Том 102, № 2 (2023)

Представлены результаты исследований биологии двустворчатого моллюска M. arenaria на литорали губ Зеленецкая и Ярнышная Баренцева моря. Дана характеристика особенностям относительного роста различных частей тела. В губе Зеленецкая средняя плотность поселения моллюсков 40.0 ± 0.13 экз./м², биомасса 279.7 ± 0.86 г/м², в губе Ярнышная 62.6 ± 0.29 экз./м² и 141.9 ± 0.60 г/м² соответственно. Впервые проведен подробный гранулометрический анализ грунта исследованных участков, определено содержание органического вещества. Установлено, что исследованные районы различаются по составу донных отложений. Среднее содержание органического вещества на литорали губы Зеленецкая 0.8%, губы Ярнышная 2.2%. Показано, что формообразование раковины определяется адаптациями к условиям жизни и отражает различную размерно-возрастную структуру поселений M. arenaria. У моллюсков старших возрастных групп относительный рост происходит по принципу слабой отрицательной аллометрии, у молодых особей раковина нарастает изометрически.

Проанализировано распространение подродов и видов крупного южнопалеарктического рода Allopsontus Silv., включающего 8 подродов и 52 вида. Виды этого рода встречаются преимущественно в открытых предгорных и горных местообитаниях со степной растительностью и каменисто-щебнистым субстратом. Общий ареал рода расположен в Скифской (степной), Сахаро-Гобийской (пустынной), Европейской и Стенопейской (неморальных), а также в Средиземноморско-Макаронезийской и Ортрийской (вечнозеленолесных) областях Палеарктики. Виды номинативного и наиболее богатого видами подрода занимают бо́льшую часть ареала рода. В филогенетическом ряду от сравнительно примитивного подрода Kaplinilis к наиболее специализированному подроду Machilanus наблюдается тенденция к смещению ареалов подродов с севера на юг, которая сопровождается сдвигом их местообитаний от нижних горных поясов к верхним с каменистым субстратом. Центр разнообразия подродов рода Allopsontus располагается в горах более древней Урало-Монгольской горной системы, откуда происходило распространение его видов в горы более молодого Альпийско-Гималайского пояса.

Канадский журавль стал обычным, местами многочисленным, гнездящимся видом в тундрах Cеверо-Восточной Якутии, и его современный ареал широко перекрывается с областью гнездования стерха. По мере дальнейшей экспансии на запад и роста численности, он может составить конкуренцию стенотопному стерху, классифицируемому МСОП как критически угрожаемый вид. Для оценки динамики численности стерха и канадского журавля в 2020–2021 гг. мы повторили авиаучет 1993–1995 гг. вдоль побережья Якутии и Чукотки. Существенным отличием современного авиаучета стало использование фототехники, помимо диктофона и GPS навигатора. Данные авиаучета обработаны в программе QantumGIS 3.16.5. Область интерградации летних ареалов стерха и канадского журавля существенно расширилась в 2020–2021 гг. по сравнению с 1993–1995 гг. На западе Колымской низменности и, собственно, в дельте р. Колыма, где сейчас наблюдается пиковая плотность поселения канадского журавля, стерх не был отмечен в ходе нашего учета. Наши данные показывают некоторое сжатие (концентрацию) ядра ареала стерха в Яно-Индигирской низменности. На сегодняшний день зоны максимальной плотности этих двух видов не совпадают, расстояние между их центрами составляет 400 км. Очаг максимальной плотности населения канадского журавля сместился за 28 лет на 400 км к западу из Чаунской низменности в дельту Колымы, при этом численность вида остается практически стабильной: она увеличилась в 1.22 раза и оценена в 41 930 особей в районах авиаучета. Плотность населения стерха в районах авиаучета в прибрежной тундре за те же годы выросла в 5.3 раза, численность летней популяции по данным нашего учета может быть оценена в 2086 особей в областях учета.

Анализ видеоматериалов, полученных при съемке на лежбище байкальской нерпы в 2011–2021 гг. на острове Долгий (Ушканьи острова, северный Байкал), показал, что общая численность и время выхода животных на берег определяются временем исчезновения льдов в северной части озера, но, независимо от ледового режима, значительная часть животных (до 80%), выходящих на сушу, продолжали линьку. При этом характер линьки (ее топология) в подавляющем большинстве случаев была нарушена, линька имела диффузный характер, нередко с элементами патологических проявлений. Количество линяющих особей (в %) к осени сокращалось, но все равно оставалось большим, и такая динамика наблюдалась не каждый год. Незавершенная линька не препятствовала нагулу животных – большинство из них были хорошо и очень хорошо упитаны (особенно к осени), причем хорошая упитанность была и у особей, выходящих на лежбище сразу после исчезновения льда. При этом ежегодно животные в береговых залежках имели патологии кожно-волосяного покрова, возникновение которых, вероятно, связано в том числе с ненормальным протеканием линьки. Возможно, что большое количество животных уходят на зимовку с незавершенной линькой, и их дальнейшая судьба неизвестна. Полученные данные свидетельствуют о недопустимости нарушения покоя линяющих нерп на лежбищах, поскольку чрезмерный фактор беспокойства (наблюдаемый на лежбище в настоящее время) может играть существенную негативную роль, влияя на физическое состояние (здоровье) животных.

Японская мышь (Apodemus speciosus) является эндемиком островов Японии и острова Кунашир России. Впервые для популяции этого вида с острова Кунашир исследована изменчивость морфологии 722 коренных зубов, что позволило выявить семь новых для вида признаков. Согласно данным, полученным при изучении современного и палеонтологического материала – современность, голоцен, поздний плейстоцен, средний плейстоцен, у мышей острова Кунашир отсутствуют некоторые признаки моляров, описанные ранее для японской мыши с острова Хонсю, при этом для оставшихся признаков отмечена стабилизация морфологии. Для новых признаков показана различная частота встречаемости. Это может быть обусловлено либо небольшим числом ее основателей, либо прохождением кунаширской популяции через резкие снижения численности. Не исключено, что изменение частоты некоторых фенов моляров в разные исторические эпохи могло быть связано с переходом мышей на другой тип кормов вслед за изменением климата и преобладающей растительности.