Petrograd (Leningrad) physical and mathematical society in 1921–1930: science management, publishing activities, and international relations

Full Text

Научные общества в России традиционно играли существенную роль в системе организации научных исследований, являясь также весьма важным фактором институционализации науки. Как представляется, значимость научных обществ для развития отдельных наук в России все еще остается недооцененной. Во многом это обусловлено трагичностью судеб обществ, закрытие которых в начале 1930-х гг. сопровождалось репрессиями. В результате документальное наследие переставших функционировать научных обществ оказалось распыленным по различным архивным фондам, и на протяжении десятилетий они оставались в зоне умолчания и забвения, так как исследовательский интерес к истории их деятельности мог стоить академической карьеры.

В конце 1980-х – начале 1990-х гг. в связи с происходившими преобразованиями в стране особой популярностью среди исследователей стали пользоваться вопросы истории развития форм общественной самоорганизации, кроме того, были возрождены некоторые научные общества – Вольное экономическое общество, Оптическое общество и др. Все это обусловило появления ряда исследований, посвященных отдельным научным обществам¹. Знаковым для осмысления феномена научных обществ в истории отечественной науки стало проведение в 1990 г. XVI конференции Ленинградского отделения Советского национального комитета по истории и философии науки и техники «Научные общества Петербурга – Петрограда – Ленинграда». На пленарных заседаниях конференции были заслушаны доклады о деятельности Петербургского – Петроградского – Ленинградского общества естествоиспытателей, Русского географического общества, Русского физико-химического общества и др. Кроме секционных заседаний, состоялось также заседание круглого стола «Трудные 1930-е годы».

Интерес к научным обществам не ослабевал и в последующем², но такие исследования преимущественно носили коммеморативный характер, а авторами выступали, за редким исключением, представители науки, соответствующей специализации того или иного общества.

Тем не менее еще множество научных обществ продолжают оставаться за пределами внимания исследователей. Одним из ярких примеров в этом отношении является Петроградское (Ленинградское) физико-математическое общество, деятельность которого, бесспорно, заслуживает внимания исследователей, а вклад в развитие науки требует осмысления.

Первое специализированное научное математическое общество было организовано в Санкт-Петербурге только в 1890 г., став третьим в стране после московского (1867) и харьковского (1879). Новое общество возглавил ординарный академик по Физико-математическому отделению Санкт-Петербургской академии наук Василий Григорьевич Имшенецкий, который выступал одним из инициаторов создания организации. В 1890–1899 гг. были проведены около 80 заседаний³.

Тяжелое положение в стране в годы Первой мировой войны и революционного 1917 г. послужило поводом к самороспуску ряда научных обществ; одним из них стало Санкт-Петербургское математическое общество. Далее, в годы Гражданской войны, положение в науке еще более ухудшилось: имели место колоссальные человеческие потери, разрушение инфраструктуры, отсутствие нормальных условий для ведения научной работы, утрата международных контактов, отсутствие книгообмена даже внутри страны. Однако окончание гражданского противостояния и переход к новой экономической политике привели к активизации общественной и научной работы в стране.

Выдающий философ Николай Онуфриевич Лосский в своих «Воспоминаниях» писал об этом времени так:

Прежде, когда мы были крайне истощены голодом и холодом, профессора могли только дойти пешком до университета, прочитать лекцию и потом, вернувшись домой, в изнеможении лежать час или два, чтобы восстановить силы. Теперь появилось у нас желание устраивать собрания научных обществ и вновь основать журналы взамен прекративших свое существование изданий⁴.

Действительно, многие общества возобновляли в 1921 г. свою работу, а также стали создаваться и новые организации ученых. Уже к началу 1922 г. в Петрограде существовали 42 подобные организации⁵.

В 1921 г. по инициативе известного математика Александра Васильевича Васильева также начался и процесс возрождения деятельности Петроградского математического общества, которое, расширив круг исследовательских проблем, стало именоваться Петроградским физико-математическим обществом. До своего отъезда в Москву в 1923 г. Васильев был председателем возрожденного общества, а 11 мая 1925 г. он был избран его почетным членом⁶. Следующим председателем стал Александр Александрович Фридман, а с 1925 г. – член-корреспондент Академии наук Николай Максимович Гюнтер.

Вскоре после начала своей работы Петроградское физико-математическое общество столкнулось с бюрократическими трудностями. Дело в том, что в августе 1922 г. было опубликовано постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О порядке утверждения и регистрации обществ и союзов, не преследующих цели извлечения прибыли, и порядке надзора за ними»⁷, что привело к масштабной кампании по перерегистрации научных обществ. В мае следующего года НКВД, Наркомюст и Наркомпрос утвердили нормальный устав научных, литературных и научно-художественных обществ⁸, и всем научным обществам было необходимо зарегистрировать свои новые уставы, приведенные в соответствии с ним. У многих обществ процесс перерегистрации занимал несколько месяцев, а иногда даже и более года. Устав Петроградского физико-математического общества удалось зарегистрировать в отделе управления Ленгубисполкома только в июне 1924 г.⁹ Однако, несмотря на затянувшийся процесс перерегистрации, общество не переставало активно работать. Согласно новому уставу, целью общества являлось

объединение лиц, интересующихся физико-математическими науками и научно работающих в этой области, для научной разработки относящихся к этой области вопросов, распространения ответственных сведений и пробуждения интереса к названным наукам в общественной среде¹⁰.

Основной формой деятельности Петроградского (Ленинградского) физико-математического общества было проведение заседаний, на которых заслушивались и обсуждались оригинальные доклады по проблемам физико-математических наук. Заседания проходили один-два раза в месяц, как правило в субботу, в Малой аудитории Физического института Петроградского (Ленинградского) государственного университета и начинались в 19 час. С 1927 г. дополнительно раз в несколько месяцев по четвергам стали проводиться еще и заседания для заслушивания обзорных докладов, в том числе по истории физики и математики. Заседания не проводились в «каникулярное время», т. е. в летние месяцы. На заседаниях Петроградского (Ленинградского) физико-математического общества помимо членов общества всегда присутствовали «гости», причем в целом на заседаниях было обычно от 15 до 50 чел., редко больше. С 1922 по 1930 г. состоялись около 150 заседаний, на которых были сделаны более 160 докладов и сообщений. Примечательно, что значительная часть докладов может быть отнесена к математической физике. В частности, только за период с 1922 по 1927 г. таких докладов было более 60 %.

Нельзя не упомянуть, что в деятельности Русского физико-химического общества в 1920-е гг. физики также оставались на вторых ролях, а после закрытия одного и реорганизации второго общества в начале 1930-х гг. вплоть до 1989 г. в стране не существовало объединений физиков, что свидетельствует о слабой способности физического сообщества к самоорганизации.

На заседаниях также происходили выборы новых членов общества, численный состав которых при этом постепенно увеличивался. Так, на 21 апреля 1924 г. в состав общества входили 68 чел.¹¹, среди них 7 женщин. На 1 апреля 1927 г. в обществе состояли 102 чел., из них 8 женщин¹². Все действительные члены общества проживали в Ленинграде. Активное участие в работе общества принимали В. И. Смирнов, член-корреспондент Академии наук Б. Н. Делоне, академик Я. В. Успенский, Г. М. Фихтенгольц и др., а также почетные члены – вице-президент Академии наук, академик В. А. Стеклов, Д. Гильберт, Ф. Клейн, академик А. Н. Крылов, член-корреспондент Академии наук О. Д. Хвольсон и др.

Помимо заседаний, общество устраивало платные научно-просветительские лекции, которые проходили в большой аудитории Института путей сообщения и пользовались большой популярностью у публики. Так, 31 марта 1925 г. с лекцией «Об устройстве вселенной в связи с принципом относительности» выступил профессор Александр Александрович Фридман, причем общество выручило от лекции 82 руб. 58 коп.¹³ Интересно, что в отчете общества за 1925 г. относительно этого мероприятия указывалось, что «лекция столь выдающегося специалиста по столь модному вопросу не могла не иметь успеха»¹⁴. Также 13 февраля 1926 г. с большим успехом прошла лекция профессора Бориса Михайловича Кояловича «О так называемых неразрешенных задачах математики»; за нее обществом были получены 60 руб.¹⁵ 18 марта 1929 г. общество организовало лекцию академика Якова Викторовича Успенского «Полтора года в Америке». Через некоторое время Успенский отправился в очередную, третью по счету, командировку в США, из которой уже не вернулся.

Лекции, организованные Физико-математическим обществом, имели научно-популярный характер и, как правило, «собирали многочисленную аудиторию и были выслушаны с напряженным вниманием»¹⁶. Выход за рамки «чистой науки» делал научные общества более социально значимыми организациями и позволял поддерживать их высокий статус в научно-культурном пространстве Петрограда – Ленинграда.

Кроме того, о высоком статусе научных обществ бывшей столицы свидетельствует и тот факт, что в 1920-е гг. довольно распространенной была практика приглашения их представителей на совещания в различные государственные учреждения. Так, в мае 1927 г. представители Ленинградского физико-математическое общества, Русского металлургического и Русского физико-химического обществ по просьбе Ленинградского отделения Главнауки должны были участвовать в совещании о работе Областного научно-технического совета и его конференциях¹⁷.

Большое значение Ленинградское физико-математическое общество придавало своему печатному органу. Начиная с 1924 г. правление общества предпринимало попытки приступить к изданию журнала, вело переговоры с типографиями, «выясняло формальности», однако попытки эти не имели успеха. Это не удивительно, так как первоначально предполагалось, что общество будет осуществлять издание на членские взносы, но вскоре стало очевидно, что собрать необходимые для осуществления издания средства с членов общества просто невозможно.

В 1925 г. обществом была предпринята новая попытка приступить к изданию своего журнала, которая увенчалась успехом во многом благодаря усилиям почетного члена общества, вице-президента АН СССР, академика Владимира Андреевича Стеклова. Было подано ходатайство в Главнауку о выделении средств на издание журнала. В результате в начале 1926 г. от Главнауки были получены 1500 руб. В последующем общество получало ежегодную субсидию в таком же размере. Был образован временный редакционный комитет в составе правления общества, причем Стеклов согласился стать ответственным редактором¹⁸, а после его смерти редколлегию возглавил Успенский.

Первый номер «Журнала Ленинградского физико-математического общества» увидел свет в середине 1926 г. Номера выходили раз в год. Всего вышли четыре номера: 1926 г. – Т. 1. Вып. 1; 1927 г. – Т. 1. Вып. 2; 1928 г. – Т. 2. Вып. 1; 1929 г. – Т. 2. Вып. 2. Интересно, что статьи публиковались не только на русском языке, но также на немецком (5 статей), английском (2 статьи) и французском языках (12 статей), а русскоязычные статьи непременно сопровождались резюме на французском или немецком. Статьи печатались по различной тематике: геометрии, математической физике, механике, теории чисел, топологии, математическому анализу. Авторами выступали Н. М. Гюнтер, Б. Н. Делоне, И. М. Виноградов, Е. Л. Николаи, В. А. Фок, В. И. Смирнов, Н. С. Кошляков, И. А. Лаппо-Данилевский, А. А. Марков (мл.), Л. В. Канторович и др. Помимо оригинальных статей (всего их было опубликовано 45) в журнале были опубликованы список докладов, сделанных на заседаниях общества, и список должностных лиц и членов общества. Тираж каждого номера превышал тысячу экземпляров. Цена за номер в 1926–1927 гг. составляла 2 руб. 50 коп., в 1928–1929 гг. – 3 руб. Журнал стал настоящим явлением в научной жизни страны и был хорошо известен в профессиональном математическом сообществе, что было обусловлено не только внушительными тиражами, но также и высоким научным уровнем статей, сильным составом автором и высокопрофессиональной редколлегией (Я. В. Успенский, Н. М. Гюнтер, Б. Н. Делоне, Г. М. Фихтенгольц, И. М. Виноградов, В. И. Смирнов, А. Ф. Гаврилов и К. В. Меликов).

Определенное количество экземпляров каждого выпуска журнала передавались в специализированную библиотеку общества, которая на начало 1926 г. насчитывала 348 томов¹⁹. Примечательно, что ввиду отсутствия достаточного места книги хранились у библиотекаря общества²⁰, Константина Венедиктовича Меликова, который был также сотрудником Библиотеки Академии наук, а с 1924 г. заведовал там отделами математики, астрономии и механики. Несмотря на нахождение книг у библиотекаря на квартире, они активно выдавались членам общества.

В 1923 г. СНК РСФСР было приняло постановление о предоставлении права на свободный и беспошлинный обмен изданиями с зарубежными научными организациями и высшими учебными заведениями, а также исследовательскими институтами²¹. Научные общества встретили это распоряжение с энтузиазмом, так как книгообмен был одним из способов пополнения их библиотек. В феврале 1924 г. правление Ленинградского физико-математического общества направило около 450 писем иностранным ученым и учреждениям с просьбой прислать свои труды, в первую очередь оттиски журнальных статей. В скором времени были получены работы от пяти иностранных ученых, взамен им были направлены труды членов общества²². Кроме того, правление общества организовало подготовку рефератов работ отечественных математиков для публикации их в берлинском ежегоднике Fortschritte der Mathematik («Успехи математики»), который издавался с 1868 г. по 1942 г. В 1926 г. была подготовлена статья о деятельности общества за последние годы для издания Der Jahresbericht der Deutschen Mathematiker-Vereinigung («Годовой отчет Немецкой ассоциации математиков»; издание представляет собой «витрину» немецкой и мировой математики, публикуется с 1890 г. до настоящего времени).

В 1927 г. Ленинградское физико-математическое общество предоставляло свои издания уже 147 иностранным корреспондентам (профессорам из Германии, Дании, Польши и США), в него же поступали книги из Мюнхена, Берлина, Лейпцига, Копенгагена, Кракова, Варшавы, Парижа, Тулузы, Болоньи и Рима²³.

О передовых достижениях науки можно было узнать не только из публикаций, поступавших в результате книгообмена из-за границы, но и непосредственно от носителей передового научного знания, в частности, на международных конференциях и конгрессах, происходивших за границей. В течении 1920-х гг. членам Петроградского (Ленинградского) физико-математического общества удалось принять участие в ряде международных научных мероприятий. Так, на Первом международном конгрессе по прикладной механике, проходившем в Дельфте (Нидерланды) 22–28 апреля 1924 г.²⁴, советскую науку представляли и члены Ленинградского физико-математического общества – Борис Григорьевич Галеркин и Александр Александрович Фридман. Последний совместно со Львом Васильевичем Келлером сделал на конгрессе доклад «Корреляция теории турбулентности в сжимаемой жидкости»²⁵. В конгрессе принимали участие двести ученых из Европы и Америки, обсуждавших на его заседаниях широкий круг вопросов, связанных с теорией эластичности и исследованиями в области пластичности, гидродинамики и аэродинамики²⁶. 7 июня 1924 г. на очередном общем собрании Ленинградского физико-математического общества Галеркин и Фридман представили отчет о своей поездке.²⁷

Председатель общества Н. М. Гюнтер принимал участие в Международном конгрессе математиков, проходившем в Торонто (Канада) 11–16 августа 1924 г.²⁸ В конгрессе участвовали более 500 ученых со всего мира, за исключением немцев, а больше всего было англичан. Участниками были представлены на конгрессе 180 докладов по 6 секциям, причем русскими учеными были сделаны 9 докладов²⁹. Доклад Гюнтера был посвящен 15 работам членов Ленинградского физико-математического общества за период 1921–1924 гг. – Б. М. Кояловича, Г. М. Фихтенгольца, А. Ф. Гаврилова, В. И. Смирнова, А. С. Безиковича, Б. Н. Делоне, В. А. Фока, А. А. Фридмана, Б. И. Извекова, Ю. А. Круткова, Л. Г. Лойцянского, В. Д. Львовского, Ю. В. Успенского, В. А. Сперанского и Я. Д. Тамаркина. Докладчик не просто изложил полученные советскими учеными результаты, но и дал пояснения к использованным в исследованиях методам. Это выступление имело важное значение для представления отечественной математики на международной арене, так как некоторые работы, о которых шла речь в докладе, еще не были напечатаны. Гюнтер также кратко рассказал о некоторых своих работах и особо упомянул результаты, полученные им в отношении решения уравнения s = f (x, y, u, p, q, r, t)³⁰.

В отчете общества за 1924 г. особо подчеркивалось, что поездка Гюнтера «могла состояться только благодаря вниманию к обществу со стороны почетного члена общества, вице-президента Российской академии наук, академика В. А. Стеклова», так как канадское правительство предоставило в его распоряжение сумму, достаточную для поездки четырех русских математиков на конгресс, одним из которых и стал председатель Ленинградского физико-математического общества. В связи с этим общество вынесло Стеклову благодарность³¹.

В 1928 г. в Болонье под покровительством короля Италии Виктора Эммануила проходил Международный конгресс математиков.³² К сожалению, в силу различных причин не все советские ученые, чьи доклады были включены в программу, смогли лично принять участие в мероприятии. Вследствие этого председатель и еще несколько членов Ленинградского физико-математического общества не только выступили со своими докладами, но также зачитали доклады своих коллег, которые не смогли приехать в Италию³³.

Однако, несмотря на успешные международные контакты Ленинградского физико-математического общества, иногда имели место и негативные явления. В частности, приходилось выступать в качестве защитников авторских прав своих членов за рубежом. Диссертация члена общества М. И. Акимова, защищенная им в 1922 г., была переведена на французский язык В. П. Жеховским и представлена им в Парижский университет в 1928 г. в качестве его собственной работы. Тогда с помощью Ленинградского физико-математического общества удалось заставить его распространить в математических изданиях письмо о «восстановлении приоритета М. И. Акимова»³⁴.

В конце 1920-х гг. руководство страны вновь поставило перед общественными организациями вопрос о перерегистрации. В феврале 1928 г. ВЦИК и СНК РСФСР утвердили «Положение об обществах и союзах, не преследующих целей извлечения прибыли»³⁵, которое устанавливало детальную регламентацию внутренней жизни обществ и всеобъемлющий контроль над их деятельностью. Процедура регистрации новых объединений и перерегистрации уже существующих становилась более сложной. Перерегистрация научных обществ проводилась на основе новых типовых уставов научных, литературно-художественных, научно-технических и т. п. обществ, имеющих филиальные отделения и не имеющих таковых, опубликованных 1 августа 1928 г.³⁶ Одновременно с кампанией по перерегистрации в 1928–1930 гг. проводились масштабные обследования научных обществ, в результате которых произошла их реорганизация.

Начавшееся после «великого перелома» наступление социализма по всему фронту потребовало пересмотра существовавших законодательных основ существования общественных организаций, реорганизации их на новых началах. 30 августа 1930 г. ВЦИК и СНК РСФСР утвердили новое «Положение о добровольных обществах и союзах»³⁷, которое имело ярко выраженный идеологический характер и поднимало регламентирование и надзор за деятельностью общественных организаций на новый уровень. Они отныне должны были активно участвовать в социалистическом строительстве «на основе широкого вовлечения» в свою деятельность «трудящихся масс и обеспечения пролетарского руководства»³⁸. Были утверждены и опубликованы типовые уставы добровольных обществ, имеющих отделения (не имеющих отделений)³⁹, и вновь началась кампания по перерегистрации. Новые нормативные акты сводили на нет специфику организации работы научных обществ, демонтировав остатки демократических принципов, лежащих в ее основе, и требуя от них массовости.

Многие научные общества не смогли продолжить функционирование в новых условиях: одни были ликвидированы, другие самораспустились. Ленинградское физико-математическое общество оказалось в числе тех, что самостоятельно приняло решение о прекращении своего существования.

Определенно, на решение актива распустить общество повлияли также события, происходившие внутри математического сообщества. В Москве группа «молодых советских ученых» сформировала инициативную группу по реорганизации Московского математического общества, чтобы подготовить предложения, которые должны были быть представлены к предстоящему 21 ноября 1930 г. общему собранию⁴⁰. Председатель общества, выдающийся математик, член-корреспондент и затем почетный член АН СССР Дмитрий Федорович Егоров решительно выступил против его реорганизации на новых началах. Он был арестован по сфабрикованному делу об участии в контрреволюционной организации и сослан в Казань. Статьи о «деле Егорова» появились в журналах «Большевик», «Научный работник», «Научное слово» и др. Несколько позже ученик Егорова – академик Николай Николаевич Лузин также подвергся репрессиям. Печально знаменитое «дело Лузина» началось в 1936 г.⁴¹

В Ленинграде в это время обстановка также обострилась. Общество математиков-материалистов, созданное в конце 1928 г. при Ленинградском отделении Коммунистической академии, высказывалось неодобрительно о деятельности других ленинградских математиков, обвиняя их в отрыве теории от практики и т.п. В изданной математиками-материалистами в 1931 г. брошюре «На ленинградском математическом фронте» отчетливо прозвучали обвинения в адрес «гюнтеровщины» – Ленинградского физико-математического общества и его руководства, и в особенности председателя Николая Максимовича Гюнтера. Было даже предложено, по примеру московской инициативной группы, реорганизовать Ленинградское физико-математическое общество. Гюнтер, пытаясь спасти общество, написал письмо в редакцию газеты «Ленинградский университет», в котором выразил сожаление, что в свою бытность председателем общества «не смог установить связи его деятельности с нуждами социалистического строительства, так что общество фактически оставалось на почве старого лозунга “наука для науки”»⁴².

В этих условиях решение правления Ленинградского физико-математического общества о самороспуске, возможно, спасло Гюнтера от дальнейших преследований, и он продолжил преподавательскую деятельность. Несмотря на отсутствие в научном ландшафте Ленинграда соответствующего общества, математика интенсивно развивалась в 1930–1940-е гг. В 1953 г. по инициативе Владимира Ивановича Смирнова был организован Ленинградский общематематический семинар в Доме ученых. Активная работа кружка привела к созданию в 1959 г. при университете Ленинградского математического общества, которое в известной степени можно рассматривать как приемника Петроградского (Ленинградского) физико-математического общества, функционировавшего в 1921–1930 гг. С 1990 г. издаются «Труды Санкт-Петербургского математического общества», и в настоящий момент общество продолжает свою работу. Таким образом традиция самоорганизации математического сообщества города успешно поддерживается.

Несмотря на довольно непродолжительный период существования, деятельность Петроградского (Ленинградского) физико-математического общества оказалась очень плодотворной: издавался уникальный по своему содержанию журнал, проводились собрания, на которых заслушивались и обсуждались доклады по актуальным проблемам физико-математических наук, создавались и развивались научные связи как внутри страны, так и за ее пределами. В деятельности общества принимали активное участие видные отечественные ученые Я. В. Успенский, В. И. Смирнов, Б. Н. Делоне, Г. М. Фихтенгольц, В. А. Стеклов, А. А. Фридман, В. А. Фок, Я. В. Успенский, А. С. Безикович, С. Н. Бернштейн, Я. Д. Тамаркин, Р. О. Кузьмин, Н. И. Мусхелишвили, Л. Г. Лойцянский, Б. Г. Галеркин. Приведенный в данной статье фактический материал позволяет сделать вывод о том, что Петроградское (Ленинградское) физико-математическое общество было значимым явлением в истории отечественной науки раннесоветствого периода.

¹ Кричко В. А. Продолжая традиции… (к 125-летию Русского технического общества). М.: Знание, 1991; Соловьев С. П., Доливо-Добровольский В. В. История Всесоюзного минералогического общества и его роль в развитии геологических наук. СПб.: Наука, 1992; Очерки по истории Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей (125 лет со дня основания). СПб.: Изд-во СПбГУ, 1993 (Труды Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. Т. 91. Вып. 1.); Акулин В. Н., Самылов О. В. Философское общество при Санкт-Петербургском университете (1897–1923). Новосибирск: Сибвнешторгиздат, 1994; Агафонов Н. Т. Русское географическое общество: 150 лет. СПб.: РГО; М.: Прогресс, 2002 и др.

² Жамойда А. И. Три тридцатилетия Палеонтологического общества // Палеонтологический журнал. 2006. № 6. С. 100–110; Дондуа А. К. Санкт-Петербургскому обществу естествоиспытателей 140 лет // Санкт-Петербургскому обществу естествоиспытателей 140 лет / Ред. А. К. Дондуа. СПб.: ООО «Издательство “Лема”», 2008. С. 3–9; Семьянов В. П. Русскому энтомологическому обществу – 150 лет // Защита и карантин растений. 2009. № 10. С. 16; Ждан А. Н. История Психологического общества при Императорском Московском университете (1885–1922). К 125-летнему юбилею МПО // Национальный психологический журнал. 2010. № 1 (3). С. 34–38; Черемисин В. М. История Санкт-Петербургского радиологического общества. К 100-летнему юбилею // Медицинская визуализация. № 1. 2014. С. 127–136; Жамойда А. И., Алексеев А. С., Розанов А. Ю., Суяркова А. А. Палеонтологическому обществу России – 100 лет. Исторический очерк. СПб.: Изд-во ВСЕГЕИ, 2016; Камелин Р. В. Русскому ботаническому обществу – 100 лет // Ботанический журнал. 2016. Т. 101. № 1. С. 3–12; Демидов С. С., Тихомиров В. М., Токарева Т. А. Московское математическое общество и развитие математики в России (к 150-летию создания) // Труды Московского математического общества. 2016. Т. 77. № 2. С. 155–183; Марин Ю. Б., Рундквист Д. В. 200 лет Императорскому Санкт-Петербургскому – Всесоюзному – Российскому минералогическому обществу // Записки Российского минералогического общества. 2017. Ч. 146. № 1. С. 3–14; Публичный статус российской химии. Русское химическое общество: история и традиции / Ред. Е. А. Баум, Т. В. Богатова. М.: Янус-К, 2019; Козлов С. А. «Служение интересам всей страны»: Московское общество сельского хозяйства (1820–1930 гг.): в 3 т. М.; СПб.: Институт Российской истории РАН, 2020; Синельникова Е. Ф., Соболев В. С. Санкт-Петербургское философское общество (1897–1923). СПб.: Дмитрий Буланин, 2020; Синельникова Е. Ф. Научные общества Петрограда – Ленинграда в 1920-е годы. СПб.: Скифия-принт, 2022 и др.

³ Протоколы С.- Петербургского математического общества. 1890–1899. СПб.: Тип. В. Киршбаума, 1899.

⁴ Лосский Н. О. Воспоминания: жизнь и философский путь // Вопросы философии. 1991. № 11. С. 181.

⁵ Подсчет произведен на основе архивных данных и справочника: Наука в России. Справочник. Научные работники Петрограда. Данные к началу 1922 г. М.; Пг.: Госиздат, 1923. Вып. 3.

⁶ Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Ф. Р-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 36.

⁷ Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О порядке утверждения и регистрации обществ и союзов, не преследующих цели извлечения прибыли, и порядке надзора за ними» // Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР (СУ РСФСР). 1922. № 49. Ст. 622. С. 787–788.

⁸ Нормальный устав научных, литературных и научно-художественных обществ, не преследующих целей извлечения прибыли и состоящих в ведении Главнауки Наркомпроса // Бюллетень НКВД. 1923. № 12. Ст. 158. С. 88–89.

⁹ ЦГА СПб. Ф. Р-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 3 об.

¹⁰  Там же. Л. 3.

¹¹ Там же. Л. 9–9 об.

¹² Список действительных членов Ленинградского физико-математического общества на 1/IV 1927 года // Журнал Ленинградского физико-математического общества. 1927. Т. 1. Вып. 2. С. VIII–XII.

¹³ ЦГА СПб. Ф. Р-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 32

¹⁴ Там же. Л. 68.

¹⁵ Там же. Л. 75.

¹⁶ ЦГА СПб. Ф. Р-2555. Оп. 1. Д. 1096. Л. 8.

¹⁷ ЦГА СПб. Ф. Р-2555. Оп. 1. Д. 1046. Л. 79; ЦГА СПб. Ф. Р-2555. Оп. 1. Д. 1096. Л. 15.

¹⁸ ЦГА СПб. Ф. Р-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 35.

¹⁹ Там же. Л. 67 об.

²⁰ Там же. Л. 71.

²¹ Декрет СНК «О предоставлении высшим учебным заведениям и научным учреждениям права обмена изданиями с высшими учебными заведениями и научными учреждениями других стран» // СУ РСФСР. 1923. № 4. Ст. 67. С. 150.

²² ЦГА СПб. Ф. Р-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 31.

²³ ЦГА СПб. Ф. Р-2556. Оп. 3. Д. 11. Л. 5–6.

²⁴ См.: Proceedings of the First International Congress for Applied Mechanics, Delft, 1924 / C. B. Biezeno, J. M. Burgers (eds.). Delft: Technische boekhandel en drukkerij J. Waltman Jr., 1925.

²⁵ Keller L. V., Friedmann A. A. Differentialgleichungen für die turbulente Bewegung einer kompressibelen Flüssigkeit // Ibid. P. 395–405; Яковлев В. И. К нам приехал А. А. Фридман // Вестник Пермского университета. Серия: Математика. Механика. Информатика. 2013. № 2 (21). С. 127.

²⁶ E. G. C. International Congress on Applied Mechanics // Nature. 1924. No. 113. P. 802–803.

²⁷ ЦГА СПб. Ф. Р.-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 16.

²⁸ Conway A. W. Proceedings of the International Mathematical Congress Held in Toronto, August 11–16, 1924 // Nature. 1929. No. 124. P. 255–257.

²⁹ ЦГА СПб. Ф. Р.-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 18.

³⁰ Günter M. N. Quelques récents travaux de mathématiciens de Leningrad // Proceedings of the International Mathematical Congress Held in Toronto, August 11–16, 1924 / J. C. Fields (ed.). Toronto: The University of Toronto Press, 1928. Vol. 1. P. 684.

³¹ ЦГА СПб. Ф. Р.-7383. Оп. 1. Д. 9. Л. 31.

³² Tonelli L. Report on the 1928 International Congress of Mathematicians // Bulletin of the American Mathematical Society. 1929. Vol. 35. P. 201

³³ ЦГА СПб. Ф. Р-2556. Оп. 3. Д. 60. Л. 10–11.

³⁴ Там же. Л. 11.

³⁵ Положение об обществах и союзах, не преследующих цели извлечения прибыли // СУ РСФСР. 1928. № 22. Ст. 157. С. 270–276.

³⁶ Типовой устав научных, литературно-художественных, научно-технических и т. п. обществ, имеющих филиальные отделения // Бюллетень НКВД. 1928. № 27. Ст. 247. С. 535–541; Типовой устав научных, литературно-художественных, научно-технических и т. п. обществ, не имеющих отделений (местного характера) // Бюллетень НКВД. 1928. № 27. Ст. 247. С. 542–546. Тексты уставов приводятся в Приложениях № 10 и 11.

³⁷ Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об утверждении Положения о добровольных обществах и союзах (объединениях, клубах, ассоциациях, федерациях)» // СУ РСФСР. 1930. № 44. Ст. 527. С. 686; Положение о добровольных обществах и союзах // СУ РСФСР. 1930. № 44. Ст. 527. С. 687–690.

³⁸ Постановление ВЦИК и СНК «Об утверждении Положения о добровольных обществах и союзах (объединениях, клубах, ассоциациях, федерациях)» // СУ РСФСР. 1930. № 44. Ст. 527. С. 686.

³⁹ Типовой устав добровольных обществ, имеющих отделения // Бюллетень НКВД. 1930. № 36а. С. 11–17; Типовой устав добровольных обществ, не имеющих отделений (местного характера) // Бюллетень НКВД. 1930. № 36а. С. 18–22. Тексты уставов представлены в Приложениях № 12 и 13.

⁴⁰ См. подробнее о реорганизации Московского математического общества: Смирнова Г. С. На Московском математическом фронте: из истории реорганизации Московского математического общества в 1930 г. // Вопросы истории естествознания и техники. 2020. Т. 41. № 2. С. 280–310.

⁴¹ См. подробнее: Дело академика Николая Николаевича Лузина / Ред. С. С. Демидов, Б. В. Левшин. СПб.: РХГИ, 1999.

⁴² Гюнтер Н. М. Письмо в редакцию газеты «Ленинградский университет» // На ленинградском математическом фронте. М.; Л.: Государственное социально-экономическое издательство, 1931. С. 38.

About the authors

Elena F. Sinelnikova

Author for correspondence.
Email: sinelnikova-elena@yandex.ru
Russian Federation, Universitetskaia nab., 5, lit. B, St. Petersburg, 199034

References