Том 4, № 2 (2023)

ВВЕДЕНИЕ: Уровень самооценки и наличие симптомов депрессии способствуют снижению качества жизни при расстройствах пищевого поведения. Тем не менее, лишь ограниченное число работ посвящено вопросу влияния различных факторов на динамику данной взаимосвязи. Определяющую роль во взаимосвязях самооценки, симптомов депрессии и качества жизни при расстройствах пищевого поведения могут играть ранее не исследованные процессы метапознания.

ЦЕЛЬ: Изучить процессы метапознания — способность к саморефлексии и мастерство — как факторы, которые могут опосредовать связь самооценки, симптомов депрессии и качества жизни, и выявить возможные различия этих процессов между группами пациентов с анорексией и с булимией.

МЕТОДЫ: В исследование были включены пациенты с анорексией (n=40) и булимией (n=40), получавшие лечение в амбулаторных условиях. Исследователи проводили оценку их способностей к метапознанию; также участники самостоятельно заполняли опросники, касающиеся депрессивных симптомов, самооценки и качества жизни.

РЕЗУЛЬТАТЫ: Результаты демонстрируют, что саморефлексия опосредует взаимосвязь между самооценкой, симптомами депрессии и качеством жизни у пациентов с анорексией: при высоком уровне способности к саморефлексии низкая самооценка и выраженные симптомы депрессии ассоциированы с ухудшением качества жизни. При низкой способности к саморефлексии данная связь не была статистически значимой. При этом мастерство в группах с анорексией и с булимией оказывает влияние на взаимосвязь самооценки, симптомов депрессии и качества жизни: низкая самооценка и выраженные симптомы депрессии были ассоциированы с ухудшением качества жизни при низком уровне мастерства. Данная связь не была статистически значимой при высоком уровне мастерства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Процессы метапознания, такие как способность к саморефлексии и мастерство, оказывают парадоксальное влияние на взаимосвязи между самооценкой, симптомами депрессии и качеством жизни у пациентов с анорексией и булимией. Эти результаты открывают перспективы для дальнейших исследований и имеют важное клиническое значение.

ВВЕДЕНИЕ: Расстройства пищевого поведения (РПП) являются тяжелыми, хроническими и сложными по своей природе психическими заболеваниями, трудно поддающимися лечению. Одним из направлений профилактики РПП является скрининг подростков с целью предупреждения развития клинических форм РПП в группах риска.

ЦЕЛЬ: 1) изучить распространенность риска РПП среди девочек-подростков и сравнить подгруппы высокого и низкого риска; 2) исследовать с помощью многомерного подхода те переменные, которые могут взаимодействовать с чертами темперамента и характера для прогнозирования симптоматики РПП.

МЕТОДЫ: Проведено поперечное наблюдательное исследование на основе самоотчетов неклинической выборки девочек-подростков 12–17 лет (n=298; M=14,77±1,13) г. Рязани. Использовались русскоязычные версии теста ЕАТ-26 и опросник темперамента и характера Клонингера (TCI-R). Был также разработан и применен опросник «Факторы риска РПП». Для проверки значимых модераций использовались регрессионные модели, для проверки значимых медиаций — анализ путей.

РЕЗУЛЬТАТЫ: Девочки с риском РПП характеризуются высокой озабоченностью весом и неудовлетворенностью телом, низкой самонаправленностью, повышенным стремлением к новизне и склонностью к избеганию вреда, высокой алекситимией, неверием в свои силы, негативной эмоциональностью и неудовлетворенностью семейными отношениями, низкой самооценкой и тенденцией к повышенному перфекционизму и рискованному поведению. Значимые модерации были получены между следующими факторами риска РПП: (1) недоверие к себе/рискованное поведение и ИМТ; (2) алекситимия/отрицательная эмоциональность/самооценка и готовность к сотрудничеству; (3) негативная эмоциональность/рискованное поведение и трансцендентность «Я». Неудовлетворенность семейными отношениями опосредует связь между самонаправленностью/готовностью к сотрудничеству/трансцендентностью «Я» и риском РПП.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Существуют разнообразные взаимовлияния между многочисленными факторами риска и протекторами РПП, которые определяют пути между предикторами и конечным результатом.

ВВЕДЕНИЕ: Расстройства пищевого поведения (РПП) связаны с риском преждевременной смерти, суицидальным и самоповреждающим поведением. Слишком низкий или высокий индекс массы тела (ИМТ) и способы контроля веса также могут вносить вклад в самоповреждающее и суицидальное поведение. В отдельных исследованиях было выявлено, что фактором риска для РПП и самоповреждающего поведения может также быть такой показатель, как межличностная чувствительность, однако комплексного исследования этих проблем еще не проводилось.

ЦЕЛЬ: Исследовать связи самоповреждающего и суицидального поведения со способами контроля веса, ИМТ и межличностной чувствительностью у девочек-подростков клинической выборки с диагнозом РПП и в популяции.

МЕТОДЫ: В основную группу вошли девочки-подростки с РПП (как основным диагнозом или сопутствующим в случаях сочетания с аффективными расстройствами, M=15±1.13), проходящие лечение на базе Клиники расстройств пищевого поведения ГБУЗ «Научно-практический центр психического здоровья детей и подростков им. Г.Е. Сухаревой ДЗМ» (N=31). Группу сравнения составили девочки-подростки (N=27) из образовательного центра «Протон» (M=15.51±1.09). Использовалась анкета, направленная на сбор качественных данных о проявлениях контроля за весом и самоповреждающем поведении, блиц-опросник суицидального риска (только в клинической выборке) и опросник межличностной чувствительности. На основе данных о росте и весе высчитывался ИМТ.

РЕЗУЛЬТАТЫ: Качественный анализ позволил выделить темы, связанные с контролем веса: очистительное, ограничительное и корректирующее поведение. В основной группе чаще использовались очистительные и ограничительные стратегии контроля веса, а в группе сравнения — корректирующие стратегии, связанные с поддержанием здорового образа жизни. Наиболее низкий ИМТ (дефицит массы тела) оказался в клинической выборке и у девочек с ограничительным и очистительным поведением в совокупной выборке.

Самоповреждающее поведение примерно в равном соотношении оказалось распространено как в основной группе, так и в группе сравнения. Наиболее распространенный метод самоповреждения — порезы. В основной группе самоповреждающее поведение было связано с меньшим ИМТ, а в группе сравнения — с повышением страха отвержения и общим показателем межличностной чувствительности.

Суицидальный риск был выявлен у 6 девочек из основной группы и оказался связан со страхом отвержения, зависимостью от оценок окружающих и общим показателем межличностной чувствительности. Все девочки из подгруппы суицидального риска указали и на несуицидальные самоповреждения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Результаты исследования позволяют расширить представления о факторах риска суицидального и самоповреждающего поведения у девочек с РПП и о способах контроля веса, предпринимаемых ими, по сравнению с девочками из общей популяции. Высокая межличностная чувствительность, выявленная у девочек-подростков из подгруппы суицидального риска, свидетельствует о важности изучения межличностных механизмов, лежащих в основе суицидального и самоповреждающего поведения.

ВВЕДЕНИЕ: На протяжении последних десятилетий наблюдается значительный рост частоты расстройств пищевого поведения. При лечении расстройств пищевого поведения приоритет обоснованно отдается психосоциальным интервенциям. Вместе с тем хорошо известно, что лекарственные препараты центрального действия способны оказывать существенное влияние на аппетит и потребление пищи.

ЦЕЛЬ: Проанализировать и обобщить имеющиеся нейробиологические данные о механизмах центральной регуляции пищевого поведения для обоснования фармакологических стратегий модуляции аппетита при расстройствах пищевого поведения.

МЕТОДЫ: Авторами выполнен нарративный обзор научной литературы, опубликованной за период с января ٢٠١٣ г. по март ٢٠٢٣ г. в электронных базах данных PubMed и Web of Science. Исследования считались приемлемыми, если они включали данные о нейробиологических механизмах регуляции аппетита, а также результаты клинических исследований препаратов центрального действия при расстройствах пищевого поведения. Релевантные исследования включались в обзор независимо от их дизайна. Для обобщения полученной информации использовался описательный анализ.

РЕЗУЛЬТАТЫ: В обзор включено ٥١ исследование. Анализ имеющихся нейробиологических и клинических данных позволил обосновать следующие фармакологические стратегии модуляции аппетита при расстройствах пищевого поведения: серотонинергическая, катехоламинергическая, аминокислотергическая и пептидергическая. Однако недостаточное количество клинических исследований с высоким уровнем доказательности затрудняет внедрение полученных данных в клиническую практику, что особенно актуально для подросткового возраста ввиду практически полного отсутствия рандомизированных контролируемых исследований в этой возрастной популяции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Прогресс в нейробиологическом понимании механизмов центральной регуляции аппетита открывает перспективу разработки новых фармакотерапевтических подходов, направленных на изменение паттернов пищевого поведения. Лечение расстройств пищевого поведения, безусловно, представляет собой гораздо более широкую проблему, не сводимую исключительно к коррекции объема потребляемой пищи. Тем не менее на определенных этапах лечения фармакогенная модуляция аппетита может играть важную роль в ряду комплексных биологических и психосоциальных интервенций. Трансляция нейробиологических данных в клиническую практику требует проведения большого числа клинических исследований для подтверждения долгосрочной эффективности и безопасности фармакотерапевтических подходов и разработки персонализированных алгоритмов лечения различных вариантов расстройств пищевого поведения в разных возрастных популяциях.

Цель публикации — показать возможные варианты включения нутрициолога в команду специалистов, которая работает с людьми с расстройствами пищевого поведения (РПП). В статье описывается статус профессии «нутрициолог» по состоянию на первую половину 2023 г., также обозначаются границы компетенции и ограничения специальности. Предполагаемая роль нутрициолога в команде будет вспомогательной, выражающейся в основном в помощи больному в выполнении рекомендаций лечащего врача/врачей. Также нутрициолог может осуществлять профилактическую деятельность, заключающуюся в информировании населения о важности полноценного питания.

Прегорексия — расстройство пищевого поведения у беременных женщин, проявляющееся в ограничениях в питании и увеличении физических нагрузок в период беременности для контроля веса и объемов тела. В качестве психологических причин прегорексии отмечаются нарушения образа тела, беспокойство по поводу внешних признаков беременности и страх набора веса. Негативные последствия прегорексии могут проявляться в задержках внутриутробного развития плода, спонтанных самопроизвольных абортах, развитии анемии у женщины.

В настоящей статье представлен общий обзор системы психиатрической помощи в Болгарии на основании статистических данных по стране. Предпринята попытка рассмотреть структурные подразделения действующей системы, взаимоотношения между ними, их ресурсное обеспечение и финансирование. Особое внимание уделяется некоторым практическим подходам и принципам, которые, как представляется, в недостаточной мере учитывают потребности пациентов и не способствуют их успешному лечению, социальной реабилитации и интеграции. Можно утверждать, что в последние годы болгарская система психиатрической помощи не претерпела значимых изменений, и требуется еще много усилий по ее развитию. На фоне стоящих перед страной социально-экономических трудностей систему необходимо совершенствовать, с тем чтобы повысить качество предоставляемой пациентам помощи. Более того, государству следует увеличить инвестиции в образование, касающееся психического здоровья, в профилактическую психиатрию, а также в развитие культуры управления и организации в сфере здравоохранения.

Учреждение окружных психиатрических больниц на территории Российской империи во второй половине XIX–начале XX века — один из самых важных этапов в развитии отечественной психиатрии. Фактически это первый опыт проектирования и строительства психиатрических лечебниц как крупных специализированных автономных комплексов, нацеленных не  только на изоляцию пациентов, но и на терапию их состояния. Проект уникален не только сложностью замысла и  комплексным подходом к лечению и содержанию пациентов, но и широтой географии. Больницы по данному проекту  строились в самых разных частях российского государства: от западных рубежей до Сибири. В разработке проекта  принимали участие ведущие психиатры своего времени, а учрежденные благодаря их усилиям больницы дали огромный  практический материал для изучения психических расстройств и подходов к лечению. В статье рассматриваются  предпосылки создания проекта, главные вехи его реализации, а также вклад создававшихся окружных психиатрических  лечебниц в развитие российской психиатрии.