To the problem of personal history study Krasnodar employees pedagogical institute

全文:

В настоящее время при исследовании персональной истории применяются различные подходы. Так, Д.М. Володихин декларирует «автономию и самоценность исторической личности», дистанцируется от социально-исторического контекста: «Если для разработки выбрана личность масштаба Наполеона, то это, скорее всего, должен быть Наполеон без Ваграма, Аустерлица и Ватерлоо» [Володихин 1999: 5–6]. Нам ближе взгляд Л.П. Репиной, которая призывает к «плюралистическому и динамическому» видению персональной истории, к «концептуализации взаимодействия между индивидами и обществом, соотношения конкретного и абстрактного, частного и целого», чтобы «не теряя из виду единичности, рассмотреть все же "за деревьями" лес» [Репина 2010: 73–74].

В статье предпринята попытка изучения персональной истории работников Краснодарского педагогического института на примере его директора И.Н. Багова, возглавлявшего ВУЗ c марта 1935 до 3 января 1937 г. Работа основана на архивных материалах Центра документации новейшей истории Краснодарского края. Согласно ответу из Архива управления ФСБ по Краснодарскому края, Ибрагим Нагожевич Багов родился в 1902 г. в ауле Хакуринохабль [Ответ 2009]. Баговы – одна из известных фамилий этого аула абазинского аристократического происхождения. С абазинского языка переводится как «горный орел»*. До революции некоторые представители фамилии были офицерами императорской армии [Из истории… 2004: 135], после Гражданской войны Баговы занимали заметное положение в общественной и культурной жизни Адыгеи. Так, старший брат Ибрагима, Схатчерий Нагожевич Багов, 1898 г.р., на момент ареста в 1937 г. работал вторым секретарем Адыгейского обкома партии*. Он, много сделал для просвещения и развития национальной автономии, скончался в тюрьме в 1938 г.

На глазах молодого Ибрагима проходил знаковый съезд в Хакуринохабле в 1922 г., заложивший основы государственности Адыгеи. И.Н. Багов горячо принял советскую власть. Одной из ключевых задач, стоявших перед молодой автономией в области национально-государственного строительства, была подготовка квалифицированных кадров. В 1927–1929 гг. И.Н. Багов возглавлял отдел народного образования Адыгеи [ААРИГИ Коблев]. М.К. Хуажев, один из первых директоров института краеведения Адыгеи, в своих воспоминаниях назвал Ибрагима Багова «способнейшим работником системы народного образования» [Хуажев 2018: 235].

Необходимо отметить, что представители семьи Баговых внесли большой вклад в просвещение родного аула. Так, старший брат Ибрагима, Схатчерий Нагожевич открыл в 1929 г. в своем доме начальную школу, которая впоследствии была преобразована в среднюю школу № 2 [Из истории… 2004: 136].

Другой представитель фамилии Баговых, будучи студентом Краснодарского педагогического техникума, в 1931 г. организовал в родном а. Хакуринохабль пункт ликвидации безграмотности. В 1935 г. А. Кастовский сообщал, что этот Багов «нашел заброшенную хибару, убрал её циновками, достал дров, из длинных досок соорудил парты. В этом ликпункте Багов обучает вечером 40 мужчин, а днем 10 женщин. Баговский ликпункт работает 12 часов в сутки» [Кастовский 1935: 13]. А. Кастовский также отмечал, что в 1935 г. Багов был студентом Краснодарского пединститута [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 20. Л. 27]. В партийных документах Краснодарского пединститута за сентябрь 1934 г. сохранились данные об этом подвижнике. Его звали Багов Чазим Бляович. Он родился в 1909 г. По происхождению – крестьянин-бедняк. В 1917–1927 гг. работал в своем хозяйстве в Адыгее, в 1927–1929 гг. был учеником ремесленника, в 1930 г. окончил учительские курсы и поступил в Адыгейский педтехникум в Краснодаре, в котором проучился до 1932 г. В 1930 г. вступил в ряды ВКП(б) [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 20. Л. 27]. Как сложилась его дальнейшая судьба и кем он приходился Ибрагиму Нагожевичу, исследователям еще предстоит установить. Тем не менее все это демонстрирует стремление Баговых в то время поднять уровень образованности своего народа.

Сотрудник литературного отдела краевого музея Н.В. Ламосова в работе по истории издательского дела в Адыгейской области упоминает Ибрагима Багова в числе редакторов еженедельной двуязычной русско-адыгейской газеты «Адыгэ псеуч» («Адыгейская жизнь»), которая выходила в Краснодаре во второй половине 1920-х гг. [Ламосова 2015: 271–272]. По-видимому, И.Н. Багов не только редактировал газету, но и публиковал заметки и статьи. Однако этот вопрос нуждается в дальнейшем изучении.

Показателен и факт назначения И.Н. Багова председателем комиссии по рассмотрению религиозных вопросов, созданной при Адыгейском облисполкоме в Краснодаре 16 июня 1931 г. [Закрытие… 2013: 72]. Будучи в партии с 1923 г. и разделяя в целом её атеистическую политику, Ибрагим Багов, по-видимому, с большим уважением относился к верующим землякам, противостоял незаконным закрытиям культовых зданий. Об этом говорит и круг общения И.Н. Багова. На собрании парткома 16 января 1937 г. представитель Крайкома Хачатурьянц в качестве обвинения заявил: «Часто к Багову приходил Брантов, бывший контрреволюционер» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 2]. Речь, по-видимому, идёт о Зачерие-хаджи Брантове, выдающемся деятеле адыгейской культуры послеоктябрьского периода, авторе «Абадзехского сказа». Знаменитый сказитель до 1934 г. (год смерти З. Брантова) нередко приезжал в Краснодар [Чеучева, Брантова 2014: 17].

Ибрагим Нагожевич состоял в тесных дружеских отношениях с Махмудом Карабатыровичем Хуажевым [Хуажев 2018: 235], членом Общества изучения Адыгейской области, заведующим отделом народного образования Адыгеи и одновременно с февраля по октябрь 1929 г. – директором областного института краеведения. Он тоже подвергся репрессии, но остался жив и после реабилитации продолжил работу научным сотрудником института и опубликовал ряд работ по фольклору и этнографии адыгов.

В ответе Архива управления ФСБ РФ по Краснодарскому краю, в уголовном деле И.Н. Багова отмечено, что он имел высшее образование, но не уточняется, какой вуз он закончил [Ответ 2009]. Лишь в выступлениях коммунистов на парткоме Краснодарского пединститута (КПИ), уже после ареста Ибрагима Багова в начале 1937 г., проскальзывают некоторые упоминания об этом. Заместитель директора КПИ С.С. Горинов отмечал, что «Багов очень много учился, окончил профессуру» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 6]. В другой раз С.С. Горинов сказал о Багове: «Он учился в Москве, ученый» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 9]. Можно предположить, что речь идет либо об Институте красной профессуры – специальном высшем учебном заведении ЦК ВКП(б), где готовились преподаватели общественных наук в вузах, либо о Коммунистическом университете трудящихся Востока им. И.В. Сталина, созданном «для подготовки политических работников из среды трудящихся Восточных договорных и автономных республик, автономных областей, трудовых коммун и национальных меньшинств» [Панин 2013: 201]. Однако этот вопрос нуждается в дополнительном уточнении.

В конце марта 1935 г. И.Н. Багов был назначен директором Краснодарского педагогического института. Его предшественника – В.Г. Козырева сняли с должности за утрату бдительности и «политическую близорукость» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 3 об.]. На закрытом партсобрании 19 января 1935 г. В.Г. Козырев признал вину, отмечая, что «он за последнее время оторвался от партийной работы, занимаясь административной работой и созданием научных трудов, что и привело к антисоветским выступлениям, созданию контрреволюционных групп в стенах нашего института» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 3 об.]. В условиях нарастания всеобщей подозрительности, повсеместного выявления вредителей, «троцкистов», разворачивающихся в стране массовых репрессий перед новым директором стояла непростая задача организации учебного процесса.

Первое присутствие И.Н. Багова в президиуме собрания парторганизации Краснодарского пединститута зафиксировано протоколом 31 марта 1935 г. На этом собрании постановили: «утвердить решение Парткома о введении т. Багова (нового директора) в состав чл. Парткома» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 14].

Одним из первых распоряжений И.Н. Багова на новом месте работы было увеличение на 20 минут в день общего времени пребывания студентов в учебном заведении. Но сделано это было за счет введения утренней зарядки и большого перерыва между 4 и 5 уроками, когда накапливалась наибольшая утомляемость студентов. И.Н. Багов пояснял, что новое расписание построено «на строго научных основаниях и направлен на оздоровление студенчества и поднятие качества учебной работы» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 18].

И.Н. Багов и в дальнейшем ставил вопросы об укреплении здоровья студентов и необходимости развития в институте физической культуры. Так, 3 декабря 1936 г. он на заседании партбюро говорил: «Физкультурой у нас никто не занимается. С нашей молодежью нужно серьезно заниматься физкультурой, чтобы выпустить физически здоровых преподавателей. Сам т. Леонтьев (по-видимому, преподаватель физкультуры. – О.М.) неплохо работает. Но ему никто из организаций не помогает, как профком и комсомол, а также партком мало обращает внимания. Перед молодежью стоит вопрос укрепления здоровья» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 31].

В своих выступлениях директор, призывал студентов осмысленно и критически подходить к изучаемому материалу. На партсобрании пединститута 11 апреля 1935 г. он говорил: «Мы должны выпустить на разные участки н/строительства людей, которые были бы во всеоружии марксизма-ленинизма: этого требуют огромные задачи построения социализма. Надо приучать студентов работать над первоисточниками: Марксом, Лениным, Сталиным. Надо поднять качество преподавания ленинизма и истории партии. Надо, вооружив студентов теорией марксизма-ленинизма, обучить их активно воспринимать и критически, осмысленно прорабатывать в своем сознании то, что они слушают на лекциях: недопустимо пассивное восприятие лекций» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 17].

Ибрагима Нагожевича волновал низкий культурный уровень тогдашних студентов. Директор призывал: «Необходимо обратить серьезнейшее внимание на борьбу за культурность, а у нас в этом отношении есть безобразнейшие явления, свидетельствующие о том, что этой борьбы не ведется» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 18].

В выступлении 15 ноября 1936 г. И.Н. Багов раскритиковал содержание институтской стенгазеты. Он считал, что «вопрос о производственной жизни института» не занимает главного места в газете [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 38 об.]. Многие студенты не готовятся к сессии, газета «их не подтягивает». По его мнению, газета не отражала реальной жизни учащихся, в том числе их проступки, не показывала «лучших людей института». Кроме того, полагал Ибрагим Нагожевич, «необходимо наладить работу на немецком языке для того, чтобы приучать студентов к чтению немецких газет» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 38 об.].

И.Н. Багов стремился к повышению научного уровня сотрудников вуза, расширению исследовательской работы в институте. В одном из протоколов заседания партбюро от 10 ноября 1936 г. говорилось: «Заслушав доклад т. Багова и Братанского об организации научно-исследовательской работы на 1937 г., партком отмечает, что дирекция примет ряд мер, способствующих усилению и улучшению научно-исследовательской работы в институте» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 38]. Партком одобрил работу дирекции по совершенствованию «планов научно-исследовательской работы кафедрами, которые, как правило, раньше не выполнялись» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 38].

Следует добавить несколько слов о соратнике И.Н. Багова, упомянутом в этом документе, поскольку это важно для обозначения той интеллектуальной среды, которая питала мировоззрение директора. Стефан Атанасович Братанский (24.02.1903–11.06.1937), болгарин по происхождению, был заведующим кафедрой философии Краснодарского педагогического института*. Уже после его задержания (С.А. Братанского арестовали, как и И.Н. Багова, 4 января 1937 г.) на заседании парткома говорили, что «Братанский был лучшим преподавателем философии, которого восхваляли на весь Краснодар» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 81]. 11 июня 1937 г. он был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. Постановлением Военной коллегии Верховного Суда СССР 4 апреля 1956 г. реабилитирован*

Своим культурным уровнем А.С. Братанский и И.Н. Багов явно превосходили многих сотрудников института. После их ареста на собрании партколлектива один из партийцев сказал о них: «Говорили очень красиво. После них никто не хотел выступать» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 21]. Сам И.Н. Багов читал в институте лекции по педологии. Качество лекций после ареста директора на партсобрании пытались охарактеризовать следующим образом: «не рыба, не мясо», «ничего ценного не дали» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 69]. Однако приведенная предыдущая оценка манеры И.Н. Багова говорить, его образованность и культура заставляют усомниться в явно пристрастной характеристике.

Ибрагим Нагожевич дорожил профессиональными кадрами, старался уберечь их от развернувшейся волны доносов и репрессий. Так, он добился, чтобы вызвали из столицы профессора Эйнаровича. Бдительные студенты-активисты донесли Багову: на лекциях Эйнарович говорил: «Раньше была палочная дисциплина в морской школе и сейчас палочная дисциплина» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 20]. Кроме того, лектор сказал: «В старое время студенчество почти на 50 % получало стипендию, причем 50 руб., а знаете, как тогда можно было жить?» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 20]. Когда И.Н. Багова спросили, какого он о нем мнения, то он сказал: «Ничего особенного нет, чтобы снять его с работы» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 20]. В 1937 г. была арестована как «троцкистка» дочь Эйнаровича, а затем, по-видимому, и он сам [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 93].

Научный работник Краснодарского пединститута Ионова на заседании 16 января 1937 г. сообщила, что «Багов был большим другом Роговского» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8]. Став ассистентом у профессора П.А. Роговского, она регулярно «сигнализировала» в партком, что ученый «не является нашим человеком» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8]. По словам Ионовой, «Роговской 8 лет являлся завкабинетом, и ни одного портрета вождей не имел в кабинете, где сам сидит, ни в аудитории» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8]. С И.Н. Баговым они «были такие друзья, что несмотря на то, что факультет естествознания три года стоял на последнем месте, Багов и Грицюк (секретарь парткома. – О.М.) поддерживали Роговского, неоднократно премировали его как одного из передовых профессоров, лучшего научного работника» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8].

Ионова рассказала, как на одном из собраний И.Н. Багов выручил П.А. Роговского. Профессор жаловался, что его труд не печатают, поскольку «у нас нет бумаги», и он вынужден будет отправить книгу за границу, где её напечатают [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8]. И.Н. Багов ответил, что «уважаемый Пётр Афанасьевич сделал оговорку» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8]. П.А. Роговской, по-видимому, спохватился и произнес: «Да, я вполне советский человек» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8]. И.Н. Багов сказал: «Безусловно», и переменил тему [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8].

Ионова отметила: «Не было ни одного собрания, где бы Багов его (П.А. Роговского. – О.М.) не выдвинул в президиум, характеризовал бы его, как светило, гений и т.д. Но за этим гением скрывается гений, только не нашего лагеря» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 8].

Известный советский биолог, специалист в области геоботаники П.А. Роговской (1887–1957), после ареста И.Н. Багова, по-видимому, вынужден был уехать, спасаясь от репрессий, в Кабардино-Балкарию [Роговской 1949]. В 1950-е гг. проживал в Краснодаре, являлся членом Всесоюзного ботанического общества*.

В феврале 1936 г. на вечере памяти Н.А. Добролюбова преподаватель Хвалюн выступил с докладом, в котором указал на преемственность взглядов Добролюбова, Ленина и Сталина [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 3]. Сразу же последовало заявление сотрудника пединститута Чернявского «о политическом извращении» в докладе. Автор доклада высказал мысль, что «была прямая связь и преемственность взглядов Ленина-Сталина с Добролюбовым» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 3]. И.Н. Багов на заседании 9 февраля 1936 г. поддержал Хвалюна, сказав, что «ошибки в его докладе не было» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 3]. Директор сгладил ситуацию и высказал компромиссную оценку: «Надо понимать так, что лучших отзывов о Добролюбове и Чернышевском мы не найдем, как у Маркса и Ленина» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 3].

И.Н. Багов всячески противился тому, чтобы придавать каким-то действиям или увлечениям студентов политический подтекст, пытаясь уберечь их от раздуваемой атмосферы поиска врагов. Так, на первом курсе исторического факультета учился Метенин. На одном из занятий он заявил, что «если можно пользоваться кое-какой литературой Плеханова, то можно пользоваться и Троцким» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 7]. Активисты группы вынесли постановление об исключении Метенина из комсомола. «Собирают нас в кабинет, – вспоминал один из студентов-партийцев Борзенок, – приходят Багов, Лутченко, Братанский и ставят вопрос – за что исключили Метенина и решили, что члены партии в этой группе занялись склокой и исключили его неправильно» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 7].

Другой студент-партиец Мусиенко сообщил, что И.Н. Багов сказал активистам: «Что у вас делается? Если так будет, то я распущу исторический факультет» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 20]. В ответ на просьбу исключить Метенина из комсомола, Ибрагим Нагожевич предложил исключить из партии «эту троечку» (Мусиенко, Дидяева и Борзенка), которая специализировалась на политических доносах [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 20].

Партийный активист Борзенок заметил, что его однокурсник писал что-то в тетрадь [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 7]. Он отнял эту тетрадь, увидел, что «там явно контрреволюция, за что надо сажать» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 7]. Тетрадь передали И.Н. Багову, но никаких мер не последовало, и Борзенок сожалел, что «сам не отдал ее в НКВД» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 7].

Коммунист Хутов, обвиненный в словах – «за Багова вступится вся Адыгея», вынужден был на собрании 16 января 1937 г. выступить против бывшего директора пединститута для подтверждения своей лояльности линии партии. Он не придумал ничего лучшего, как заявить, что «Багов грубо обращался со студентами, что он диктаторствовал в институте» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 22]. «Я, – говорил Хутов, – выступал на закрытом партсобрании о положении литературного факультета, выступал против Багова, что он не хочет обращать внимание на литфак, перевел его в рабфак, нет научных работников. С этого момента у меня с Баговым не было хороших отношений» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 22].

На «грубость и зверское диктаторство» И.Н. Багова пожаловался на собрании и студент Борзенок. В качестве примера он привел следующий факт: «У т. Дидяева больные ноги, как-то на заседании парткома он поставил ногу на стул, неудобно сидеть, а Багов как закричал на него. Так и меня оборвал» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 7].

По нашему мнению, обвинения в диктаторстве не выдерживают критики. Недоучившийся студент Хутов берется критиковать административные действия директора вуза, не учитывая острую нехватку квалифицированных кадров, ни то, что Ибрагим Нагожевич всячески пытался решить эту проблему, запрашивая специалистов из центра и других регионов страны, старался спасти вузовский преподавательский состав от политической пристрастности сверхбдительных партийцев.

В действительности Ибрагим Нагожевич заботился о студентах. В выступлении И.Н. Багова на заседании парткома пединститута 25 декабря 1935 г. прослеживается отношение директора к заочникам: «Нужно организовать прием приезжающих заочников, потребовав, чтобы каждый из них побывал предварительно в бане. Хорошо организовать прием не только в институте, но и на вокзале. В отношении научных работников, работающих на заочном секторе, приказом утверждены их нагрузки. Не следует перегружать заочников докладами по политмассовой работе. Вопрос о Стахановском движении можно увязать с докладом о целях и задачах сессии и повести его при открытии сессии. Коллективное посещение театра и организацию художественного вечера надо провести обязательно. Провести набор старост, профоргов и парторгов групп на все время» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 24. Л. 79].

В воспоминаниях М.Г. Аутлева, который тогда учился в институте, отмечается, что И.Н. Багов был таким же внимательным и заботливым к студентам, как и его предшественник В.Г. Козырев [Аутлев 2000: 63–64]. Малич Гайсович писал: И.Н. Багов «был мой земляк и даже сосед по аулу. Но я не разу к нему не обращался. За участие в строительстве общежития (сейчас это один из корпусов Кубанского государственного университета) мы все получили в нем места <…> Этим не ограничилось поощрение нашего труда. По приказу директора института Багова И.Н., нам были выделены деньги на путешествие по Черному морю от Новороссийска до Батуми и обратно» [Аутлев 2000: 63–64].

С особой теплотой, по-видимому, И.Н. Багов относился к своим землякам – адыгейской группе студентов института. На партсобрании 16 декабря 1935 г. один из выступающих высказался в том духе, что «т. Багов покровительствует адыгейцам» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 22. Л. 42]. Однако помимо родственных чувств И.Н. Багов руководствовался установками партии на подготовку национальных кадров для адыгейской автономии, поэтому очевидно всячески помогал аульчанам адаптироваться в непривычной для них среде, преодолеть языковые и этнокультурные барьеры. По-видимому, это обстоятельство явилось поводом для обвинения Багова после ареста в национализме. Педагог-историк Б.И. Черепова говорила на собрании 16 января 1937 г.: «Говорят, что у Багова проявлялся национализм очень резко» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 6].

Студент Хутов на партсобрании 16 декабря 1935 г. заявил, что И.Н. Багов неправильно определял название народа. «При обмене партдокументов – как заполнять в отношении национальности. я говорю – "адыгеец" надо писать, а Багов говорит: "черкес". Спорит со мной. Я доказал, что надо писать "адыгеец", а не "черкес". Поэтому Багов не может быть со мной в хороших отношениях» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 23]. Вопрос о самоназвании жителей Адыгеи во времени и пространстве до сей поры носит дискуссионный характер, и не недоучившемуся студенту Хутову уготовано было поставить последнюю точку в этом вопросе. Для нас важно другое: искреннее и горячее стремление Ибрагима Нагожевича поднять уровень культуры своего народа, обеспечить его профессиональными кадрами.

И.Н. Багов не терпел расхлябанности, лени, бесхозяйственности и очевидно сурово обращался с лодырями и бездельниками, отсюда обвинения в грубости. В постановлении партсобрания 13 апреля 1935 г. говорилось: «Одобрить приказ Директора КПИ об исключении Синельникова из числа студентов КПИ-курсантов подготовительных курсов, как человека, систематически появляющегося в пьяном виде на занятиях и за хулиганство» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 24. Л. 30].

На собрании 3 октября 1936 г. председатель парткома Грицюк говорил: «Нужно больше обратить внимание на общежитие по Октябрьской № 21. Это общежитие сейчас самое главное, чем остальное, несмотря на то что на это общежитие затрачено много средств; уборщицы его не убирают, а прикрепленный т. Гребенник этого не видит. Студенты сами не убирают, к ним тоже нет никаких мер. Приказ директора института тов. Багова (о контроле за общежитием. – О.М.) нужно поддержать не только нам, коммунистам, но и нужно поддержать этот приказ профорганизации и комсомолу» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 31].

Людей нечистых на руку И.Н. Багов не терпел и заставил бояться себя. Комендант общежития пединститута Кушнаренко на разгромном собрании 16 января 1937 г. вспоминал: «Я никогда не трусил, даже перед смертью, (но) как увижу в окошко, что идет комиссия, Багов и Грицюк, то у меня пятки вмерзают. У меня есть приказ Багова: "В 3-хдневный срок под личную ответственность приобрести скатерти и гардины для общежития". Это на 54 комнаты, на 120 окон и 54 стола, минимум 10 тыс. рублей. Денег нет. Т. Горинов ездил в Ростов – не достал, бухгалтер ездил в Москву – не купил. Багов же компрометирует меня перед студентами: "Ты не выполнил мой приказ"» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 5–6].

Большое внимание директор уделял культуре быта студентов. На партийном собрании института 3 октября 1936 г. он говорил: «Ни в одном ВУЗе столько не живет в общежитии и такого количества не выпускает ни одни институт, как будущего воспитателя педагогического поколения, нам нужно прививать культуру. Предложить профкому созвать внеочередной пленум по этому вопросу и комсомолу тоже сейчас начать эту борьбу за культурность в быту» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 26. Л. 31 об.].

Стараниями И.Н. Багова институт закончил возведение здания общежития для студентов и преподавателей, начатое при В.Г. Козыреве. Заместитель директора института С.С. Горинов говорил: «Благодаря Багову мы построили общежитие, благодаря Багову, его развитости, мы оборудовали, окрасили аудитории» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 42 об.]. Для окончания стройки И.Н. Багов, по-видимому, привлек специалистов, не вписывавшихся своим спросом со строителей в рамки новых идеологических установок. На собрании, состоявшемся после ареста, этот факт был поставлен ему в вину. Представитель Крайкома Хачатурьянц тогда заявил, что «Багов держал кулаков начальниками строительства» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 2]. А студент Пищалкин обвинил требовательного инженера, приглашенного И.Н. Баговым в «издевательствах» над рабочими [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 11]. По-видимому, против Багова ополчились как раз те, кто прикрывал безделье поисками классового врага. Однако для Ибрагима Нагожевича важен был результат: поскорее расселить нуждавшихся в жилье студентов и сотрудников института. Возможно, он действительно не обращал внимание на социальное происхождение тех, кого приглашал руководить строительством, делая ставку прежде всего на профессионализм.

Своей распорядительностью, знаниями и опытом директор Краснодарского педагогического института завоевал большой авторитет среди коллег и руководства города. На собрании парткома 16 января 1937 г. коммунист Пищалкин говорил: «Парторганизация была под большим влиянием Багова, верила его авторитету» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 2 об.]. Грицюк отмечал: «Багов имел большой авторитет в городе, и перед его авторитетом преклонялось бюро райкома» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 3]. С.С. Горинов рассуждал после ареста директора: «Ему настолько был создан авторитет в городе: он и член горкома, член райкома. Когда здесь была Адыгея (до образования Краснодарского края, когда центр Адыгеи находился в Краснодаре. – О.М.), почти каждый день приезжала автомашина, звонят, два три человека из "Красного знамени" сидят возле него. Он работал в Адыгейском обкоме <…>. Ему был такой почет, везде кричали: "Багов, Багов"… и вдруг…» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 9].

4 января 1937 г. И.Н. Багов был арестован и обвинен в том, что «являлся участником контрреволюционной троцкистско-зиновьевской террористической и диверсионно-вредительской организации, организовал в г. Краснодаре троцкистскую террористическую группу среди студентов и преподавателей педагогического института. Ставил вопрос о необходимости физического уничтожения руководителей ВКП(б)» [Ответ 2009].

16 января 1937 г. партийный комитет Краснодарского пединститута постановил одобрить «решение Пленума Горкома об исключении контрреволюционера троцкиста Багова. Партком постановляет вывести Багова из членов парткома. Исключить из партии как врагов народа контрреволюционеров Братанского и Рыбина» [ЦДНИКК. Ф. 778. Оп. 1. Д. 27. Л. 3].

Приговором выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР от 11 июня 1937 г. И.Н. Багов был приговорен на основании ст. 58-8 и 58-11 УК РСФСР к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества. Приговор был приведен в исполнение в тот же день в г. Ростове-на-Дону [Ответ 2009].

Определением Военной коллегии Верховного Суда СССР от 5 июля 1957 г. приговор был отменен, «и дело производством прекращено за отсутствием состава преступления» [ответ 2009], и Ибрагим Нагожевич Багов был реабилитирован.

На основании анализа материалов уголовного дела видно, что на момент ареста И.Н. Багов «имел семью в составе: мать, 60 лет, сестра, 23 года» [Ответ 2009]. Как сложилась судьба близких родственников Ибрагима Нагожевича еще предстоит выяснить. Известно, что родные его братьев Схатчерия и Гайсы укрылись от репрессий в Чечено-Ингушетии. Сыновья Схатчерия Нагожевича Нурбий, Мурат и Ленби, окончили Грозненский институт нефти и газа. Сын Нурбия Схатчериевича, двоюродный племянник И.Н. Багова, Альбек Нурбиевич Багов в настоящее время – известный хирург, кандидат медицинских наук, заведующий отделением общей хирургии Майкопской городской клинической больницы, врач высшей категории. В 2017 г. был сопредседателем штаба Общероссийского народного фронта в Адыгее, доверенным лицом Президента Российской Федерации В.В. Путина [Лебедева 2017]. Сын Мурата Схатчериевича, Грегори-Саид Муратович Багов является известным российским актером, режиссером, заслуженным артистом Российской Федерации, народным артистом Адыгеи [Яценко 2018].

Младший брат Ибрагима – Гайса Нагожевич Багов был участником Великой Отечественной войны, стал офицером, награжден несколькими орденами, после войны работал министром коммунального хозяйства Чечено-Ингушетии [ААРИГИ Коблев].

Изучение персональной истории Краснодарского педагогического института в лице И.Н. Багова показало целесообразность применения контекстного подхода, когда историческая биография выступает одновременно реконструкцией неповторимой судьбы руководителя ВУЗа 1930-х гг., а также средством познания того исторического социума, в котором он действовал. Из партийных документов, отличающихся крайней идеологизированностью и пристрастностью, было не просто выявить человеческие черты И.Н. Багова, разбираться в оценках людей, скованных страхом и руководствовавшихся как политическими, так и личными мотивами в условиях всеобщей атмосферы подозрительности. Возможно, впоследствии обнаружатся другие источники, в том числе – личного происхождения, которые придадут его портрету целостность и большую объективность. Но уже сейчас очевидно, что Ибрагим Нагожевич Багов разделил со своим народом как светлые страницы его драматической истории, связанные со строительством новой жизни и добрыми ожиданиями, так и тяжкие испытания, выпавшие на страну и общество в ту противоречивую эпоху. В успехах, которые добились Кубань и Адыгея в предвоенные годы в деле подготовки квалифицированных специалистов для народного образования и хозяйственной работы, была и немалая частица труда директора И.Н. Багова.

* URL: https://zen.yandex.ru/media/adygiru/stanica-bagovskaia-ili-rodovoi-aul-bagovyh-5b8a46817ea7cd00ab88ba48 (дата обращения 12.02.2022).

* URL: https://stalin.memo.ru/persons/p44303/#spravka (дата обращения 14.03.2022).

* URL: https://bessmertnybarak.ru/Bratanskiy_Stefan_Atanasovich/ (дата обращения 12.04.2022).

* Там же.

* URL: https://rosgenea.ru/familiya/rogovskij/page_2 (Дата обращения 20.04.2022).

作者简介

Oleg Matveyev

编辑信件的主要联系方式.
Email: vim12@rambler.ru

参考

补充文件