытками проявления депрессии носили достоверно более выраженный характер, а также у них выявлено достоверно больше факторов неблагоприятного детского опыта. Процесс принятия решений эффективнее у лиц с несуицидальным самоповреждающим поведением, нежели в группе с суицидальной аутоагрессией (хотя разница не достигает статистической значимости).

Выводы. Таким образом, мы определили уровень депрессии, неблагоприятного детского опыта, особенности процесса формирования предпочтений, выбора исполнительных действий и оценки результатов в условиях неопределённости у подростков с суицидальными попытками и несуицидальным самоповреждающим поведением.

Обоснование. После деменции и депрессии шизофреноподобный психоз с очень поздним началом — самая большая диагностическая группа среди психических заболеваний в позднем возрасте. В исследованиях прошлых лет была показана клиническая гетерогенность этих психозов.

Цель. Определить клинические формы поздно манифестирующих психозов, соответствующие им иммунологические корреляты и их диагностическую значимость.

Материал и методы. Обследованы 25 пациентов с поздно манифестирующими психозами, средний возраст 64,8±6,0 лет, возраст начала заболевания 69,8±7,99 года. Контрольную группу составили 14 человек (9 женщин и 5 мужчин) без психических расстройств, средний возраст 64,8±6,0 лет. Проведены клинико-психопатологическое обследование, оценка с помощью психометрических шкал (PANSS, HAMD, MoCA, MMSE). Оценивали иммунологические показатели: лейкоцитарную эластазу, α1-протеиназный ингибитор, их соотношение — протеиназно-ингибиторный индекс, уровни аутоантител к нейроантигенам — белку S100b и основному белку миелина. Проведён статистический анализ с использованием кластерного анализа, t-критерия, метода U Манна–Уитни, Краскелла–Уоллиса.

Результаты. Были выделены три группы пациентов: (1) группа с острой полиморфной психотической симптоматикой, отличавшаяся тяжестью патологического процесса, разнородной психотической симптоматикой, выраженным когнитивным снижением, отсутствием значимой динамики в процессе лечения; (2) группа пациентов с преобладанием «инволюционной окраски» психоза, характеризующаяся непрерывным течением с неполной ремиссией и незначительной реакцией на проводимую терапию; (3) группа аффективно-бредовых психозов с приступообразным течением, малой выраженностью когнитивных нарушений, хорошей реакцией на проводимую терапию.

Вывод. Определена клиническая гетерогенность группы поздно манифестирующих психозов, выделены иммунологические особенности, присущие каждой группе, их прогностическая значимость.

Одно из значимых направлений современной неврологии — изучение расстройств движения в связи с их негативным влиянием на повседневную активность и качество жизни пациентов. Дистония является третьим по распространённости экстрапирамидным заболеванием. Нередко дистония сопровождается дрожательным гиперкинезом, однако литературные сведения о дистоническом треморе разрознены и не систематизированы, а его фиксация вызывает затруднения в связи с отсутствием чётких треморографических характеристик. Многие вопросы распространённости, патофизиологии, дифференциальной диагностики с другими видами тремора, как и эффективности терапии, также остаются недостаточно изученными. Данный обзор посвящён литературным сведениям, касающимся дистонического тремора.

Появление и глобальное распространение новой коронавирусной инфекции COVID-19 наложило значительное бремя на психическое здоровье общества по всему миру. Многие психические проявления COVID-19 бывают следствием психологических стрессоров, таких как страх болезни и смерти, длительная социальная изоляция, неуверенность и страх перед будущим. Однако всё больше данных свидетельствует о том, что сам вирус может вызывать психоз у инфицированных людей. Потенциальная способность вируса вызывать психоз представляет особый интерес. Многое ещё предстоит выяснить о биологических механизмах, клинических проявлениях, лечении и отдалённом прогнозе психотических расстройств, связанных с COVID-19.

Материал и методы. В данной статье рассмотрены случаи манифестации психоза после новой коронавирусной инфекции. Проанализированы особенности развития психоза, течения, ответа на терапию. Проведён анализ научной зарубежной литературы о психозах, ассоциированных с COVID-19.

Результаты. По результатам анализа клинических случаев описаны острая психопродуктивная симптоматика, выраженная тревога и бессонница. В 100% случаев возникает положительный ответ на терапию антипсихотиками второй генерации с хорошей переносимостью в обычных терапевтических дозировках. Достижение терапевтического ответа требовало смены антипсихотиков.

С целью изучения количественных и качественных особенностей комплексных психолого-психиатрических экспертиз по семейным спорам о воспитании детей были проанализированы заключения комиссии экспертов ГБУЗ МО «Центральная клиническая психиатрическая больница», проведённых с 2016 по 2020 г. Определены клинико-психопатологические особенности подэкспертных, а также ряд проблем, связанных с проведением таких экспертиз: объективная сложность, большой диапазон экспертных вопросов, неоднозначность трактовки основных экспертных понятий.

Цель. Анализ проблем и перспектив развития современной патопсихологии в эпоху нового пересмотра классификаций психических болезней, преодоления категориального подхода и достижения прогресса в лечении и психотерапии расстройств психотического уровня. Осмысляется важнейшая роль психологической теории и основанного на ней психологического эксперимента в определении закономерностей нарушения психической деятельности, рассматривается проблема типичности и специфичности отдельных симптомов нарушения психики в отношении того или иного психического расстройства, роль психологических механизмов и условий возникновения психопатологических симптомов. В условиях современного прогресса в медицине, психотерапии патопсихология нуждается в стимуле к активному переосмыслению богатого экспериментального опыта и дальнейшем развитии. Препятствиями на этом пути выступают историческое сужение профессиональной рамки патопсихолога до уровня «нозологического обслуживания» (Братусь Б.С.) и гипердиагностика отдельных нозологических рубрик в ущерб другим.

Выводы. В контексте прогресса, достигнутого в отношении лечения психических расстройств и психотерапии, и на фоне актуальных изменений в классификациях психических расстройств обозначены проблемы и траектории развития современной патопсихологии. Показана значимость методологической реновации в понимании базовых положений и проблемных ниш патопсихологии, переосмысления экспериментального опыта и реализации современных экспериментов с соблюдением правил научного исследования, соотнесением с современными научными знаниями, а также важность рефлексии по поводу профессиональных задач патопсихолога. Включение психологического вмешательства в активный арсенал задач патопсихолога может преобразить его профессиональную деятельность.

В исследовании представлена история асексуальности — последовательность эпох, обусловленных контролем, регулированием ненормативных практик и гендерным порядком. Автор рассматривает асексуальность в контексте патологизации и нормализации, которые напоминают историю гомо- и бисексуальности. Результатом патологизации асексуальности стало возведение идентичности как базиса, который лишает врачей права патологизировать её.