In continuation of the discussion on the interpretation of law: interpretation in the context of postclassical legal studies

Full Text

Издательством «Алетейя» выпущена в свет новая книга из серии «Толкование источников права» – коллективная монография «Толкование права: классика и постклассика» под редакцией Е. Н. Тонкова и И. Л. Честнова ¹. С 2015 г. в этой серии уже вышли коллективные монографии ², которые, несмотря на множество работ, посвященных толкованию права, вызвали интерес научной общественности. Но трансформации современного мира требуют корректировки представлений о праве и его толковании; культуральный, антропологический, прагматический «повороты» в социогуманитарном знании обусловливают продолжение дискуссии о толковании права.

Изданная в 2024 г. под редакцией Е. Н. Тонкова и И. Л. Честнова монография посвящена проблемам толкования права в контексте постклассических юридических исследований. Интерпретация права рассматривается авторами как имманентная его социальному бытию, связанная правогенезом с моральными и биологическими основания ми права, имеющая философско-правовое и праксеологическое измерения. Стремление авторов монографии охарактеризовать особенности толкования права, детерминированные современными юридическими противоречиями, дилеммой воли интерпретатора и текста законодателя, соотношением прав человека и интересов общества, пределами судейского усмотрения и границами судебного активизма, обусловило выделение в монографии двух разделов: «Философские и общетеоретические аспекты толкования права» (разд. I), «Межотраслевые и практические особенности толкования права» (разд. II).

Исследовательский интерес авторов монографии сосредоточен на важных вопросах парадигмы толкования права: что входит в объект толкования? кто исполняет роль интерпретатора? какова цель толкования? в чьих интересах действует интерпретатор? можно ли верифицировать действующие правила толкования? В контексте постклассической методологии объектом толкования права становится конкретный спор, в котором сталкиваются позиции, отстаивающие неодинаковые права и обязанности сторон. Оценка ситуации требует не только ее соотнесения с нормами права, фактами и доказательствами сторон, но и учета интенций и экспектаций субъектов спора, разделяемого ими запаса знаний, уяснения взаимных правовых признаний или отвержений.

И. Л. Честнов обратил внимание на важность исследования толкования права с точки зрения диалогической постклассической методологии интерпретации правовой реальности. Она включает в себя толкование и форм внешнего выражения норм права, и юридически значимых действий, и правосознания, опосредующего все проявления правовой реальности. Восприятие юридически значимой ситуации, предполагающее интерпретацию личностных намерений в соотнесении с потребностями, интересами другого человека – носителя статуса субъекта права, по Честнову, является исходным началом диалога, который затем воплощается во взаимодействиях – правоотношениях и простых формах реализации права, в которых исключено «агрессивное насилие», а интерпретация права предстает как взаимодополнение толкования нормы права (объективного права) интерпретацией конкретной жизненной ситуацией (субъективного права).

В главе «Стратегии судебного толкования и культурная миссия юриспруденции» Е. В. Тимошина акцентировала внимание на том, что через теорию толкования открывается доступ к юриспруденции как традиции мышления и обращения с авторитетным текстом. Толкование текстов – попытка понять, на какую реальность указывает текст как система знаков, – один из устоев европейской истории и культуры. Теория толкования позволяет охарактеризовать человека как субъекта смысла, а акты толкования и понимания смысла – как средство передачи культуры. Техники толкования, пропагандирующие тотальную свободу интерпретатора в его обращении со смыслом, она оценивает как культурное самоубийство, а стратегии толкования характеризует как подход к осмыслению природы, объекта и степени свободы толкования, который имеет политико-институциональные следствия в правопорядке и характеризуется определенным набором используемых судами аргументов. Современные подходы детерминированы идеей волюнтаризма интерпретатора-судьи как главной инстанции в производстве смысла нормы. В конструкции «законодатель – закон – судья-интерпретатор» доминирует судья – смыслопорождающая фигура дискурса. Такую трансформацию теорий юридической интерпретации – от воли законодателя к воле судьи как источнику смысла – Е. В. Тимошина рассматривает как следствие провозглашения смерти Бога, Автора, знака (в философии) и «смерти» законодателя и закона (в юриспруденции).

Характеризуя постклассическую парадигму толкования права, Е. Н. Тонков выявил модели толкования права, сгруппировав их в два блока: легальные (буквальная, прецедентная (практико-ориентированная), новаторская) и экстралегальные (иерархическая, коррупционная, волюнтаристская) модели и подчеркнув, что современный правоприменитель в процессе толкования права исходит из личных и корпоративных интересов, стремится через акты толкования институализировать свой профессиональный статус, укрепить материальное благосостояние. Смена парадигмы толкования права в России обусловлена трансформацией государственно-правовой системы в 1990-е, конвергенцией ветвей публичной власти (законодательной, исполнительной, судебной, партийной, президентской), победой политики над правом, прокламированием юрис пруденции в качестве инструмента реализации воли суверена, расширением круга источников права, демифологизацией законодательных органов, которые наполнились на всех уровнях лоббистами финансовых и политических групп влияния.

В главе «Право и проблемы его аксиологического толкования: введение в философскую антропологию права и морали» А. В. Поляков описывает толкование права как непрерывный процесс, без которого само право как реальность не существует. Рефлексивность сознания предполагает критическое восприятие информации, проходящей через когнитивно-аксиологический фильтр. Право интенционально, существует только при наличии когнитивных и эмоциональных способностей человека воспринимать определенную знаково-символическую информацию и взаимодействовать на ее основе с другими людьми. Право может быть основано только на взаимности, без которой возможность правовой коммуникации не реализуется, а неправовое принуждение становится допустимым. Первоначальный коммуникативный акт, с которого и начинается человек, – взаимное признание. Взаимное признание – условие существование права.

Выделение в монографии глав «Толкование права: антрополого-правовой ракурс» (И. Б. Ломакина), «Интерпретационное нормотворчество в контексте постнеклассического (постмодернистского) правопонимания» (Р. А. Ромашов), «Три основных направления воздействия личности юриста-практика на конструирование правовой реальности в процессе толкования и применения права (антрополого-правовой подход)» (В. И. Павлов), «О значении лингво-культурных концептов для толкования права: к ресурсам культуральной программы исследования (на примере франкофонного сегмента романо-германской правовой семьи)» (Е. М. Крупеня), «Постклассическая герменевтика исключительного случая и тоталитарных правовых систем» (И. В. Боровцов) позволило представить взгляды авторов на широкий круг философских и общетеоретических аспектов толкования права.

В главе «Толкование актов о правах человека: неизбежность судейского усмотрения» Н. В. Варламова, характеризуя межотраслевые и практические особенности толкования права, констатировала, что в конституционных и международно-правовых актах права человека закрепляются в общих, абстрактных формулировках, а свое конкретное содержание они приобретают только в процессе судебного толкования и применения соответствующих нормативных предписаний. Такой подход предполагает возможность выведения из основного (закрепленного в правовом акте) права производных прав (прямо не предусмотренных в тексте конституции или международного договора); предоставление защиты права даже в тех случаях, которые не были известны разработчикам текста и не предполагались ими; необходимость обоснования любого ограничения прав человека и поиска справедливого баланса между конкурирующими правами человека или правами человека и публичным интересом. Эти проблемы разрешаются судом при рассмотрении конкретного дела. При этом судьи не могут воспользоваться традиционными способами юридико-догматического толкования, поскольку ни работа с текстом нормативного акта, ни попытки выявить намерение законодателя и исторический контекст принятия правового акта не помогут прояснить содержание права в силу специфики его первичной позитивации. Способами установления юридического содержания права в судебной практике Н. В. Варламова считает категоризацию (формирование понятия «права человека»; выявление отличия прав человека от иных притязаний, интересов и ценностей; определение содержания охватываемых правом притязаний, пределов их защиты и допустимых ограничений) и проверку обоснованности установленных ограничений прав человека. Эти способы призваны сдерживать судейский активизм прежде всего за счет структурирования судебной аргументации в условиях неопределенности понимания конкретного права, обусловленной идеей «открытого характера» прав человека, не поддающихся окончательной позитивации.

В главе «Между интерпретационной свободой и произволом: суд на краю фронтира» Л. А. Харитонов акцентирует внимание на том, что как только законодатель «похоронил» идею «об идеальном законе», не требующем никакого толкования кроме буквального, сразу встал вопрос: насколько судья свободен в своей интерпретационной деятельности. В процессе поиска ответа на этот вопрос, полагает Л. А. Харитонов, оформились разные подходы и разделение научного мира на формалистов (текстуалистов, субъективистов, сторонников статического подхода) и реалистов (объективистов, сторонников динамического подхода), которые приводят вполне убедительные аргументы в пользу приоритета воли законодателя или воли закона. Проявились и радикальные позиции (А. Скалиа, М. Тропер). При этом подавляющее большинство практикующих юристов «дрейфуют» между моделями толкования, не принимая полностью ни одну из них. Интерпретация правовой нормы в контексте конкретного дела зависит от осознаваемых и неосознаваемых судьей факторов, весь комплекс которых учесть фактически невозможно, как невозможно ориентироваться на правильную стратегию, приоритет которой не получил аргументации. Правовой текст будет восприниматься либо как надежное обоснование решения, либо как предписания, которые невозможно игнорировать.

Характеризуя особенности толкования норм китайского права, Н. И. Малышева обратила внимание на языковые проблемы, возникающие у российских юристов, – трудности адекватного перевода, сложность понимания норм права вне контекста китайской философской традиции, правосознания китайцев, современной политической и социально-экономической обстановки в Китае. Нечеткость, расплывчатость, неконкретизированность формулировок правовых предписаний в нормативных правовых актах Китая создают проблемы интерпретации правовых норм и у носителей китайского языка. В соответствии с Законом КНР «О правотворчестве» правом толкования права в Китае наделены Постоянный комитет ВСНП, Верховный народный суд, Верховная народная прокуратура КНР. Известный с древних времен подход предпочтения официального толкования продолжает доминировать в Китае.

Выделение в монографии глав «О некоторых вопросах конституционно-судебного толкования» (С. Л. Сергевнин), «Толкование юридических и моральных норм в радикальном правовом реализме середины XX века» (Д. Е. Тонков), «Суд присяжных и педагогичность толкования права» (А. В. Холопов), «Мусульманское право: проблемы толкования источников права» (Л. А. Голубева, А. Э. Черноков), «Основные интерпретативные стратегии в современной семиотике права» (Н. Ф. Ковкель), «Интерпретация общественной опасности в обществе риска» (Д. В. Мирошниченко) позволило авторам выявить и охарактеризовать широкий круг межотраслевых и практических особенностей толкования права.

Авторы рецензируемой монографии сделали вывод о том, что советская традиция редуцировала процессы толкования права до интерпретации исходящих от государства нормативных актов, существенно ограничивая представления об исследуемом феномене, а постклассические подходы дополняют объект толкования правоприменительными актами, прецедентами толкования, рекомендациями непосредственных руководителей и вышестоящих инстанций, усмотрением интерпретатора, иными объективными и субъективными факторами.

Толкование права в контексте постклассических юридических исследований – это не только подведение деяния под норму закона, но и учет социокультурных детерминант и конкретных правоотношений. Толкование права имеет полимодальный характер: интерпретация предполагает опору на способы коммуникации с различными модусами в сконструированной социально-правовой модели, отражаю щей оценку прошлых действий, но обращенной к будущему решению. В процессе осуществления интерпретационной деятельности учитывается и поведение объекта (например, подсудимого), и процессуальные действия автора текста (например, следователя, создавшего обвинительную конструкцию на основании норм, фактов и их толкования). Судья в этом дискурсе становится интерпретатором интерпретатора; апелляционная, кассационная, надзорная инстанции продолжают множить интерпретационные сущности, оценивая, в свою очередь, не только нормы и факты, но и предшествующие акты толкования.

Правоприменитель в зависимости от выбора модели толкования может увидеть в объекте своей оценки Человека, признать его «другость» и естественное право на собственную версию событий. От правосознания интерпретатора, транслирующего и трансформирующего нормативность, навязывающего окружающим свой стиль толкования, от его представлений о разумности и рациональности зависит соотношение интерпретируемого случая и итогового решения.

Субъект толкования в контексте постклассических юридических исследований является одновременно и личностью с набором социально-психологических свойств, и носителем правового статуса, включающего властные компетенции. Диалог человека и должностного лица включает рефлексивное восприятие правового сценария в соотнесении с собственными намерениями. Толкование предполагает субъективное понимание нормы и доказательственной базы. Такой подход позволяет предположить, что правоприменитель будет выносить решение, которым он не причинит вред себе.

Интерпретируя нормы права, субъект испытывает влияние различных факторов, обусловленных особенностями формирования и способами воздействия на социальную среду различных нормативных систем. Множество нормативных систем требует изучать доктрину толкования права в эволюционирующем состоянии: обществу необходимы концепции, которые способны не только объяснять происходящее, но и прогнозировать перспективы правоприменительной деятельности. Познание закономерностей толкования права необходимо для установления связей между спорными требованиями и вариантами их согласования, между случаями нарушения норм и актами квалификации деяний, между размером причиненного вреда и характером взыскания.

* * *

Монография свидетельствует о востребованности постклассической научно-исследовательской программы и важности продолжения исследований конкретных проблем юридической науки на основе постклассической методологии.

¹ См.: Толкование права: классика и постклассика / под ред. Е. Н. Тонкова, И. Л. Честнова. СПб.: Алетейя, 2024. 526 с. (Сер.: Толкование источников права).

² См.: Толкование закона и права / под общ. ред. Е. Н. Тонкова. СПб., 2015. Т. 1; 2024. Т. 2; Постклассическая онтология права / под ред. И. Л. Честнова. СПб., 2016; Юридическая герменевтика в XXI веке / под общ. ред. Е. Н. Тонкова, Ю. Ю. Ветютнева. СПб., 2016; Парадигмы юридической герменевтики / под общ. ред. Е. Н. Тонкова, И. Л. Честнова. СПб., 2017; Кризис права: история и современность / под общ. ред. В. В. Денисенко, М. А. Беляева, Е. Н. Тонкова. СПб., 2018; Культуральные исследования права / под общ. ред. И. Л. Честнова, Е. Н. Тонкова. СПб., 2018; Легитимность права / под общ. ред. Е. Н. Тонкова, И. Л. Честнова. СПб., 2019; Юридическое мышление: классическая и постклассическая парадигмы / под ред. Е. Н. Тонкова, И. Л. Честнова. СПб., 2020; В поисках теории права / под ред. Е. Г. Самохиной, Е. Н. Тонкова. СПб., 2021; Как возможна логика в праве? / под ред. М. В. Антонова, Е. Н. Лисанюк, Е. Н. Тонкова. СПб., 2021; Релятивизм в праве / под ред. И. И. Осветимской, Е. Н. Тонкова. СПб., 2021; Жива ли справедливость в праве? / под ред. Д. И. Луковской, Н. И. Малышевой, М. И. Юдиной. СПб., 2022; Истоки и источники права: генезис и эволюция / под ред. Р. А. Ромашова. СПб., 2022; Социологическая школа права в контексте современной юриспруденции / под ред. Е. Н. Тонкова, И. Л. Честнова. СПб., 2022; Критические теории права / под ред. Е. Н. Тонкова, И. И. Осветимской. СПб., 2023; Постклассические исследования права: перспективы научно-практической программы / под ред. Е. Н. Тонкова, И. Л. Честнова. СПб., 2023.

About the authors

Nadezhda S. Nizhnik

Author for correspondence.
Email: n.nishnik@bk.ru

Doctor of Law, Professor, Professor of the Department of Theory and History of State and Law

References

Supplementary files