Согласно отчету Центрального Банка Российской Федерации «Данные о поддельных денежных знаках, выявленных в банковской системе России» в 2023 году количество зафиксированных в банковской системе случаев фальшивомонетничества достигло исторического минимума (с 2011 года) и составило 12 425 поддельных денежных знаков. Вместе с тем такие данные отражают лишь минимальный уровень криминализации фальшивомонетничества, масштабы которого в действительности более впечатляющи, поскольку, по оценкам экспертов, до 75% фактов использования таких знаков по объективным причинам квалифицируется как мошенничество, следовательно, не принимается во внимание в данных статистики надлежащим образом. При этом неоднозначность конструкции статьи 186 Уголовного кодекса Российской Федерации вызывает затруднения в правоприменении. Предмет настоящего исследования составляет толкование отличительных признаков фальшивомонетничества, придаваемое им судебной практикой. Использованы такие методы, как гегелевская диалектика, юридическая герменевтика (правовая экзегеза), типология, а также специальные юридические методы толкования права. Установлен ограничительный характер судебного толкования нормативно закрепленных способов фальшивомонетничества (изготовление, хранение, перевозка в целях сбыта и сбыт), обусловленный, в том числе их недостаточной ясностью; раскрыты проблемы такого толкования. На основе изучения приговоров по уголовным делам о фальшивомонетничестве в России за 2019-2023 годы, и правовой доктрины в статье предложена актуальная типология способов совершения данного преступления по признаку объективной стороны, определены вектор и приоритеты последующих исследований и вероятных законодательных преобразований. Исследование особенностей толкования отличительных признаков фальшивомонетничества, придаваемое им судебной практикой, демонстрирует, что основными способами совершения деяния являются различные, но немногочисленные формы изготовления, хранения, перевозки и сбыта, что в целом связано с особенностями выявления и пресечения преступлений указанной направленности в целом. Показатели типологии способов совершения анализируемого деяния, размещенные на графиках 1 и 2, позволили сделать ряд дополнительных выводов.