The archive activities of the Mikhail Alexandrovich Polievktov in 1920-1930-s.

Full Text

Введение М.А. Полиевктов был активным, творческим ученым, деятельность кото-рого оставила глубокий след в различных научных и архивных учреждениях Грузии. В историографии научного творчества М.А. Полиевктова [Выскочков 2019; Ляндрес 2011; Тихонов 2011а; Тихонов 2011б; Максимчик 2014; Мурато-ва 2018; Сулаберидзе 2020a; Сулаберидзе 2020б; Сулаберидзе 2022; Сулаберид-зе 2023] упоминаются факты его активной архивоведческой работы. О ней речь идет и в публикациях библиографов [Цинцадзе 1943; Пайчадзе 1981] одного из зачинателей архивного дела в Грузии. История зарождения архивоведения в Грузии дана в исследовании Д.А. Да-туашвили «История архивного дела в Грузии» [Датуашвили 1977], написанная под редакцией одного из организаторов Центрархива ССР Грузии Ш.К. Чхетия, долгое время работавшего вместе с М.А. Полиевктовым. В исследовании Д.А. Датуашвили есть страницы, посвященные М.А. Поли-евктову. Особо следует выделить краткую характеристику «архивариуса», его деятельности в России и Грузии. Отмечается, что М.А. Полиевктов работал в Центрархиве в 1924-1934 гг. (точнее с 1925 г. – Ю.С.), был заведующим исто-рическим архивом, активно работал над техникой, методикой обработки архив-ных материалов, в частности, фонда Кавказской археографической комиссии, являлся членом научного совета. Внес значительный вклад в публикацию ар-хивных материалов. Д.А. Датуашвили, подводя итоги анализа архивной дея-тельности М. Полиевктова, заключает, что «профессор М.А. Полиевктов внес значительный вклад в советскую историческую науку и в дело развития архео-графии» [Датуашвили 1977: 195-196]. Целью работы является исследование архивоведческой деятельности вид-ного советского ученого-кавказоведа М.А. Полиевктова (1872-1942) в Грузии. Многочисленные работы ученого по «балтийскому», «восточно-кавказскому» вопросам основывались на глубоком изучении архивного материала, выявлен-ного им в архивохранилищах Санкт-Петербурга, Москвы, Вены, Берлина, Рима. После переезда в Тифлис (Тбилиси) в 1920 г. для петербургского ученого от-крылась новая жизненная полоса научной и общественной деятельности, имену-емой как «тифлисский период» (1920-1942). 1920-1930 гг. отмечены глубокими цивилизационными изменениями, сви-детелем и непосредственным участником которых стал и Михаил Александро-вич Полиевктов – фигура, несомненно, многогранно одаренная в научном и ду-ховном плане. Как отмечено в научной литературе, архивоведческая деятель-ность ученого пока далеко не полностью раскрыта. Задачей статьи является заполнение этой лакуны характеристикой некото-рых сторон деятельности «архивариуса» в Грузии. Впервые в научный оборот вводятся неизвестные архивные документы из фонда 335 Центрального архива новейшей истории Грузии (Далее. – ЦАНИГ). Использованы также архивные документы личного фонда ученого (ф. 1505) из Центрального исторического архива Грузии (Далее. – ЦИАГ). У истоков грузинского исторического архивоведения М.А. Полиевктова можно считать одним из основателей исторического ар-хивоведения в постреволюционной Грузии. Работая с марта 1925 г. в Центрар-хиве ССР Грузии, М.А. Полиевктов руководил этим отделом, внес существен-ный вклад в организацию архивного дела Грузии, передав накопленный опыт грузинским коллегам. Зарождение архивного дела в постреволюционной Грузии отвечало государственным потребностям. 23 апреля 1920 г. Учредительное собрание Грузинской Демократической республики приняло Закон об основании в Тбилиси Главного Научного архива. Это учреждение было создано благодаря общим усилиям Ив. Джавахишвили, С. Какабадзе, С. Эсадзе. Фундамент для создания Главного научного архива Гру-зии был заложен деятельностью военно-исторического отдела Кавказского во-енного округа, Кавказской Археографической комиссии, Кавказским Отделом ИРГО, Грузинским Обществом истории и этнографии. 1 июля 1921 г. Ревком Грузии принял декрет «О реорганизации архивного дела», был образован Единый государственный архивный фонд и система ар-хивных учреждений во главе с Центрархивом ССР Грузии. Архивно-издательская деятельность М.А. Полиевктова началась с публи-кации в «Историческом вестнике» (1924) Центрархива ССР Грузии статьи «Во-сточная Европа и Восток в Европе», представляющая анализ работы Р.Ю. Вип-пера «Иван Грозный» (М., 1922). Автор так объясняет появление статьи после начала работы в Тифлисском университете: «Я с увлечением взялся за выработ-ку нового курса по истории Восточной Европы, куда и история России должна была войти в новой постановке» [ЦИАГ. Ф. 1505. Оп. 1. Д. 47. Л. 9]. В статье прозвучали мысли ученого, которые определяли своеобразие его подхода к исследованию внешней политики России в контексте международных отношений. Он раскритиковал представителей русской историографии, которые недооценивали значение «внешней истории», отрицавших ее связь с «внутрен-ней историей». М.А. Полиевктов отметил заслугу проф. Р.Ю. Виппера, обра-тившего внимание на «внешнюю историю» России, как части Восточной Евро-пы, но в значительной степени обращенной на Восток, на его анализ междуна-родной торговли, стремления ведущих стран Европы найти дороги к Востоку с XV в. Исходя из этого, М.А. Полиевктовым был сделан важный вывод о том, что Москва с XV в. входит в общеевропейскую международную систему с от-крытием волжско-балтийского торгового пути. Отметив заслуги представителей петербургской исторической школы в исследовании вопросов внешней полити-ки России, М.А. Полиевктов тонко выразил несогласие с основателем марксист-ского направления М.Н. Покровским, назвав его точку зрения относительно труда Р.Ю. Виппера «недоразумением», так как у последнего присутствовал «экономический подход». Обращаясь к историкам Грузии, М.А. Полиевктов пояснил, что активно занялся исследованием истории грузино-русских взаимо-отношений, которая еще не была написана, в архивах остались нетронутыми многие архивные материалы. Ученый утверждал, что «между тем без изучения этой истории, которая ведет начало с XVI века, нельзя понять ни современных взаимоотношений Грузии и России, н истории отношений России и Кавказа в целом» [ЦИАГ. Ф. 1505. Оп. 1. Д. 47. Л. 9]. Эта работа стала одной из основополагающих в переориентации интересов ученого в сторону изучения Кавказа, Грузии. За годы работы в Центрархиве ССР Грузии М.А. Полиевктов извлек из ар-хивов и сделал достоянием историков архивные материалы, без которых трудно представить историю Кавказа, русско-грузинских отношений. Они оказали влияние на источниковедческие интересы грузинской науки и были опубликованы в изданиях Центрархива ССР Грузии – «Исторический вестник» и «Архивы Грузии». М.А. Полиевктов опубликовал в «Историческом вестнике» за 1924 г. (кн. 2) «Архивное «дело» о восстании в Имеретии, Гурии и Мингрелии в 1819-1820 гг.», которое послужило источником при написании А. Киквидзе «Истории Грузии XIX века».[Киквидзе 1954]. Следующая публикация в «Историческом вестнике» в книге 1 за 1925 г. – «Крестоцеловальные записи имеретинского царя Александра III 9 октября 1651 г.» открыла важнейшую страницу: историю зарождения и развития грузино-русских дипломатических отношений. Эта публикация подтолкнула грузинских исследователей к глубокому изучению истоков грузино-русских отношений. Проблемами зарождения и развития дипломатических отношений активно за-нимался Я.З. Цинцадзе. Являясь ближайшим сотрудником М.А. Полиевктова в Центрархиве ССР Грузии, он активно продолжал под руководством русского историка поиски архивных материалов. Можно указать несколько работ Я.З. Цинцадзе, которые носят отпечаток влияния М.А. Полиевктова: «Первые сведе-ния об отношениях Москвы и Кахети в XVI веке» [Цинцадзе 1940]; «К вопросу «статейного списка» посольства Толочанова и Иевлева в Имеретию». [Цинцадзе 1947]; «Из архива истории русско-грузинских отношений(XVII в.) [Цинцадзе 1952]. Архивные исследования М.А. Полиевктова повлияли и на развитие научно-го творчества еще одного видного исследователя грузино-русских взаимоотно-шений. Н. Бердзенишвили не раз отмечал влияние таких работ М.А. Полиевкто-ва, как «Материалы по истории русско-грузинских взаимоотношений 1615-1640 гг». ТГУ. 1937; «Экономические и политические разведки Московского госу-дарства XVII века на Кавказе» (Тбилиси, 1932) [Бердзенишвили 1944: 6, 11, 17]. М.А. Полиевктов одним из первых обратился к такому содержательному источнику, как Кавказская Археографическая комиссия. В «Историческом вест-нике» за 1925 г. (кн. 2) вышла публикация: «Кавказская Археографическая ко-миссия и ее научное наследие в Центрархиве ССР Грузии». Современная исто-риография изучения истории Кавказской Археографической комиссии довольна объемна [Дзидзария 1985; Парова 1989; Колосовская 2022]. По справедливому признанию А.Н. Максимчика, С.Б. Манышева, работа М.А. Полиевктова, «написанная почти сто лет назад, является более информа-тивной, чем последующие работы» [Максимчик, Манышев 2020: 49]. «Архива-риус» досконально изучил все обстоятельства, связанные с предметом исследо-вания. Одно из первых описаний «Главного исторического архива» дается уче-ным в сборнике «Архивы Грузии» за 1927 г., кн. 3. Впоследствии М.А. Поли-евктов подготовил работу, ставшую путеводителем для грузинских архивистов по изучению русских архивов [Полиевктов 1936], в которой описал централь-ные архивы и фонды, хранившие документы по истории русско-грузинских от-ношений. На это обратил внимание А. Киквидзе в своей статье [Киквидзе 1940]. М.А. Полиевктов составил программу разработки русских источников архив-ных материалов XVIII-XIX вв. для всего Закавказья. Он отмечал: «В интересах кавказской исторической науки, чтобы ...поскореее дать обзор описания фондов Закавказских архивов» [ЦИАГ. Ф. 1505. Оп. 1. Д. 27. Л. 89]. В сборнике «Архив Грузии» в кн. 2 за 1927 г. была опубликована еще одна работа М.А. Полиевктова «Архивные материалы к истории заговора 1832 г. в Грузии». Данная работа М.А. Полиевктова предшествовала изучению грузин-скими исследователями интереснейшего эпизода истории Грузии. Г. Гозалишвили подготовил фундаментальное исследование: «Заговор 1832 года». Ч. 1. Тифлис., 1935. Последняя работа М.А. Полиевктова «Европейские путешественники по Кавказу. 1800-1830» вышла уже после смерти ученого в 1946 г. в издательстве «Заря Востока». Она не осталась вне критики кавказоведов. Благожелательный отзыв о ней дан проф. Л.М. Меликсет-Бековым [ЦИАГ. Ф. 763. Оп. 1. Д. 275]. Видный кавказовед А.Н. Генко оставил объемную характеристику труда М.А. Полиевктова, отмечая как ее достоинства, так и пробелы [ЦИАГ. Ф. 1505. Оп. 1. Д. 120]. Краткий анализ архивных работ М.А. Полиевктова, опубликованных в из-даниях Центрархива ССР Грузии, позволяет представить деятельность ученого и ее влияние на развитие грузинского архивоведения. М.А. Полиевктов внес вклад в кавказоведение, прежде всего, как архивист. Им был подготовлен специ-альный курс по архивоведению. Этот курс предназначался для чтения в Инсти-туте марксизма-ленинизма в 1935/36 учебном гг. В сохранившихся «Заметках М.А. Полиевктова по архивоведению» сказано: «Курс будет распадаться на: 1) исторический очерк архивов и архивного дела в средние века и новое время в Западной Европе и России и обзор главных современных архивов Западной Ев-ропы, СССР, Кавказа и Грузии; 2) ознакомление с различными системами орга-низации архивов; 3) изучение внутренней архивной работы в лицах: хранение архивных материалов и размещение архивных дел; 4) внешние условия архив-ной работы: архивная культура, архивная гигиена, подборка архивных материа-лов» [ЦИАГ.Ф.1505.Оп.1.Д.43]. Отражено и содержание 1 лекции: «Общее вве-дение к курсу источниковедения и архивов», основанной на анализе историче-ских источников. В ней говорится о значении источника в исторической науке, вспомогательных исторических дисциплинах, а также о значении архивов в хра-нении источников [ЦИАГ. Ф. 1505. Оп. 1. Д. 43]. Ученый также подготовил «Правила для издания актового материала XVI-XVII вв.» [ЦИАГ. Ф. 1505. Оп. 1. Д. 129]. «Дело М.А. Полиевктова» Однако внутренняя сторона архивоведческой деятельности М.А. Полиевк-това в значительной степени остается закрытой. Это обусловлено той напряжен-ной ситуацией, которая сложилась в стране на рубеже 1920-1930 г. Сложные коллизии внутриполитической жизни отразились на архивном деле и на судьбе М.А. Полиевктова. Впервые представляем архивный материал из фонда 335 Национального архива новейшей истории Грузии, который полнее обнаружива-ет облик ученого-архивиста в сложнейший период формирования грузинского советского архивоведения в 1920-1930 гг. В архивном деле № 542 помещен ряд документов, отражающих работу М.А. Полиевктова в Центрархиве ССР Грузии. Под грифом секретно, даются материалы об изгнании М.А. Полиевктова в мае 1932 г. из Центрархива под надуманным предлогом несоблюдения дисциплины, пропуска работы, не выполнения обязанностей, возложенных на научного кон-сультанта, в должности которого находился М.А. Полиевктов с 1931 г. Эти ма-териалы позволяют представить атмосферу, царившуюся в Центрархиве ССР Грузии в 1930-х гг, роль М.А. Полиевктова в становлении исторического архи-воведения Грузии. 7 мая 1932 г. зав. Центрархивом И.С. Иовидзе подписал приказ об уволь-нении М.А. Полиевктова. Последовало заявление о вынужденном «признании ошибок», что он «не сумел точно распределить рабочее время, чтобы совмести-тельство не наносило ущерба моей работе по Центрархиву». М.А. Полиевктов обращается с просьбой восстановить его на работе [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 9-10]. Обращает внимание заявление М.А. Полиевктова от 11 мая 1932 г. Автор подробно анализирует свою деятельность в Центрархиве и аргумен-тированно отвечает на пункты обвинения в свой адрес. М.А. Полиевктов в нача-ле своего заявления пишет: «Все обвинения против меня строятся на отдельных, подчас мелочных фактах, случайно без надлежащей проверки выхваченных и крайне тенденциозно освещаемых, из всей моей деятельности в архиве» [ЦА-НИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 5-6]. И далее подробно освещается, что было сделано ученым-архивистом за годы работы в Центрархиве ССР Грузии. С мар-та 1925 г. М.А. Полиевктов был принят на работу в Центрархив по приказу зав. С.Н. Какабадзе, известного грузинского историка и архивиста. Ученый отмечает: «Мною проделана большая работа, проявлена мною инициатива, и стремление к архивному строительству, отраженные в неопубликованных материалах б. Ар-хеологической комиссии, о заговоре 1832 г. в Грузии, об историческом архиве. Будучи зав. исторического архива, я широко информировал науку об отдельных крупных группах архивных материалов и намечал дальнейшие пути архивовед-ческой, археографической и архивно-исследовательской работы. У меня есть честное имя в научной литературе по архивному делу (выделено нами. – Ю.С.)» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 10]. М.А. Полиевктов также подчеркивает, что он много сделал в деле соверше-ствования архивной техники, принятой в Центрархиве. Это касается улучшения справочного аппарата Исторического архива, составления фондовых карточек. Зимой 1929 г., во время своей командировки в Московский архив, изучал по-становку архивного дела в Центрархиве РСФСР, составил отчетную записку на основе этого для улучшения работы в Центрархиве ССР Грузии, но она руко-водством архива не обсуждалась» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 10]. В 1932 г. ученым был составлен отчет за 1931 г. по выявлению и учету архивных материалов по истории Грузии в архивах РСФСР. М.А. Полиевктов подчеркива-ет, что при этом «использовав всю свою осведомленность относительно содер-жания русских архивов, и которую, говоря, что не боюсь обвинений в самопо-хвальстве, никто кроме меня в Центрархиве выполнить не смог бы» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 11]. После этого предисловия М.А. Полиевктов пере-ходит к обстоятельным ответам конкретно на все обвинения в свой адрес: «Я не обнаружил способности к архивной работе и не проявлял деятельную инициа-тиву и стремление к усовершенствованию архивного строительства... Моя рабо-та зачастую носила характер явно (выделено М. Полиевктовым. – Ю.С.), если хотели сказать «вредительский» характер, то следовало бы это документально доказать» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 11]. М.А. Полиевктов не испугался прямо об этом заявить, и решил активно защищаться. С его стороны это был смелый и рискованный шаг. В 1931 г. он, как «старый специалист», попал в горнило борьбы с «кондратиевщиной», поте-рял место работы в Тбилисском государственном университете. Обвинение во «вредительстве» активно вошло в политическо-общественный лексикон в 1929-1930 гг., отразило обострение внутриполитиче-ской борьбы в стране, в период «великого перелома», и «дамокловым мечом» опустилось на головы «старых специалистов». Ближайшие соратники М.А. По-лиевктова были репрессированы по «Академическому делу». Ближайший друг А.Е. Пресняков скончался в 1929 г. и избежал репрессий. Потеряв работу в ТГУ по надуманным причинам, М.А. Полиевктов лишался работы и в Центрархиве ССР Грузии, что могло стать полной катастрофой как в научном плане, так и эк-зистенциально. Поэтому осталось бороться до конца за честное имя ученого и человека, отдавшего столько сил и здоровья науке. М.А. Полиевктов отвергает надуман-ные обвинения, что работал в Центрархиве «между прочим». Руководство зна-ло, что работа в качестве научного консультанта с 1931 г. совмещалась с рабо-той в Кавказском историко-археологическом институте кавказоведения, о чем хорошо было известно руководству архива. Со всей прямотой он отвергает об-винение в «кондратиевщине»: «Я остался неисправимым «кондратиевцем». Здесь грубо искажается текст постановления Наркомпросса о снятии группы профессоров, в том числе и меня, с работы в Вузах. Там о никакой «кондра-тиевщине» не говорилось. Если в этом обвинение, то созвольтесь бы это кон-кретизировать» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Д. 12]. Это был прямой вызов всем тем, кто решил уничтожить ученого. М.А. По-лиевктов отвергает обвинения о своей непригодности работы в советских науч-ных учреждениях. Он подчеркивает, что «это заявление стоит в полном проти-воречии с теми работами по Центрархиву, которые я перечислил выше, а также с моей деятельностью в другом советском научном учреждении- «Научном ин-ституте кавказоведения РАН», во главе которого стоит большой советский уче-ный, академик Н.Я. Марр, который всегда дает четкие установки для работы ру-ководимого им научного учреждения, тогда как от руководителя Центрархива я никогда таких четких и ясных установок не получал» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 12]. Отвергая обвинения в непрофессионнализме, М.А. Полиевктов имел веские доводы, доказательства в своей справедливости, умело переводя спор с полити-ческой стороны на научную, взяв в свои защитники выдающегося ученого Н.Я. Марра. Это должно было остановить наступление «мракобесов, гонителей науки». Но волна «очищения от старых специалистов», начатая еще с начала 1920 гг. М.Н. Покровским, после смерти в 1932 г. основателя марксистской ис-торической науки в СССР, захватила не только «старых специалистов», но и по-следователей М.Н. Покровского. М.А. Полиевктова обвиняли и в несвоевременной сдачи выработанной им схемы структуры государственных учреждений XIX в. на Кавказе, неорганизо-ванности в руководстве бригадой по исследованию профсоюзного архива и со-ставления протокола траурного собрания, посвященного помяти М.Н. Покров-ского [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 13]. На все эти обвинения были даны обстоятельные ответы. М.А. Полиевктов в конце своего заявления еще раз под-черкнул свои заслуги в строительстве архивного дела в Советской Грузии, от-метив, что «число знатоков остались единицы, успехами которых архивное дело в Грузии удалось поставить на правильные рельсы». При этом он без ложной скромности отнес себя к этим единицам [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 4]. М.А. Полиевктов еще раз продемонстрировал глубину аргументации, гибкость, использовав «коммунистическую фразеологию» времени «великого перелома». Находясь на «правильных рельсах», он показал, что занимается архивным де-лом с 1901 г., накопив огромный опыт работы еще в дореволюционное время, работая в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Берлина, Вены, Венеции, Сток-гольма, изучив опыт в организации архивов. Работая по поручению Центрархи-ва ССР Грузии, опубликовал архивные документы по грузино-русским взаимо-отношениям XVII-XVIII в. Но все уже было предрешено. «Дело М.А. Полиевктова» приобретало явно политический оттенок, обвинения в дисциплинарных нарушениях, непрофесси-оннализме явно носили надуманный характер в заявлениях зав. Центрархивом ССР Грузии И.С. Иовидзе. На политическую подоплеку указывают архивные материалы, отложенные в этом деле. В переписке директора (зав.) Центрархи-вом ГССР тов. Иовидзе с Отделом по изучению истории Октябрьской револю-ции при Северо-Кавказском краевом комитете ВКП (б) о работе Центрархива ГССР от 11 мая 1932 г. дается однозначная характеристика сущности «дела М.А. Полиевктова». Интрига конфликта заключается в том, что из Ростова-на-Дону был командирован для работы в Центрархиве ССР Грузии сотрудник ука-занного отдела тов. Г. Понамаренко, который обвинил М.А. Полиевктова в «ха-латном отношении к своим обязанностям», не в оказании помощи в отыскании нужных архивных материалов по работе с периодом 1905-1919 гг. Г. Понама-ренко утверждает, что «со стороны М.А. Полиевктова было проявлено явное противодействие, хотя оно сопровождалось некоторой приветливой обходи-тельностью». Г.Понамаренко просит «установить контроль над его дальнейшей деятельностью». И. Иовидзе оправдывается перед Г.Понамаренко, что М.А. Полиевктов уже снят в 1931 г. с преподавания в вузе из-за «кондратиевщины», в мае 1932 г. уволен с работы в Центрархиве ГССР [ЦАНИГ. Ф. 542. Оп. 9. Д. 542. Л. 1-3]. Но этим явно не удовлеворен «борец с врагами социализма» Г. Понамарен-ко. Показательны его советы, данные в письме от 29 мая 1932 г.: «Приветствую Вас за удаление из Вашего аппарата этого монархиста Полиевктова (выделено. – Ю.С.). За одно только виню Вас немного: надо было бы предать его суду за исчезновение революционной литературы. Должен Вам сообщить по секрету, я передам этот вопрос в соответствующие органы. Думаю, что будет все раскры-то... В заключение выражаю Вам искреннее сожаление по поводу существующей у Вас атмосферы и искренне советую не ослаблять свою большевистскую бди-тельность и твердость и вести непримиримую борьбу, и если нужно без всяких стеснений писать прямо к тов. Сталину. Я знаю много случаев, что тов. Сталин не оставит без внимания такие вопросы и везде результаты самые отрадные (выделено нами. – Ю.С)» [ЦАНИГ. Ф. 335. Оп. 9. Д. 542. Л. 7]. Таким образом, планы в отношении М.А. Полиевктова были зловещие. Ес-ли делу был бы дан дальнейший ход, то М.А. Полиевктова в 1932 г. ожидали бы репрессии. Нам трудно судить, что этому помешало. Но «черная тень» пробе-жала над большим ученым и человеком. «Дело М.А. Полиевктова» обнажило глубокую подоснову, происходящих в 1920-1930 гг. процессов в научной, духовной сфере. Формирование советской науки происходило на волне модернизации традиционных структур общества и представлений о роли науки в новом обществе. В начале 1920-х гг. власть при-знавала некую автономию науки, хотя в исторической науке «школа М.Н. По-кровского» повела ожесточенную борьбу со «старыми буржуазными школами». Но уже на рубеже 1920-1930 гг. в период «великого перелома» шла «большеви-зация науки». Был нанесен удар по «школе М. Покровского». В «жернова си-стемы» попали представители «буржуазных школ» С. Платонова, А. Чаянова, И. Кондратьева [Брачев 1987]. Оголтелые «крестоносцы истинного марксизма» Зайдель и Цвибак упоминали М.А. Полиевктова среди учеников С.Ф.Платонова [Зайдель, Цвибак 1931: 6]. «Волны репрессий» достигли и Тифлиса. «Дело М.А. Полиевктова» было в русле тех гонений, которые сопровождали баталии «вели-кого перелома». Но потеряв работу в университете и Центрархиве ССР Грузии, «старому специалисту» М.А. Полиевктову удалось избежать репрессий. Власть в условиях модернизации Системы, не могла игнорировать роль и значение «старых специалистов», предварительно апробировав репрессивные методы 1928-1930 гг. «Старые специалисты» были необходимы для создания учебников по гражданской истории, когда история, как наука, восстанавливалась в своих правах вместо абстрактной социологии. Для этого требовались «старые специа-листы», обладающие навыками работы с архивными документами, способные обучить этому делу «историков-марксистов». М.А. Полиевктов продолжал бо-роться за справедливость, признания своих заслуг в исторической науке, обра-щался к комиссару просвещения Грузии с просьбой восстановления работы в ТГУ и Центрархиве ССР Грузии. «Старого специалиста» восстановили, но с по-нижением в должности. В ТГУ он вел курсы со студентами по вспомогательным дисциплинам и аспирантами, а в Центрархиве стал консультантом. Однако «внутренняя канва» архивной деятельности М.А. Полиевктова после 1932 г. за-крыта для исследователей. Знакомство с архивными материалами позволяет обнаружить новые грани научной биографии многогранной личности, каким был М.А. Полиевктов. Как представитель петербургской исторической школы, М.А. Полиевктов внес большой вклад в развитие кавказоведения. Он заложил основы исторического архивоведения Кавказа в Грузии, подготовил кадры архивистов, обнаружил и опубликовал ряд ценнейших документов по истории Грузии, русско-грузинским отношениям. М.А. Полиевктовым был разработан вузовский курс архивоведе-ния. Как справедливо отмечено в научной литературе, научное творчество М.А. Полиевктова должно войти в историографический дискурс, занять должное, до-стойное место в истории исторической мысли Кавказа [Тихонов 2011: 419].

About the authors

Yuri S. Sulaberidze

Email: iuri.sulaberidze@mail.ru

References

Supplementary files