KARAChAEVO-BALKARSKIE POSLOVITsY I POGOVORKI: K PROBLEME ZhANROVOGO RAZGRANIChENIYa

全文:

Пословицы и поговорки традиционно относятся к числу малых афористических жанров фольклора. Они незначительны по объему, но не по значению: в них сконцентрированы мудрость народа, весь его исторический опыт, они дают наиболее полное представление об этнической картине мира, системе ценностей, этических и эстетических идеалах. «Паремиология отражает жизнь и мировоззрение народа во всем многообразии, она реагирует на все явления действительности, отображает его социальные, религиозные, философские, морально-этические, эстетические, бытовые взгляды» [Хаджиева 2014: 573]. Все это обусловило неизменный интерес к пословицам и поговоркам со стороны не только филологов, но также и специалистов в области этнографии, культурологии и других смежных наук.

Впервые образцы карачаево-балкарских паремий стали достоянием широкой общественности в начале XX в. благодаря публикациям Н.П. Тульчинского «Поэмы, легенды, песни, сказки и пословицы горских татар Нальчикского округа Терской области» (1903), [КБФДЗП 1983: 284-287] и В. Прёле «Карачаевские этюды» (1909) [КБФДЗП 1983: 288, 294] и «Балкарские этюды» (1916) [КБФДЗП 1983: 333-334]. В послереволюционные годы усилиями сотрудников научно-исследовательских институтов, созданных в Кабардино-Балкарии (1926) и Карачаево-Черкесии (1932), сбор фольклорно-этнографического материала карачаевцев и балкарцев приобрел более системный характер, однако, в силу известных исторических обстоятельств (ВОВ и депортации) был прерван и возобновился лишь в конце 1950 – начале 1960 гг.

В довоенный период был издан лишь один сборник, куда вошло более 300 пословиц и поговорок, «Къарачай фольклор» – «Карачаевский фольклор» [КъФ 1940].

Постдепортационный период ознаменовался подъемом национального самосознания и активизацией записи и публикации образцов устного народного творчества карачаевцев и балкарцев. «В экспедициях КБНИИ и КЧНИИ разных лет участвовали ученые, писатели, журналисты обеих республик (А.Ю. Бозиев, А.Х. Соттаев, С.О. Шахмурзаев, С.А. Отаров, К.С. Отаров, Х.И. Суюнчев, Д.М. Таумурзаев, А.З. Холаев, З.М. Улаков, С.Б. Настаев, Х.Х. Малкондуев, А.М. Теппеев, А.И. Рахаев, Р.А.-К. Ортабаева, С.А. Гочияева, Ф.А. Урусбиева, Т.Ш. Биттирова, Т.М. Хаджиева и др.). Их усилиями на базе обозначенных институтов были созданы рукописные и фоноархивы, где собран значительный по объему материал по всем жанрам устной словесности» [Гулиева 2019:        16-17]. На его основе в дальнейшем было подготовлено значительное число научных, научно-популярных и художественных изданий текстов устной словесности, проведены исследования по многим проблемным вопросам карачаево-балкарской фольклористики. Было уделено внимание и малым афористическим жанрам. Подборки пословиц и поговорок публиковались как в общих сборниках («Материалы и исследования по балкарской диалектологии, лексике и фольклору» (1962), «Малкъар жомакъла, нарт сёзле, элберле» – «Балкарские сказки, пословицы, загадки» (1959), «Джетегейли – джети джулдуз» – «Большая медведица» (1985), «Къарачай-малкъар фольклор» – «Карачаево-балкарский фольклор» (1996), «Алгъышла, нарт таурухла, жомакъла, жырла, элберле» – «Пожелания, легенды о нартах, сказки, песни, загадки» (1997), «Ёзден адет» (2005, 2009) и др.), так и выходили отдельными книгами («Къарачай нарт сёзле» – «Карачаевские пословицы и поговорки» (1963), «Малкъар нарт сёзле» – «Балкарские пословицы и поговорки» (1965, 1982), «Къарачай-малкъар нарт сёзле» – «Карачаево-балкарские пословицы и поговорки» (2005), «Нарт сёзле, айтыула, чам сёзле» – «Пословицы, поговорки, прибаутки» (2010) и др.).

Практически все исследователи карачаево-балкарского фольклора так или иначе затрагивали малые жанры в своих трудах. В некоторых работах общего характера мы находим лишь упоминания о них [Караева 1966: 12; Урусбиева 2001: 70], в других дается краткое или более развернутое описание пословиц и поговорок, их структуры, особенностей художественного оформления, тематических групп, истории сбора и публикации и т.д. [Караева 1961: 22-24; Холаев 1981: 28-31; Хаджиева 1996: 27-28; Малкондуев 2010: 17; Хаджиева 2014: 569-574]. Подобным образом обстоит дело и в научных статьях [Ортабаева 1991; Берберов 2020], введениях к изданиям пословиц и поговорок [Хубиев 1963; Койчуев 2010].

Анализ наличных сборников фольклорных текстов и научных изысканий показывает, что в большинстве из них пословицы и поговорки рассматриваются единым массивом, проблема классификации в них не ставится, соответственно, не дается и перечень их жанрообразующих признаков. Единственное исключение в этом плане составляет книга «Алгъышла, нарт таурухла, жомакъла, жырла, элберле» – «Пожелания, легенды о нартах, сказки, песни, загадки». Автор вступительной статьи и один из составителей сборника Т.Ш. Биттирова разграничивает пословицы и поговорки, дает им отдельные характеристики и даже выявляет их особенности: «Пословицы и поговорки в основном изучают вместе, либо публикуют в сборниках, не отделяя друг от друга. Однако, несмотря на то, что пословицы очень близки к поговоркам, у них имеются жанровые отличия. В первую очередь, пословицы отличаются от поговорок широтой значения, философской глубиной, соответствием признакам многих предметов / явлений. Поговорки же соответствуют лишь одному предмету / явлению, раскрывают лишь одно событие. …

Большинство поговорок образуется путем сравнения и имеет краткую форму. Двустрочные поговорки встречаются редко. Еще одно отличие поговорок от пословиц – они могут встречаться только в некоторых ущельях или селах, а пословицы употребляются всем народом» [Биттирова 1997: 18].

Другими словами, ученый в качестве жанроразличительных критериев выделяет однозначность / многозначность, наличие / отсутствие глубинного смысла, подтекста, объем, ареал бытования произведения. На наш взгляд, данный перечень не является достаточным для четкого разделения пословиц и поговорок.

В решении обозначенной проблемы определенную помощь может оказать и опыт отечественных фольклористов и лингвистов.

Затрагивая вопрос разграничения малых афористических жанров на материале русского фольклора, Ю.М. Соколов вслед за В.И. Далем усматривал главные отличия пословицы от поговорки в том, что первая представляет собой полное выраженное суждение, имеющее обобщающий, синтезирующий смысл, и всегда дается как синтаксическое предложение, а вторая лишь намекает на вывод, выражается намеком и может быть только одной частью предложения. Даже в тех редких случаях, когда поговорка представляет собой предложение (полное или неполное, простое или сложное), она судит только об одной конкретной ситуации. В то же время ученый отметил, что вследствие чрезвычайной близости по художественной природе (синтаксическому, ритмическому строю, особенностям звуковых сочетаний, характеру образов) пословицы и поговорки всеми собирателями и исследователями традиционно рассматриваются вместе [Соколов 2007: 223]. Подобная картина наблюдается и языкознании: «Несмотря на широкое разнообразие определений, в лингвистическом знании существует терминологическая неопределённость, касающаяся определений ''пословица'' и ''поговорка''. Зарубежные исследователи не разграничивают эти понятия» [Алексеева, Давыдочева 2020: 80-81].

В лингвистике для обозначения пословиц и поговорок традиционно используется термин «паремии», хотя его значение много шире.

По определению Г.Л. Пермякова, паремии представляют собой «народные изречения, выраженные предложениями (например, пословицы, поговорки, приметы), а также короткими цепочками предложений, представляющими элементарную сценку или простейший диалог (например, побасенки, «одномоментные» анекдоты, загадки)» [Пермяков 1975: 247]. Автор выявляет по меньшей мере 24 типа изречений, различающихся по внешней и внутренней структуре, характеру прагматических текстовых функций (пословицы и поговорки, загадки, приметы, разного рода «деловые» изречения, вещие сны, поверья, загадочные вопросы, проклятия, пожелания, велеризмы и др.).

Однако существует и более суженная трактовка, которой мы и придерживаемся в данной работе. Так, рассуждая на тему терминологии паремий в лингвистическом знании, О.П. Алексеева и М.А. Давыдочева пишут: «Паремии – замкнутые устойчивые фразы (пословицы и поговорки), являющиеся маркерами отношений и ситуаций между реалиями. Пословица – устойчивый афоризм фольклорного происхождения, имеющий образную и ''безобразную'' структуру значения, характеризующуюся эквивалентностью суждения, относительной независимостью от внешнего контекста и наличием подтекста. Поговорка – устойчивое выражение, которое не имеет эквивалентного суждения и не обладает семантической независимостью от внешнего контекста, и ее функционирование во многом обусловлено способностью украшать и разнообразить речь» [Алексеева, Давыдочева 2020: 80].

Важность и актуальность изучения паремий отметили и карачаево-балкарские языковеды. Так, по мнению Асхата и Алима Аппоевых, авторов монографии «Карачаево-балкарские паремии: структура и семантика», фонд паремических единиц языка представляет несомненный интерес для лингвистики: пословицы и поговорки являются ценным материалом для разного рода лексикографических изданий, во многом коррелируют с фразеологическими единицами, обладают присущими только им лексико-грамматическими и стилистическими особенностями и характеризуются константными структурно-семантическими моделями с «закрепленным» составом лексики, что делает их подходящим объектом исследования современной синтаксической науки [Аппоев Ас., Аппоев Ал. 2012: 3]. Подтверждается это и наличием значительного числа трудов языковедческого характера, так или иначе обращающихся к пословицам и поговоркам [Салпагарова 1991; Гузеев, Мизиев 1999; Гелястанова 2009; Гелястанова 2010а; Гелястанова 2010b; Гелястанова 2010c; Гелястанова, Аппоев 2015; Кетенчиев 2015; Кетенчиев, Геляева 2015; Мусуков, Магрелова 2015; Аппоев 2017; Ахматова, Кетенчиев 2018; Кетенчиев и др. 2018 и др.]. В качестве иллюстративного материала паремии используются в трехтомном «Толковом словаре карачаево-балкарского языка» (1996, 2002, 2005), а автор «Карачаево-балкарского фразеологического словаря» З.К. Жарашуева причислила пословицы и поговорки к разряду устойчивых выражений, представленных в ее работе [Жарашуева 2001].

К сожалению, в большинстве указанных работ рассматриваются лишь отдельные аспекты исследования пословиц и поговорок. В них практически не уделяется внимание проблеме их жанрового отграничения. Тем не менее, нельзя сказать, что данный вопрос не затронут карачаево-балкарскими лингвистами вовсе.

В 1996 г. вышла в свет монография И.М. Отарова «Лексикология карачаево-балкарского языка», в которой в рамках изучения фразеологии предпринимается попытка отграничить фразеологические единицы от пословиц и поговорок. Несмотря на то, что многие лингвисты (С.К. Кенесбаев, С.Н. Муратов, Ч.Г. Сайфуллин, Г.Х. Ахунзянов, В.Л. Архангельский, Н.М. Шанский) традиционно относили паремии к области фразеологии, автор придерживался мнения, что лишь отдельные пословицы и поговорки могут входить в нее, при этом поговорки относительно ближе стоят к фразеологизмам, нежели пословицы. Ученый выявил сходства и различия между пословицами и фразеологизмами, поговорками и фразеологизмами, что в определенной степени может способствовать решению основной задачи нашего исследования. Так, пословица является воспроизводимой единицей языка, вносимой в речь в готовом виде и употребляемой в иносказательном смысле. Она всегда выражает суждение, может употребляться как в прямом, так и в переносном значении, представляет собой предложение, которое различается семантически и синтаксически и не равнозначно слову. Фразеологические единицы могут входить в состав пословиц, но не наоборот.

Поговорки же, занимают промежуточное между фразеологизмами и поговорками положение, что позволяет вносить некоторые из них во фразеологические словари. По мнению И.М. Отарова, большинство поговорок одноплановы, передают только прямой смысл, но некоторые имеют и переносное значение, хоть и не такое широкое, как пословицы. Структурно они могут быть оформлены как предложение или ее часть [Отаров 1996: 134-138].

Т.С. Гелястанова в своей статье «Прагматика карачаево-балкарских паремий» также дает перечень специфических особенностей пословиц и поговорок. Так, пословица всегда передает законченную мысль, которая выражается в виде краткого заключения. В ней нет лишних слов, описаний или характеристик. Она дает либо положительную, либо отрицательную оценку явлений действительности и нередко состоит из двух противоположных друг другу частей. Пословицы могут употребляться в прямом и переносном значении.

Поговорки представляют собой меткие, краткие изречения, высказываемые по конкретному поводу и образно определяющие предметы или явления по их характерным признакам. Они относятся к определенному факту, употребляются к слову, подтверждают какую-то мысль, в то же время не делая выводов, но подразумевая их.

Пословицы и поговорки, по мнению ученого, отличаются по размеру (поговорка короче пословицы), выполняемым функциям (в пословицах делаются конкретные обобщения и выводы, а в поговорках их нет, их основная задача состоит в том, чтобы обогатить, оживить, украсить разговорную речь, сделать ее яркой и образной [Гелястанова 2010: 52-55].

Автор также отмечает зыбкость границы между поговоркой и пословицей: первая может перейти во вторую в случае присоединения к ней одного слова или изменения порядка слов [Гелястанова 2010: 52-55]. Данное явление усложняет процесс разграничения паремий так же, как и наличие неразрывной генетической связи, совместное бытование и функционирование, неразличение их в устной речи.

Исходя из результатов анализа фольклорных сборников и научной литературы, можно сделать ряд выводов:

1) фонд карачаево-балкарских паремий чрезвычайно богат и разнообразен и охватывает все стороны жизнедеятельности народа-носителя;

2) в большинстве трудов (как художественных, так и научных) пословицы и поговорки даются и рассматриваются вместе;

3) паремии имеют общее происхождение, сходные условия бытования в речи, близки по художественной природе;

4) несмотря на наличие сходных черт, пословицы и поговорки отличаются по многим позициям:

– по структуре: пословицы замкнутые, поговорки незамкнутые высказывания;

– по синтаксической оформленности: пословица – предложение, поговорка – часть предложения, значительно реже предложение;

– по размеру: поговорки короче пословиц и даже могут входить в их состав, но не наоборот;

– по широте значения (многозначности / однозначности): поговорки имеют более узкое значение;

– по философской глубине (наличию / отсутствию подтекста): пословицы более многоплановы, выражаемое в них суждение, заключение может быть отнесено ко многим предметам и явлениям; поговорки же более ограничены в этом отношении привязкой к определенному факту, явлению, предмету или событию, они лишь подтверждают определенную мысль, но не делают выводов, а лишь намекают на них;

– по зависимости / независимости от контекста: пословицы относительно обладают относительной свободой от внешнего контекста, а поговорки всегда контекстуально обусловлены;

– по основной функции: поговорка направлена на выражение суждения, заключения, имеющего обобщающий, синтезирующий смысл; поговорка в большей степени направлена на придание разговорной речи яркости, образности, живости, т.е. выполняет орнаментальную функцию;

5) поговорки могут переходить в пословицы путем прибавления нескольких слов или изменения порядка построения.

Таким образом, проведенное исследование выявило сложность и неоднозначность проблемы жанровой классификации карачаево-балкарских паремий. Тем не менее, несмотря на общность генетических истоков, условий бытования и близость по художественной природе, пословицы и поговорки могут быть отделены друг от друга по ряду характерных признаков (формально-семантических, структурных, функциональных и т.п.).

作者简介

F. GULIEVA (ZANUKOEVA)

编辑信件的主要联系方式.
Email: gfariza37@mail.ru

参考

补充文件