From the history of collection, publication, comprehension of Abaza fairy-tale prose

Full Text

Первым абазинские фольклорные тексты на языке оригинала записал русский ученый, профессор Ленинградского государственного университета А.Н. Генко в 1929 и 1933 гг. специально для этого изобретенным алфавитом. (В 1929 г. абазины еще не имели своей письменности). Всего им было зафиксировано 22 сказки, 3 нартских сказания, 2 предания, 3 были, 3 народные песни, две молитвы языческого происхождения, 5 сатирических стихотворений, 2 авторских стихотворения, 5 загадок, 156 пословиц. Но, к огромному огорчению, все эти тексты со времени их записи в законсервированном виде пролежали 90 лет в архиве ученого и лишь в 2019 г. были обнародованы З.Д. Джапуа и П.К. Чекаловым в книге «Абазинские материалы А.Н. Генко» [Абазинские материалы Генко 2019]. Профессор П.К. Чекалов считает эти записи уникальными и в 9 пунктах обоснованно аргументирует свое суждение. Из них мы воспроизведем лишь некоторые:

1) благодаря А.Н. Генко до наших дней дошло множество произведений из абазинской сказочной прозы, которые после него никому больше не удалось записать;

2) в рукописях А.Н. Генко сохранились отдельные жанры фольклора, которые впоследствии никем отмечены не были: фольклорные сатирические стихи, языческие молитвы;

3) огромным историко-культурным значением обладают предания «ТIапанта ртурых» («История абазин тапанта») и «Чагьарыйа ащхъа йшгIатырцаз» («О том, как шахгиреевцев выгнали из гор»). Ничего подобного в последующей абазинской фольклористике не было;

4) задним числом А.Н. Генко пополнил состав абазинских нартских сказаний текстами «Къайдыхв асин атурых» («История памятника Кайдух»), «Сасрыкъва йтурых» («Сказание о Сосруко») и «Тлакъвашвауа йпа Рамхвыта» («Крестьянский сын Рамхута»);

5) наиболее полным изданием абазинских пословиц и поговорок является составленный Н.Т. Табуловой сборник «Афористическая поэзия абазин» (Черкесск, 1977), вобравший в себя 2226 национальных крылатых выражений. Сегодня этот сборник можно дополнить 80 пословицами из тех, что еще в 1929 году были записаны А.Н. Генко [Абазинские материалы Генко 2019: 28].

С 1933 по май 1941 гг. на страницах школьных хрестоматий и национальной периодической печати появились одна народная песня, шесть пословиц, одиннадцать загадок, шесть нартских сказаний и девятнадцать сказок. Их сказителями выступили Т. Табулов, Х. Табулов, Х. Камов, У. Копсергенов, Х. Цамбов, Х. Догужев, а записывали и публиковали – М. Нипа, А. Меремкулов, У. Пшмахов, П. Цеков, Х. Таов, Х. Жиров, Т. Табулов. Но и этот фольклорный материал в связи с военными событиями на территории Черкесии в годы Великой Отечественной войны пропал и был восстановлен и введен в научный оборот П.К. Чекаловым лишь в 2008 г. в книге «Абазинская довоенная литература» [Абазинская довоенная литература 2008].

В феврале 1937 г. Черкесским научно-исследовательским институтом были организованы абазинская, ногайская и черкесская фольклорные экспедиции по аулам Черкесии. Абазинскую группу возглавил Т.З. Табулов, помощниками его явились Кагов Абубекир и Нашев Умар. В течение 15 дней они собирали полевой материал в аулах Кубина, Псыж, Эльбурган, Инжич-Чукун. Далее следовало обработать фольклорные записи и представить в специальную комиссию для последующего издания. Но в сентябре того же 1937 г. Т. Табулов был арестован органами НКВД, и он провел два года в тюрьме. Во время обыска у него в квартире, помимо других документов, были изъяты две папки фольклорных и других записей. Впоследствии они были уничтожены, так и не увидев света в печатном виде.

В конце 1930 – начале 40-х гг. грузинский профессор К.В. Ломтатидзе собрала множество абазинских фольклорных текстов и выпустила их в виде приложения к своим монографиям: «Тапантский диалект абхазского языка» [Ломтатидзе 1944], «Ашхарский диалект и его место среди других абхазско-абазинских диалектов» [Ломтатидзе 1954], «Историко-сравнительный анализ абхазского и абазинского языков» [Ломтатидзе 1977]. Всего она обнародовала 150 нартских сказаний, сказок, преданий, песен, пословиц, загадок. Каждый текст сопровождался указанием о том, в каком ауле, от кого из жителей и когда была произведена запись. Но этот обширный материал за исключением узкого круга специалистов никому не известен. Сегодня представляется необходимым переиздание данного фольклорного массива, как это было сделано с материалами А.Н. Генко и довоенными публикациями.

В послевоенные годы сбором абазинских фольклорных материалов, их систематизацией и публикацией занимался сотрудник Черкесского научно-исследовательского института Т.З. Табулов. В 1947 г. он выпустил сборник «Абазинские сказки», куда включил восемь больших текстов [Абазинские сказки… 1947]. Впоследствии все они были воспроизведены в сборнике «Свет зари» [Табулов 1982], подготовленный к изданию Н.Т. Табуловой и В.Б. Туговым.

Произведения, вошедшие в табуловский сборник, имеют свои отличительные особенности, которые нужно учитывать при их осмыслении. Литературовед В.Б. Тугов считал эти сказки не чисто фольклорными, а литературными: «Все тексты этого сборника автор подверг творческой переработке (дал более расширенные, по сравнению с народными вариантами, описания этнографических реалий, подробнее разработал узловые эпизоды сюжета, внешности и характера героя, четче расставил и подчеркнул социальные акценты, чему немало способствовали и развернутые авторские комментарии). Таким образом, тексты, вошедшие в сборник, строго говоря, – авторские работы (рассказы, поэмы, повести на фольклорные мотивы и сюжеты)» [Тугов 2002: 7].

Спустя восемь лет Т.З. Табулов совместно с К.С. Шакрыл выпустил другой сборник с таким же, как и предыдущая книга, названием: «Абазинские сказки» [Абазинские сказки… 1955]. Сюда вошло 32 текста всех сказочных жанров, а также исторические предания и притчи. Здесь же отметим, что в 2015 г. П.К. Чекалов переиздал все опубликованные в предвоенные годы и вошедшие в табуловские сборники сказки одной книгой: «Абазинские сказки» [Абазинские сказки… 2015].

С 1960-х гг. сбор, систематизация и публикация абазинского фольклора сосредоточилась в руках молодого научного сотрудника Карачаево-Черкесского научно-исследовательского института В.Б. Тугова, выпустившего на языке оригинала три сборника: «Сказки Абазашты» [Сказки Абазашты… 1965], «Сказка, сказка, сказочка» [Сказка, сказка, сказочка… 1968], «Царакуж я…» [Царакуж я… 1987]. Эти книги объединили в себе 73 текста волшебных, бытовых сказок, сказок о животных, притч и преданий. Помимо того, последние два издания, ориентированные на детскую аудиторию, включали в себя 78 сказок и анекдотов о Ходже Насреддине, описание забав и игр детей, детские стихи, считалки, скороговорки, загадки, пословицы и поговорки. В 2016 г. П.К. Чекалов собрал воедино вошедшую в сборники В.Б. Тугова сказочную прозу и переиздал под общим названием «Сказки Абазашты» [Абазинские сказки… 2016].

Большую ценность представляет сборник абазинских сказок в переводе на русский язык «Абазинские народные сказки» (1985), изданный В.Б. Туговым в серии «Сказки и мифы народов Востока» [Абазинские народные сказки… 1985]. Он включает 172 разножанровых текста (в том числе сказки и анекдоты о Ходже), снабжён обстоятельной вступительной статьёй, комментариями к текстам и, что немаловажно, в нем абазинские сказки представлены в соответствии с международным указателем сюжетных типов по Аарне-Томпсону. Сборник имеет несомненные достоинства и является лучшим научным изданием абазинских народных сказок.

В отзыве о книге В.Б. Тугова на страницах журнала «Советская этнография» абхазский фольклорист С.Л. Зухба отмечал: «Рецензируемый труд дает возможность более полно представить тематику и сюжетный состав сказочного эпоса абазин. Записи большинства опубликованных в сборнике сказок осуществлены за последние четыре – пять десятилетий, что помогает в определенной степени судить о судьбах и бытовании традиционных жанров фольклора в наши дни. <…> Значительная часть их записана самим составителем» [Зухба 1987: 161].

Особого внимания заслуживает книга «Абазинские народные сказки» (1986), составленная В.Н. Меремкуловым [Абазинские народные сказки… 1986]. Сюда вошли 104 текста, распределенных по трем разделам: сказки о животных, волшебные сказки, бытовые сказки. Все они собраны автором в ходе фольклорных экспедиций в абазинских селениях. Сборник представлен обширной вступительной статьей, где характеризуются различные жанры абазинского фольклора, тексты паспортизированы, оснащены комментариями и списком архаических слов, что значительно подчеркивает ценность издания. В 2012 г. этот сборник был переведен на турецкий язык Оздемиром Озбаем и издан в Анкаре [Абазинские народные сказки… 2012].

Отметим, что в 2021 г. потомок абазинских махаджиров М. Йуксель собрал бытующие в Турции абазинские сказки и издал их в городе Кайсери [Йуксел 2021].

В 2011 г. был издан посмертный сборник избранных трудов Ш.Ш. Хуранова «Труды. Исследования и материалы» [Хуранов 2011]. В разделе «Материалы экспедиций», помимо 9 коротких песен любовной тематики и 9 детских стихотворных текстов, приводятся одно нартское сказание, 7 преданий и 8 сказок.

Международным объединением содействия развитию абазино-абхазского этноса «Алашара» в 2016 г. был выпущен сборник избранной сказочной прозы для детей с иллюстрациями художника А.А. Биджева «Абазинские сказки» [Абазинские сказки… 2016], куда вошли 15 текстов различной тематики. (Осуществленные П.К. Чекаловым переиздания 2015 и 2016 гг. спонсированы этим же объединением «Алашара»).

А.С. Аджибеков в изданную в 2019 г. книгу «Завет сказителей» [Аджибеков 2019] включил множество религиозно-мусульманских историй, текстов молитв и зикров, собранных самим составителем. Сюда же вошли 4 сказания о нартах и 27 разножанровых сказок.

В вышедшую в 2020 г. книгу памяти поэта, педагога, литературоведа и фольклориста К.А. Баталова, помимо его стихотворных произведений, статей об абазинском фольклоре и литературе, было представлено более 70 фольклорных текстов, собранных как самим Баталовым, так и под его руководством студентами КЧГПИ – КЧГУ во время фольклорных экспедиций. Из них 2 нартских сказания, 4 предания и 65 сказок.

Одна из последних изданий осуществлена старшим научным сотрудником Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований Л.А. Бороковой. В ее сборник «Из фольклорного наследия абазин (образцы текстов по жанрам)» [Из фольклорного наследия… 2020] вошли нартские сказания, все жанры абазинских сказок, хабары, песни, загадки, пословицы, благопожелания и детский фольклор.

С 2019 г. выходит на абазинском языке литературно-художественный и научно-просветительский журнал «Родники Абазашты» (главный редактор – С.У. Пазов). И с первого номера в нем открыт специальный раздел «Наследие поколений», в котором печатаются ранее не публиковавшиеся фольклорные произведения. Так, в первом номере (2019) были помещены 3 сказки, во втором (2020) – пять сказок и одно предание, в третьем (2021) – семь сказок.

Тут же укажем на то, что, помимо переводного издания В.Б. Тугова 1985 г., и до, и после осуществлялись издания отдельных абазинских сказок на русском языке в составе различных сборников. Воспроизведем их названия с выходными данными в хронологической последовательности: Волшебная сабля (Ворошиловск, 1939); Сказки четырех братьев (Ставрополь, 1964); Чудо-яблочко: Сказки народов Карачаево-Черкесии / Составление и литературный перевод Н.В. Капиевой. (Ставрополь, 1983. С. 8–44); Сказки народов Карачаево-Черкесии / Составление: Р.С.-Б. Лайпанова, Ф.Х.-О. Гочияевой. (Черкесск, 1992. – С. 3–88); Абазинские сказки / Подготовка материала к изданию, составление, перевод, комментарии П.К. Чекалова. (Ставрополь, 2014. – 108 с.); Сказки народов Карачаево-Черкесии. (Черкесск – Саратов: ООО Амирит, 2021. – С. 5–96).

Как видим, в настоящее время в разрозненных изданиях обнародовано огромное количество абазинской сказочной прозы. (В данный обзор не включены отдельные издания нартского эпоса, легенд и преданий, народных песен, детского фольклора, пословиц и поговорок). И теперь перед абазинской фольклористикой стоит насущная задача изучения этого наследия. Вместе с тем необходимо собрать воедино весь имеющийся разножанровый фольклорный материал, дополнить его отдельными публикациями, осуществленными в различных периодических изданиях и переиздать единой серией в нескольких томах, предварительно систематизировав его по крупным жанровым образованиям: нартский эпос, сказочная проза, легенды и предания, народная песня, детский фольклор, пословицы и поговорки, загадки, проклятия и т.д. Причем весь массив нужно тщательно выверить и освободить от повторяющихся текстов. В свою очередь материал крупных жанров (нартские сказания, сказки, песни…) следует расклассифицировать по жанровым разновидностям. Например, лирические песни рассортировать по тематическим группам: трудовые, любовные, обрядовые, сатирические, юмористические, шуточные, песни-плачи; сказки – на волшебные, животные, бытовые, анекдоты о Ходже Насреддине. При этом важно различные варианты одного и того же сюжета объединять в единое гнездо: Сын айныжа, Сын медведя, Кузнечик, злая жена, глупые люди и т.д. Также важно в каждом тексте выявлять устаревшие слова и в постраничных сносках пояснять их значение.

Работа предстоит колоссальная, но ее необходимо выполнить, чтобы национальное устно-поэтическое наследие веков не развеялось на ветру времен, а было бы собрано в единый многотомный памятник народного творчества.

Осмысление фольклорного наследия абазин началось с монографии В.Б. Тугова «Очерки истории абазинской литературы» (1970), в которой была помещена глава «Устное народное творчество» [Тугов 1970: 17–67]. В ней последовательно были представлены образцы нартского и сказочного эпосов, турыха и хабара, песни-плача, малых фольклорных форм: пословицы, поговорки, загадки. Тугов первым занялся и разграничил такие понятия, как «локI», «турых» и «хабар». Первый термин – «локI» – он трактовал как небылицу, выдумку, сказку; второй – «турых» – как легендарное повествование с элементами чудесного, невероятного, которое могло случиться на самом деле, но могло и не состояться; третий – «хабар» – это рассказ о достоверном факте.

В данной главе из 50 страниц абазинским сказкам было отведено 20. Ученый представил материал исследования, разделив его на три части: сказки о животных он показал на материале пяти произведений; волшебно-фантастическим посвящены подробные анализы трех сказок и социально-бытовым – пяти.

В предисловии к изданию «Абазинских народных сказок» на русском языке В.Б. Тугов лаконично, но емко охарактеризовал особенности каждого жанра. Так, он отмечает, что «главным персонажем абазинской волшебной сказки <…> выступает социально обездоленный герой. <…> У героя волшебной сказки, как и сказок других народов, есть чудесные помощники: старуха-колдунья, мудрецы или богатыри, жена и сестра, невеста, а также благородные животные, которым он оказал услугу» [Абазинские народные сказки… 1985: 8–9].

Переходя к бытовым сказкам, В.Б. Тугов подчеркивал их социальную заостренность: «…картина классовой дифференциации и социального антагонизма. Герою противопоставляются <…> эксплуататоры – князья, богачи, торговцы, и против них выступает <…> батрак, пастух, табунщик, которые одерживают победу <…> благодаря уму, сообразительности, ловкости, терпению, хитрости» [Абазинские народные сказки… 1985: 11].

Характерной особенностью сказок о животных фольклорист выделяет ярко выраженный антропоморфизм и социальный аллегоризм. «Некоторые персонажи абазинских сказок о животных <…>, имеют постоянные характеристики: осел всегда олицетворение глупости, вол – трудолюбия, лошадь – благородства, собака – верности и преданности, волк жаден, вероломен и глуп <…>. Истинный царь зверей – это медведь. Он всегда обладает огромной силой и властью, но феноменально глуп <…>. Наиболее популярный персонаж – хитрая и умная лиса…» [Абазинские народные сказки… 1985: 13].

Помимо общей характеристики жанрового состава, В.Б. Тугов кратко касается и специфики сказочной поэтики: черты стиля, традиционные присказки, зачины, концовки, повторы, взаимодействие абазинского фольклора с устно-поэтическим творчеством соседних народов и т.д.

С.Л. Зухба об этой части труда фольклориста отзывался так: «В содержательной вступительной статье к сборнику В.Б. Тугов <…> характеризует основные жанры абазинской народной прозы, в том числе сказок, определяет место и объем этого жанра в абазинском фольклоре, раскрывает идейную и эстетическую сущность сказки, выявляет ее роль в духовной жизни народа…» [Зухба 1987: 161].

В.Б. Тугов в историю абазинской литературы вошел как общепризнанный основоположник национального литературоведения, но интерес к фольклористике у него не пропадал: накопленные за годы научно-исследовательской работы наблюдения вылились в фундаментальный труд «Память и мудрость веков (фольклор абазин: жанры, темы, идеи, образы, поэтика)» [Тугов 2002]. В пяти главах этого издания автор глубоко и последовательно исследовал героический эпос «Нарты», сказки, несказочную прозу, народную поэзию, пословицы, поговорки, приметы, загадки. Литературовед П.К. Чекалов писал о монографии В.Б. Тугова: «Нельзя не поразиться широте охвата материала, нельзя не позавидовать умению автора сопровождать исследуемый материал мифологическими, религиозными, историческими, филологическими, этнографическими, астрономическими справками» [Чекалов 2022: 70].

В предисловии к изданию «Абазинские народные сказки» В.Н. Меремкулов кратко прослеживает историю публикаций и изданий абазинского фольклора, размышляет над значением терминов «локI», «турых», «хабар» и приходит к тем же заключениям, что и В.Б. Тугов.

Анализируя сказки о животных, фольклорист основное внимание уделяет характеристике персонажей: медведя, лисы, волка, осла. Исследуя поэтику этой группы сказок, автор подробнее останавливается на сказке «Блоха и вошь», выделяя такие ее особенности, как динамизм повествования, кумулятивность, насыщенность диалогом.

При рассмотрении волшебных сказок в центре внимания исследователя оказываются композиция, характерные зачины и концовки, прием ретардации. Здесь же рассматриваются космогонические элементы и мифологические образы ведьмы, айныжа, мудреца. Отмечается, что основными выразительными средствами в волшебных сказках наряду с гиперболой выступают эпитеты, сравнения, метафоры.

Основным приемом социально-бытовых сказок В.Н. Меремкулов признает антитезу, противопоставляющую труженика и богатея. В этом плане убедительной выступает деталь, подмеченная исследователем: в сказках образу князя чаще всего сопутствует эпитет «зальым» (насильник). Простому человеку также противоположен и эфенди, который выступает жадным, ненасытным, самоуверенным, завистливым, трусливым, греховодником. Наряду с образами князей и священнослужителей в бытовых сказках рассматривается и образ женщины в различных ее ипостасях: безмолвной и безропотной героини, пленницы злодея, мстительницы, воительницы. Чаще всего она выступает помощницей героя, его советчицей, подругой и женой. Таким образом, наблюдения В.Н. Меремкулова дополняют исследования В.Б. Тугова своими нюансами и ракурсом анализа.

Литературоведу П.К. Чекалову принадлежит ряд публикаций различной фольклорной тематики: «Образы нартского эпоса и современная абазинская литература» [Чекалов 1989: 78–81], «Абазинский фольклор и мифология народов мира» [Чекалов 1994: 47–54], «Веселовский, Куприн, Соломон и сказки народов Кавказа» [Чекалов, Котова 1999: 169–175], «Синтез языческих и мусульманских мотивов в абазинском предании» [Чекалов, Черкашина 2017: 108–111], «Неизвестное нартское сказание в записи профессора А.Н. Генко» [Чекалов 2019: 97–108]. Из них выделим те, которые соотносятся с темой нашего исследования.

В статье «Абазинский фольклор и мифология народов мира» автор акцентирует внимание на типологических соответствиях, обнаруживающих себя в абазинских сказках и фольклорных произведениях других народов. Так, одна из сюжетных линий сказки «О мужестве» напоминает древнегреческий миф о встрече Одиссея и Полифема, запечатленный Гомером в девятой песне «Одиссеи». Сопоставительный анализ, выявляющий одинаковую фабулу и совпадения множества деталей (в обоих произведениях великан является пастухом, имеет лишь один глаз, питается человеческим мясом, поедает равное число людей; одинаковы средство расправы с грозным хозяином пещеры, способ выхода из нее) убеждает в том, что вышли они из одного и того же источника.

Далее в статье выявляются созвучие мотивов похищения огня в абазинском сказании о нартах и мифе о Прометее. Отмечаются отчетливая перекличка между незакаленными коленями богатыря Сосруко и Ахиллесовой пятой, образами абазинских крылатых коней (Дурдуль) и Пегаса. Также несомненную близость литературовед обнаруживает между абазинской сказкой «Как трое братьев обманули князя» и древнеримской легендой о Дидоне, сказкой «Дочь Солнца и Луны Дахя» и «Коньком-горбунком» П.П. Ершова. Использованная при анализе аргументация исследователя представляется вполне убедительной.

В статье «Веселовский, Куприн, Соломон и сказки народов Кавказа», написанной в соавторстве с Л.В. Котовой, сравнительному анализу подвергаются отдельные сцены суда Соломона из повести А.И. Куприна «Суламифь» и абазинской сказки «Как три брата обманули князя». Несмотря на наличие определенного различия, объясняемого национальными особенностями двух народов, исследование сюжетного состава трех эпизодов делает их сходство очевидным. Таким образом, исследования П.К. Чекалова показывают, что развитие абазинского фольклора осуществлялось в русле общемировых тенденций.

За последние годы старшим научным сотрудником отдела фольклора КЧИГИ Л.А. Бороковой опубликовано около двух десятков статей, посвященных различным аспектам сказочной прозы, среди них: «Демонологические персонажи абазинского фольклора», [Борокова 2009: 316–318], «Жанр бытовой сказки в фольклоре абазин: особенности сюжетного состава» [Борокова 2018: 53–59], «Образ героя волшебной сказки в фольклоре абазин» [Борокова 2019a: 440–444], «Мотив "чудесного" в абазинской волшебной сказке» [Борокова 2019b: 197–192], «Мифологические образы в сказочном эпосе абазин» [Борокова 2019c: 303–310], «Мотив "превращения" в сказочном эпосе», [Борокова 2021: 206–211], «Юмор и сатира в абазинской бытовой сказке» [Борокова 2022: 159–165] и др.

Тематическая палитра изучения абазинской сказки представлена довольно разнообразно, и можно надеяться, что в скором времени эти разрозненные материалы станут основой большого и цельного исследования, посвященного национальной сказке.

About the authors

Lilya A. Borokova

Karachay-Cherkessia Institute for Humanities Research under the Government of the Karachay-Cherkess Republic

Author for correspondence.
Email: borokova64@mail.ru

senior research associate

Russian Federation, Cherkessk

References

Supplementary files