Anti-bolshevik statehood in the North Caucasus and Transcaucasia in 1918-1921: comparative analysis of modern historiography

Full Text

Современная историография по вопросу о кавказской государственности в период Гражданской войны довольно обширна. Исследователей как Северного Кавказа, так и Закавказья до сих пор привлекает проблематика создания, существования и гибели государственных новообразований антибольшевистской направленности на территории бывшего Кавказского наместничества Российской империи в 1918-1921 гг. Среди крупнейших современных региональных авторов следует отметить северокавказских авторов А.Г. Кажарова, А.Х. Кармова, О.А. Жанситова, И.Х. Сулаева, Х.М. Доного, А.Т. Джамбулатова, В.Д. Дзидзоева, Т.Х. Матиева, закавказских исследователей С.И. Алиеву, Д. Гасанлы, Р.С. Мустафа-заде, С.З. Юсиф-заде, Г.Г. Махмуряна, С.Т. Саргсяна, К.П. Айрапетяна, Г.А. Петросяна, Р. Гачечиладзе, А. Силагадзе, В. Гурули, Л. Урушадзе. Помимо кавказских историков, изучаемую проблематику активно и плодотворно исследуют авторы из Санкт-Петербурга и Москвы, привлекая для своих работ ранее не введенный в научный оборот материалы из центральных архивохранилищ. Из петербуржцев следует выделить работы А.С. Пученкова, В.Б. Лобанова, А.Х. Даудова, из москвичей – Р.Г. Гагкуева, В.Ж. Цветкова, А.В. Ганина.

Первая мировая война, помимо всего прочего, стала периодом бурного государственного строительства на территории стран, потерпевших в ней поражение. Первой крупной страной, вышедшей из войны, стала Российская империя. Хотя формально Россия после свержения монархии еще продолжала воевать со странами Центрального блока до марта 1918 г., фактически с марта 1917 г. начался инкубационный период [Джамбулатов, Чекулаев 2017: 99], приведший к образованию на обломках империи множества территориальных образований, претендовавших на свою государственность [Добрякова, Лобанов 2021: 133]. Целью этого краткого исследования является уточнение, насколько декларации о собственной государственности соответствовали реальному содержанию.

Прежде всего, необходимо пояснить, по каким критериям следует проанализировать процесс государственного строительства на территории бывшего кавказского наместничества в 1918-1921 гг. До сих пор нет единственного определения и единых признаков государственности, поэтому в качестве ориентиров для анализа будут избраны четыре наиболее ярко выраженные дефиниции: четко очерченные государственные границы, ярко выраженный суверенитет, государственный аппарат, в том числе армия и, наконец, международное признание.

Итак, по выбранным критериям будут проанализированы четыре государственных образования, существовавшие в той или иной степени на территории бывшего третьего кавказского наместничества Российской империи в 1918-1921 гг.: Горская республика [Добрякова, Донин, Лобанов 2019: 60], Грузинская демократическая республика, Азербайджанская демократическая республика, Армянская республика.

Начнем с территориального вопроса и вопроса о границах. С самого момента оглашения декларации о создании Горской республики, а именно 11 мая 1918 г. на Батумской мирной конференции [Кажаров 2018: 31], стало очевидно, что это «государство» существует только в фантазиях его создателей. Горские деятели претендовали на территории горских районов Терской и Дагестанской областей, Закатальский и Сухумский округа (последние позже стали частями Азербайджанской и Грузинской республик). На май 1918 г. территории Терека и Дагестана контролировались большевиками, собственная территория у горских антибольшевиков появилась только в октябре-ноябре 1918 г., и то только в Дагестане. По поводу принадлежности Терека у Горской республики сразу же возник конфликт с белогвардейцами, который в итоге привел к ликвидации горской «государственности» в мае 1919 г.

У Грузинской республики, созданной 26 мая 1918 г., погранично-территориальный вопрос складывался более удачно, чем у Горской республики, хотя и здесь все было нестабильно. Грузия претендовала на Тифлисскую и Кутаисскую губернии, Батумскую область и Сухумский округ. Несмотря на то, что Сухумский округ был включен в состав Грузии, постоянно тлел грузино-абхазский конфликт. На протяжении 1918-1920 гг. тлел грузино-белогвардейский территориальный спор за Черноморскую губернию. Батумская область была оккупирована сначала турками, потом британцами, в 1920 г. была передана «союзниками» Грузии, которая в 1921 г. передала область туркам, которые в свою очередь договорились с большевиками о ее разделе, по которому северная часть входила в состав Грузинской ССР, а затем СССР с 1922 г., а южная становилась часть Турецкой республики. На протяжении 1918-1921 гг. не прекращались боестолкновения за спорные территории на грузино-армянской границе в районе Тифлисской губернии.

Азербайджан также не имел четко выраженной государственной границы на протяжении 23 месяцев своего существования в 1918-1920 гг. Созданное 28 мая 1918 г. государство претендовало на Бакинскую и Елизаветпольскую губернии бывшей Российской империи, Закатальский округ и часть Эриванской губернии. И если с Грузией удавалось стабилизировать пограничный конфликт и даже был заключен в 1919 г. оборонительный союз против белогвардейцев [Пученков 2016: 162], то с Армянской республикой и локальными армянскими территориальными образованиями Азербайджану приходилось вести непрекращающиеся бои. Основными «камнями преткновения» были вопросы, связанные с принадлежностью Зангезура и Карабаха (Арцаха). В итоге только после победы Советской власти в Закавказье удалось относительно разрешить административно-территориальный вопрос, по которому Нахичевань и Карабах (Арцах) стали автономиями в составе Азербайджанской ССР, а Зангезур стал часть Армянской ССР.

Армянская республика из всех новообразований Закавказья испытала наибольший прессинг на протяжении 1918-1920 гг. Год 1918 прошел под постоянным военно-политическим прессингом Османской империи, в конце года разразилась армяно-грузинская война из-за пограничного конфликта в Борчалинском уезде [Петросян 2012: 162-163]. Параллельно этим конфликтам не прекращались столкновения с Азербайджаном, носившие характер кровопролитных локальных столкновений. Фактически у Армении не было государственной границы. Следует отметить, что только победа Советской власти в Закавказье закрепила за Армянской ССР определенные границы в 1920-1921 гг.

Вопрос о суверенитете кавказских новообразований был еще более проблематичен, чем погранично-территориальный вопрос. Горская республика [Сулаев 2019: 467-468] не существовала территориально на момент своего провозглашения, ее руководители изначально опирались на внешнюю помощь. На период лета-осени 1918 г. горцы опирались на поддержку прежде всего турок, в меньшей степени на немцев [Матиев 2020: 111]. После поражения Центральных держав в Первой мировой войне горские деятели незамедлительно переориентировались на победителей – британцев. Однако те не спешили оказывать действенную поддержку терско-дагестанским антибольшевикам, очевидно подозревая иллюзорность их власти. Британцы хотели играть роль третейских судей в горско-белогвардейском конфликте, в конечном счете предпочтя более могущественную и организованную антисоветскую силу в кавказском регионе – белогвардейцев генерала А.И. Деникина. Падение горской государственности в мае 1919 г. [Артемьев, Лобанов 2019: 44] привел к некоторому обострению напряженности на границе с Азербайджаном, но не привел к открытому конфликту с ВСЮР.

Грузинский суверенитет также был на протяжении 1918-1921 гг. под вопросом. Стоит начать с того, что сама грузинская государственность была инициирована под давлением Германии, когда в апреле 1918 г. стало понятно, что дни Закавказской демократической федеративной республики из-за внутренних противоречий сочтены. После провозглашения независимости на территорию Грузии были введены германские войска. Однако германское господство длилось недолго – до конца 1918 г. и сменилось британским. Грузинские власти подозревали британцев в сотрудничестве и потворстве белогвардейцам, однако у них не было понимания того, что победители в Мировой войне вели свою собственную политику, не координируя ее с разными частями некогда могущественной империи.

Азербайджан с момента своего образования в мае 1918 г. фактически находился под военно-политическим контролем Османской империи, в конце года турок сменили британцы. Что характерно, до апреля 1919 г. столицей Азербайджанской республики была Гянджа, а не Баку. Внешнеполитическая обстановка в Великобритании привела к тому, что в 1919 г. «союзники» начали выводить свои войска с Кавказа, в частности, из Азербайджана, который они начали покидать в августе. Планировалось, что британцев в качестве союзных войск заменят итальянцы, но этого не произошло. С августа 1919 г. начался обратный отсчет суверенного существования АДР.

Суверенитет Армении в 1918-1920 гг. был более ярко выражен только по одной причине – страна не представляла особого интереса ни для одной из поочередно побеждавших сторон – ни для турок, ни для британцев. У Армении не было выгодного географического положения – в частности, выхода к морям (Черному или Каспийскому), не было природных ресурсов (в отличие от того же Азербайджана – бакинская нефть). Армения представляла собой небольшую гористую местность, зажатую между тремя враждебными к ней странами – Турцией, Грузией и Азербайджаном. Одновременно с этим она считалась «прорусской», ориентировалась на Добровольческую армию, а затем на ВСЮР.

Что касается государственного аппарата, и вооруженных сил в частности, то к Горской республике с трудом вообще можно применить эту терминологию [Даудов, Месхидзе 2009: 115]. Это и не мудрено, ведь это «государство» просуществовало чуть более полугода, за столько короткий период невозможно было создать что-то более-менее существенное [Матиев 2021: 313]. Государственный аппарат состоял из старого еще царского чиновничества, а вооруженные силы состояли из горского ополчения, которое при первом же серьезном столкновении с более серьезной вооруженной силой – белогвардейцами в мае 1919 г. прекратило свое существование практически без боя, а чиновники перешли на службу единой и неделимой России.

Грузинский государственный аппарат был более жизнеспособным, так как власть в Грузии получили социал-демократы – меньшевики, имевшие разветвленную и довольно многочисленную организацию. Помимо армии, у республики существовала партийная Национальная гвардия, фактически игравшая роль второй вооруженной силы государства. Что касается армии, то первоначально она формировалась на основе Грузинского корпуса еще Русской армии Кавказского фронта. Затем Грузии на протяжении ряда лет пришлось участвовать в ряде вооруженных конфликтов по своим границам: с белогвардейцами в Черноморской губернии, с Арменией в Тифлисской губернии, тлели грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликты. Однако при столкновении с более серьезным противником армия Грузии без внешней поддержки в феврале-марте 1921 г. не смогла отстоять свой суверенитет.

Азербайджанский суверенитет в области государственного и военного строительства также представлял из себя достаточно жизнеспособную силу. В области политической азербайджанская власть базировалась на партиях «Мусават» и «Иттихад» националистической направленности. Вооруженные силы страны также «вышли» из Мусульманского корпуса Русской армии. Азербайджану пришлось на ходу создавать свою армию, первоначально азербайджанские части совместно с турками входили в состав Кавказской исламской армии. Именно она взяла Баку 15 сентября 1918 г. После вывода турецких частей с Кавказа азербайджанские части непрерывно воевали с Арменией, части стояли на границе с Дагестаном против белогвардейцев с мая 1919 г. [Сулаев 2021: 105]. Именно то обстоятельство, что основные боеспособные части армии Азербайджана были переброшены на армянский фронт, объясняет ту легкость, с которой большевики в апреле 1920 г. захватили власть в АДР.

Власть в Армянской республике принадлежала партии «Дашнакцутюн» также националистической направленности. Армия Армения также началась с создания Армянского корпуса Русской армии в конце 1917 г. Армянские части удачно противостояли турецкой армии, относительно успешно воевали с армией Грузии в конце 1918 г. и постоянно были в состоянии войны с Азербайджаном. Севрский мирный договор 1920 г., по которому к Армянской республике должны были отойти территории Западной Армении, с чем были несогласны турецкие националисты во главе с Ататюрком, привел к началу армяно-турецкой войны, приведшей Армению на грань военного поражения. Воспользовавшись тяжелым положением страны, советские войска вторглись на территорию республики, что привело к ее поражению и провозглашению в ней Советской власти.

Наконец, вопрос о международном признании был наиболее важным для вновь провозглашенных «государств» [Кажаров 2017: 107]. Не секрет, что первоначально в мае 1918 г. Горская, Грузинская и Азербайджанская республики получили признание де-факто со стороны Центральных держав. Однако их поражение привело к тому, что новосозданные страны плюс Армения стремились получить признание не только де-факто, но и де-юре со стороны победителей в Мировой войне. От всех лимитрофов были посланы делегации на открывшуюся Парижскую мирную конференцию 1919-1920 гг., которая помимо всего прочего, должна была решить судьбы послевоенного мира. Делегации кавказских стран попытались заручиться покровительством прежде всего Великобритании и Франции. Однако Верховный совет Антанты на протяжении 1919 г. не горел желанием признавать новые государства Кавказа в качестве полноценных игроков на мировой арене. Видимо, во многом это было связано с ожиданием того, что после победы белогвардейцев будет воссоздана единая и неделимая Россия, которая включит кавказские новообразования в свой состав [Гагкуев 2019: 201]. Однако этим ожиданиям не суждено было сбыться. На рубеже 1919-1920 гг. ВСЮР потерпели военное поражение, следствие чего, в частности, стало юридическое признание стран Закавказья в январе 1920 г. со стороны белогвардейцев и стран Запада. Однако этот широкий дипломатический жест не сыграл существенной роли в судьбах кавказских стран. На протяжении 1920-1921 гг. все они были советизированы [Даудов 2012: 31] и в дальнейшем включены в состав СССР.

В качестве кратких выводов следует отметить, что государственное строительство на территории бывшей Российской империи проходило неравномерно и зависело как от внутренних ресурсов отдельных территорий, так и от внешней поддержки, оказываемой той или иной стране на постимперском пространстве. В частности, следует отметить, что внутренних ресурсов для самостоятельного существования не хватило как горцам Северного Кавказа, так и закавказским народам. Внешние же ресурсы, в частности помощь сначала германо-турецкого блока, а затем британцев была недостаточной для сохранения суверенитета. Так было на Кавказе, однако по-другому сложилось в странах Прибалтики, где Финляндии, Эстонии, Латвии и Литве удалось при непосредственной военной поддержке Великобритании сохранить свою независимость в борьбе с большевиками.

About the authors

Arsen M. Kambiev

Author for correspondence.
Email: ars.kambiev85@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-0645-0881

References

Supplementary files