№ 5 (2024)

В статье исследуется развитие союза как во временном значении после XIX в. На материале Национального корпуса русского языка выявляются семантические и формальные ограничения, определяющие употребление как в современном языке, и демонстрируется, что еще два века назад многие из этих ограничений отсутствовали. Произошедшие изменения обобщаются на уровне семантики и грамматики. Семантическую причину изменений мы видим в том, что после XIX в. как потерял способность вводить временной ориентир для главной ситуации. С точки зрения грамматики изменения предлагается интерпретировать как сдвиг в степени синтаксической интеграции вводимой союзом как клаузы: от тесной интеграции к слабой. Последняя интерпретация подвергает сомнению распространенное представление о том, что временным клаузам в разных языках свойственна высокая степень интеграции.

В статье представлен обзор грамматических явлений, связанных с информационной структурой, в северномансийском языке, таких как пассивный залог, объектное согласование, вариативность кодирования участников в дитранзитивных конструкциях, дискурсивные употребления посессивного показателя 3sg, нулевая референция и дискурсивные частицы. В работе обобщаются результаты предыдущих исследований по теме, а также предлагается расширить информационно-структурный анализ указанных явлений за счет обращения к дополнительным параметрам, релевантным для структуры дискурса, включая референциальный статус и одушевленность участников, особенности жанра текста и нарративные стратегии.

В горномарийской речи встречаются как исконные союзы (например, gə̈n’(ə̈) ‘если’, gə̈n’ät ‘хотя’), так и заимствованные из русского (например, если, хотя). Мы рассмотрели устройство условных и уступительных клауз в горномарийском языке и сравнили их с русскими конструкциями. Структурно эти конструкции в русском и горномарийском похожи (финитная форма глагола, наличие союза), отличается лишь позиция союза. На основе корпусных данных мы показали, что в горномарийской речи союз если употребляется препозитивно, как и в русском, возможно также его дублирование союзом gə̈n’ (если… gə̈n’). Союз хотя в наших данных продублирован не был; он также в большинстве случаев употребляется препозитивно. Мы продемонстрировали, что выбор русского vs. горномарийского союза зависит от конкретного носителя (корреляций с какими-либо социолингвистическими параметрами выявлено не было). Также отмечена тенденция к более частому употреблению русских союзов по сравнению с более ранними данными других исследователей. Мы предполагаем, что использование русских союзов можно объяснить структурной конгруэнтностью между стратегиями оформления условных клауз в языке-реципиенте (горномарийском) и языке-доноре (русском). При этом конгруэнтность должна быть неполной — дублирование союзов возможно, поскольку для русского союза остается незанятый слот в начале протатиса.

В статье мы обсуждаем подход к описанию конструкций, принятый в монографии Уильяма Крофта “Morphosyntax. Constructions of the World’s languages” (2022) и сопоставляем его с подходом к описанию и классификации конструкций, применяемым в “Русском конструктиконе”. Cравнение позволяет нам прийти к выводу, что между двумя методами описания есть существенные различия. Во-первых, подход Крофта опирается на «сравнительные категории» как основу типологических исследований и априорную классификацию значений и конструкций. Напротив, в «Русском конструктиконе» описание ведется «снизу вверх»: сначала составляется как можно более представительный инвентарь конструкций, а уже потом создается система для их классификации. Во-вторых, в «Русском конструктиконе» свойства конструкций представлены в виде системы помет, которых у каждой конструкции может быть несколько, тогда как в описании Крофта не обсуждается возможность принадлежности конструкции сразу к нескольким классам. Наконец, система Крофта ориентирована в первую очередь на ядерные зоны грамматики и включает в основном значения, грамматикализованные в тех или иных языках, тогда как в «Русском конструктиконе» внимание уделяется не только грамматическим, но и «квазиграмматическим» и «лексикализованным» конструкциям — данные конструкции обладают узкой семантикой и сочетаемостью (к ним, в частности, относится класс конструкций повторяемости, таких как то и дело, или конструкция со словом своё и глаголом с приставкой от-, например, своё отгулял, обозначающая окончание некоторого занятия и невозможность его продолжения).