Philosophical understanding of historiographical and perspective of fundamental tasks and branch legal sciences (review of Round Tables with international participation)

Толық мәтін

11–12 сентября 2024 г. Институтом государства и права Российской академии наук совместно с Белгородским государственным национальным исследовательским университетом и Ассоциацией юристов России на площадке Белгородского юридического форума были организованы и проведены круглые столы «Историографические проблемы и подходы в сфере теоретико-исторических правовых наук» и «Философское осмысление историографических и перспективных задач современного уголовного права».

11 сентября 2024 г. вел работу круглого стола «Историографические проблемы и подходы в сфере теоретико-исторических правовых наук» зав. сектором философии права, истории и теории государства и права, руководитель междисциплинарного Центра философско-правовых исследований Института государства и права РАН В. С. Горбань.

В рамках мероприятия обсуждались вопросы историографии российской политико-правовой мысли, зарубежной политико-правовой мысли, историографические исследования политико-правовых знаний как условие обеспечения цивилизационного суверенитета России, источниковедение в юридических науках и его перспективы, историографические контексты противодействия искажениям цивилизационного развития России.

В работе круглого стола приняли участие ведущие эксперты по проблематике историографии в сфере теоретико-исторических правовых наук, представители Москвы, Барнаула, Саратова, Белгорода, Санкт-Петербурга, Новосибирска, Минска (С. В. Кодан, А. И. Клименко, А. А. Васильев, В. В. Лапаева, Н. И. Красняков, Т. А. Желдыбина, В. И. Павлов, А. В. Нерсесянц, А. К. Дубень и др.).

Участники круглого стола обратили внимание на то, что на основе современной российской историографической модели политико-правовых знаний могут быть существенно пересмотрены важнейшие этапы и направления развития представлений о государстве и праве, полнее и значительно точнее разъяснены внутренние закономерности развития зарубежной юридической мысли, переосмыслена роль русской политико-правовой культуры, разработаны средства противодействия различным идеологическим искажениям и фальсификациям истории, сформированы возможности для принципиально нового типа межкультурного научного диалога с другими политико-правовыми традициями.

Заведующий сектором философии права, истории и теории государства и права, руководитель междисциплинарного Центра философско-правовых исследований ИГП РАН, д-р юрид. наук В. С. Горбань в докладе на тему «Историография и ее значение для совершенствования познавательных программно-критических основ юридической науки» отметил, что историографические исследования остаются одним из наиболее непростых и перспективных направлений совершенствования познавательных, объяснительных и прогностических возможностей юридической науки. Сохранение практики использования устаревших и неточных шаблонов историографических описаний и программно-критических реконструкций существенным образом влияет на сдерживание развития юридической науки в целом и ее национальной версии в частности. Историография в области юридических наук не является описательной моделью прошлого, собственно изложением истории. Она определяет основные типы и характеристики политико-правовых знаний, аккумулируемых в качестве предмета изучения. Историографический анализ позволяет как раз распознать композиционный портрет, идеологические шаблоны и ограничения, типовые искажения и фальсификации в истории политической и правовой мысли. И в этом отношении должны быть значительно более подробно и основательно разработаны теоретико-методологическая основа юридической историографии, ее принципы и программные возможности, критический инструментарий и познавательные характеристики.

Наука, которая не уделяет достаточного внимания историографическим аспектам, оказывается привычно в положении гадательного искусства, двигается на ощупь, так как с трудом осознает и фиксирует степень своей состоятельности, свой опыт и результаты. В истории политико-правовой мысли распространенной является точка зрения, что западноевропейская традиция обращения с правом должна безапелляционно рассматриваться как исключительное стремление к праву. Но воспроизводятся лишь почти квазимифологические клише, которые скорее напоминают некий анахронизм или атавизм далекого прошлого. В многообразной и разнообразной истории политико-правовой мысли западноевропейских стран можно лишь отчетливо зафиксировать исторические опыты обращения с правовым наследием и источниками античного Рима, отдельными философскими сочинениями древнегреческой философии, которые постепенно в длившемся веками освоении приводили к разным результатам, как тем, которые можно назвать определенным истолкованием ценности права, так и к его полному отрицанию. Антиправовые тенденции – это такое же европейское изобретение, как и некоторые успехи в строительстве правового общения и правового государства.

Историографическая задача заключается именно в устранении редуцированных и идеологически узкоограниченных практик интерпретации как самой проблемы правопонимания, так и эволюции политико-правового знания. Решение этой задачи требует больших научных усилий, связанных с изучением национальных типов развития правопонимания, национальных литератур, конкретно-исторических и социально-практических вопросов возникновения и эволюции идей, связей культуры и общественно-религиозного сознания.

Обращение к историографии позволяет понять, как формируется наука права, какие сюжеты и проблемы она отражает, какими средствами она их объясняет и какие прогнозы делает. Если историография понимается как некоторое описание объективно существующей истории, то такой подход не соответствует ни истории науки, ни истории государства и права. Причем современные парадигмы рациональности призывают к тому, чтобы вообще отказаться от категории объективного значения, что, однако, малопродуктивно. Поэтому нужны разработки типологических особенностей национальных моделей, опирающихся на верифицируемые массивы больших данных, дающие возможность значительно точнее и полнее описать исторические пути правового развития, показать многообразие исторического опыта, открытость научного и политико-правового диалога с другими странами, по-настоящему заинтересованными в создании современных историографических моделей и подходов к развитию политико-правового знания, отказа от различных форм интеллектуального шовинизма и попыток монополизации истории и исторического знания.

Юридическая историография – это программно-критическая область современной науки о праве и государстве. До тех пор, пока конкретная наука не в состоянии определить характер своей научности, своеобразие понятийного аппарата и языка, его преемственные и новаторские черты, принципы качества релевантных знаний, она остается наблюдателем за случайными событиями, которые как бы сами открываются для называния, что, конечно же, не соответствует задачам современной науки.

Ведущий научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права ИГП РАН, д-р юрид. наук, проф., заслуженный юрист РФ С. В. Кодан в докладе «Историография в структуре научного знания в юриспруденции» остановился на основных проблемных вопросах историографического исследовательского пространства в юридических науках.

В докладе прежде всего было подчеркнуто, что ярко выраженная историографическая парадигма в социогуманитаристике способствовала отходу от рассмотрения историографических процессов как принадлежности исключительно исторической науки и вывела их к концу XX столетия в область исследований и получения знаний историко-научной направленности. Историография науки получила свое позиционирование в пространстве научного знания – в философии науки, в науковедении, в работах по истории науки, а также в рамках изучения развития отдельных областей и дисциплин науки. Именно это позволило выработать теоретические и методологические подходы к изучению места и роли историографии науки в системе научного знания.

Докладчик обратил внимание на то, что в современном понимании историография науки выступает как сфера знаний, охватывающая как различные формы историко-научных реконструкций реального исторического процесса развития различных наук, так и показатель «рождения» научных текстов в конкретно-исторических условиях времени и места их появления (концепция Л. А. Марковой). Соответственно, и каждая из наук имеет собственные историографические разделы, которые фрагментированы по отдельным сферам научного знания или научным дисциплинам – историография истории, историография философии, историография социологии, историография политологии и др. При этом историография науки в отдельных научных отраслях и дисциплинах, расширяя проблемные поля и обобщая накопленный опыт интеллектуально-исследовательских практик, все больше выходит на уровень междисциплинарных и полидисциплинарных взаимодействий, что способствует обобщению и разработке теоретических, методологических и прикладных историографических проблем наддисциплинарного характера и формированию историографии как научного направления социогуманитаристики в целом. Юридическая наука в разработке научно-историографических проблем не является исключением – в ней историографические проекции ее развития достаточно активно разрабатываются на уровне отдельных сюжетов, но пока еще не получили необходимого уровня теоретического обобщения.

Далее С. В. Кодан указал на то, что историография юридической науки (юридическая историография) представляет направление в изучении юриспруденции, которое ориентируется на изучение и реконструкцию процессов познания государственно-правовых явлений и институтов через научные труды ученых-юристов, исследование их научной биографии и творческого процесса создания произведений, а также механизмов накопления, сохранения и передачи историографической информации. Вписываясь в общие тенденции развития историографии в социогуманитаристике, для развития юридической историографии необходимы как привлечение и адаптация теоретико-методологических наработок в этой сфере из других научных дисциплин социально-гуманитарного профиля, так и обращение к новым исследовательским направлениям – биографической историографии, источниковедению историографии, историографии интеллектуальной истории, междисциплинарным взаимодействиям историографии и др. в преломлении к предметным областям юридических наук. Немаловажное значение имеет и введение оправдательного курса по историографии к программе подготовки к научной деятельности лиц, проходящих обучение в аспирантуре, поскольку анализ защищенных диссертаций по юридическим наукам показывает наличие серьезных пробелов у соискателей ученой степени в знании теоретических, методологических, методических и технологических основ работы с историографическими источниками и информационными ресурсами в этой сфере.

Главный научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права ИГП РАН, д-р юрид. наук В. В. Лапаева начала свое выступление с тезиса о том, что для решения стоящей сейчас перед нашей страной задачи формирования собственной цивилизационной идентичности важное значение имеет разработка такой историографической модели политико-правовых знаний, которая несла бы в себе необходимый для этого интеллектуальный заряд. Далее она остановилась на определении понятия «российская цивилизационная идентичность», предложив более четко разграничить данное понятие от того, что принято называть социокультурной самобытностью, главные характеристики которой – этническая, религиозная и геополитическая специфика той или иной коллективной общности. При проведения такого разграничения она опиралась на работы известного французского социолога А. Турена, по мнению которого любая идентичность определяется тремя основными потребностями субъекта: в принадлежности, в позитивной самооценке и в безопасности. Если для социокультурной идентичности главными являются потребности в принадлежности и в позитивной самооценке, то необходимость цивилизационной идентичности, подчеркнула В. В. Лапаева, определяется прежде всего потребностью в безопасности. Не случайно о цивилизационной идентичности россиян активно заговорили именно сейчас, когда перед страной встала задача адаптации к резко меняющимся геополитическим и международно-правовым реалиям.

Нынешняя глобальная неопределенность рано или поздно закончится гласным или негласным договором о глобальной безопасности. Для того, чтобы Россия могла стать полноценным субъектом такого договора, ей важно определиться со своей цивилизационной идентичностью. Причем определиться таким образом, чтобы не остаться один на один со своей самобытностью, а стать блокообразующим центром притяжения для других государств и народов. Для этого важно, чтобы цивилизационное самоопределение страны не только выводилось бы из ее прошлого, но и выстраивалось с учетом возможного будущего, имеющего четко очерченные правовые (и в этом смысле – общезначимые в мировом масштабе) параметры.

Формирование такой цивилизационной идентичности России (а на данном этапе следует говорить именно о формировании) осложняется наличием в общественном сознании россиян глубоких расхождений, которые трактуются специалистами как раскол. Преодоление этого раскола, обусловленного особенностями исторического развития страны, ее геополитическим положением и т. д., требует масштабных и разнонаправленных усилий. Свой вклад в решение этой важной задачи может и должна внести отечественная юридическая наука, в том числе путем создания новой российской историографической модели политико-правового знания, выражающей такой исторический нарратив в правовом развитии России, который пронизывает всю ее историю – от древности через настоящее в будущее. Наличие образа будущего, который имел бы характер цивилизационного проекта, указала В. В. Лапаева, есть отличительный признак цивилизационной идентичности, представляющей собой важнейшую форму коллективного самоопределения российской нации как социально-политической общности.

Заместитель директора (по учебной работе), зав. кафедрой теории и истории государства и права Института философии и права Новосибирского национального исследовательского государственного университета, д-р юрид. наук, доц. Н. И. Красняков выступил с докладом о некоторых историографических аспектах логики исследования закономерностей эволюции имперского государства.

Пробельность в истории изучения возникновения, развития и функционирования имперского государства в теоретико-правовых и сравнительно-правовых трудах ученых, а также в истории, политологии и философии, за неимением и методологии такой научной работы, порождает зависимость будущих исследований от устаревших постулатов вроде преобладающей международной публицистической политической парадигмы в рассмотрении сущности империи и преобладания эмоциональной, некритичной формы познания этого сложного политико-правового феномена на уровне абстракции, что на уровне практики ведет к его превращению в манипулятивное средство геополитики для недобросовестных акторов. Между тем применение устоявшегося теоретического подхода (формационного или цивилизационного) позволило бы подойти к пониманию и построению определенной матрицы, в границах которой будет рационально выстраивать закономерности, причем как происхождения империи в первичном, естественно-общественном контексте в системе различных потребностей и противоречий, так и для определенного этапа трансформации имперского политико-правового пространства.

Выбрав раскрывающие сущность империи важнейшие понятия категориально-критериального аппарата и детерминирующие связи между ними, а именно: многоукладность социально-правового бытия; политическое господство в конструкции «власть+территория+население»; автономизм в империостроительстве; иерархичность в системе общество–государство–право; полирегиональность государственного устройства; разнопорядковость государственно-правовых институтов относительно разностатусных регионов; этнонациональный компонент государственности (точнее, национальный контекст), приходим к заключению, что детерминирующим в исследовании имперского государства выступает формационный подход, в рамках которого типы государства воплощаются в различные его формы. При этом появляется возможность опираться на доказанную юридической наукой логику рассмотрения закономерностей в линейном порядке от простых форм функционирования к сложным. Из представленного можно сделать два вывода, во-первых, государство и право необходимо исследовать в качестве надстроечных явлений, во-вторых, империя является феноменом более общего порядка, нежели форма государственного устройства (как «штамп» данное положение иногда еще употребляется), поскольку неразрывно и преимущественно связана с политическими процессами. Предлагая использовать империю как форму (вид) государства и учитывая уже высказанный тезис о ее связи с типом государства, получаем потенциал анализа эволюции империи в различных общественно-экономических формациях (рабовладельческая, феодальная, капиталистическая (буржуазная), коммунистическая) с позиций закономерностей преемственности и традиционализма. Например, в итоге изучения России периода империи эпохи феодализма и капитализма приходим к умозаключению, что имперская специфика присуща всем элементам формы государства, а в государственном управлении названные устойчивые тенденции реализовались в моделях национально-государственного управления, таких как территориально-автономистская, административно-автономистская, национально-автоно-мистская. Таким образом, отсутствие историографической традиции обобщенного понимания имперской конструкции государственно-правовой системы создает для гуманитарных наук ситуацию необходимости довольствоваться совокупностью познаний главным образом на основе мифов и пользоваться стагнирующим восприятием этой междисциплинарной категории, соответственно, полезность научного знания для общественного прогресса снижается, что свидетельствует о необходимости продвижения имперского нарратива в теоретико-исторических правовых исследованиях.

Ученый секретарь ИГП РАН, канд. юрид. наук А. К. Дубень представил доклад на тему «Значение трудов Е. В. Спекторского для разработки методологии российской историографической модели политико-правовых знаний».

Докладчик указал, что одной из актуальных проблем в философии права является формирование более перспективной историографии политической и правовой мысли. При этом история политико-правовой идеи как научная проблема находится на пересечении нескольких направлений гуманитарного знания: как исторического, политологического, так и юридического, каждое из которых имеет определенный научный задел. Вместе с тем в истории правовой мысли накоплено множество разнообразных учений и теорий, которые образуют предмет историографического анализа.

Особо акцентировалось внимание на научных трудах Е. В. Спекторского. В частности, А. К. Дубень отметил значимость и роль сочинения «Проблемы социальной физики в XVII столетии». Е. В. Спекторский – один из немногих, кто исследовал обществоведческий феномен социальной физики, характерный для XVII столетия, отражающий ключевой момент исторического развития общественных наук, выработки ими обновленной научной методологии социально-философских знаний.

В заключение докладчик подчеркнул, что исследование трудов Е. В. Спекторского представляет собой целостный массив реализованных и реализуемых задач философского, правового и исторического профиля. Между тем работы Е. В. Спекторского нуждаются также в разработке вопросов методологии реконструкции общественно-политической мысли, прежде всего в истории русской философии права.

Научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права ИГП РАН, канд. ист. наук, доц. М. В. Раттур в докладе на тему «Политико-правовая мысль Древней Руси о нравственных императивах российской государственности: историографический аспект» отметила, что историографический анализ развития представлений о государстве и праве Древней Руси в контексте нравственных императивов российской государственности позволяет сделать выводы о том, что проекции поздних приоритетов при изучении письменных источников о Древнерусском государстве затрудняют реализацию принципов полноты, достоверности и верифицируемости результатов исследований; формируют шаблоны, доминирующие при построении существующих историографических моделей политико-правовых знаний.

Примерами могут служить тотальность утраты вечевых традиций Северо-Восточной Русью в связи с нашествием Батыя в 1237 г. и абсолютизация дискретности отечественного политико-правового развития. В первом случае довольно прочно укоренившийся в историографической модели шаблон развенчивают сведения Летописца Переяславля-Суздальского. В нем содержатся сведения о том, что 15 мая 1302 г. на Красной площади именно вече утвердило завещание князя Ивана Дмитриевича, согласно которому земли княжества отошли его племяннику московскому князю Даниилу Александровичу. Этот факт позволяет по-новому взглянуть и на вопросы наследования в Древней Руси.

Второй случай опровергает договор о перемирии на 20 лет между Россией и Швецией, заключенный в августе 1561 г., хранящийся в Государственном архиве древних актов. Его основу составляет Ореховецкий мир (12 августа 1323 г.) – первый мирный договор Новгорода Великого со Швецией, что демонстрирует преемственность в реализации внешней политики Московского царства в начале Ливонской войны.

Представляется, что при создании российской историографической модели политико-правовых знаний в отношении древнерусского периода целесообразна опора на первоисточники. Это позволит не только уточнить укоренившиеся в историографии представления о древнерусском государстве и праве, но и обеспечит высокую степень верифицируемости.

Младший научный сотрудник сектора философии права, истории и теории государства и права ИГП РАН А. В. Нерсесянц посвятила свое выступление творчеству одного из ярких представителей немецкого идеализма Ф.В.И. Шеллинга, которому, как заметила она, не уделяется должного внимания в российской историографии политико-правового знания. И хотя у Ф. Шеллинга нет крупных работ, специально посвященных праву и государству, рассуждения о праве и правовой реальности проходят красной нитью через все его философские сочинения, поскольку в центре его внимания находится ключевое понятие для права – понятие свободы.

Многие выдающиеся представители западной философской мысли высоко оценивают значение работ Ф. Шеллинга и отводят ему заметное место в системе философского знания. Показательно, например, что К. Ясперс в сочинении «Великие философы» писал о Ф. Шеллинге как об одном из наиболее значительных, с его точки зрения, «провидцев истины». Для целого ряда отечественных философов, работы которых оказали влияние на формирование и развитие отечественной философии и права, творчество Ф. Шеллинга имело особое значение. Как отмечал известный советский философ А. В. Гулыга, «ни Канту, ни Фихте, а именно Шеллингу суждено было стать властителем русских дум философских и вплоть до конца века значительным образом влиять на развитие русского философствования». Это относится прежде всего к трудам представителей славянофильского направления русской философской мысли, которое, по общему мнению, наиболее полно выражает ее самобытность.

А. В. Нерсесянц подчеркнула, что при формировании новой отечественной историографии политико-правовой мысли необходимо восполнить пробел, связанный с недостаточным освещением философско-правовых аспектов творчества выдающегося немецкого мыслителя. В своем выступлении она остановилась на начальном этапе формирования идей, заложенных в основу представлений Ф. Шеллинга о праве, обратив внимание на такой значимый факт его биографии, как начавшаяся еще в юности тесная дружба с Г. Гегелем, с которым они вместе были вдохновлены Французской революцией 1789 г., а затем испытали шок от осознания того, что воспеваемая ими свобода превратилась в пустую рациональную абстракцию, оправдывающую террор. Эти яркие совместные переживания оказали, хотя и по-разному, существенное влияние на их философско-правовое творчество. Для Ф. Шеллинга они стали импульсом к работе над сочинением «Новая дедукция естественного права» (1795), в котором философ изложил свои взгляды на право в форме афоризмов. Кратко охарактеризовав содержание данной работы, А. В. Нерсесянц заметила, что, к сожалению, впоследствии Ф. Шеллинг не стал развивать свои афоризмы в систему научных взглядов, хотя и периодически возвращался к ним в своих сочинениях. Тем не менее все творчество философа, лейтмотивом которого была идея свободы, можно рассматривать как конкретизацию суждений о праве, высказанных в афористичной форме еще в юношеские годы.

12 сентября 2024 г. был проведен круглый стол «Философское осмысление историографических и перспективных задач современного уголовного права».

Вел работу круглого стола и выступил с научным докладом «Задачи, стоящие перед современным уголовным правом» заместитель директора по научной работе ИГП РАН, д-р юрид. наук С. В. Маликов.

В ходе работы круглого стола обсуждались следующие вопросы:

уголовное право в системе юридической науки и проблемы уголовно-правового законотворчества;

современное состояние уголовного права в России и зарубежных странах в условиях кризиса международного правового регулирования;

криминализация и декриминализация деяний в сфере общественных отношений в интересах мира, согласия и стабильности общества;

пенализация и депенализация как средство обеспечения социальной стабильности;

подходы к реализации уголовной ответственности и освобождению от нее;

противодействие отдельным преступлениям в сфере обеспечения национальной безопасности России (государственной, общественной, информационной, экологической, экономической, транспортной, энергетической).

В работе круглого стола приняли участие ведущие специалисты в области уголовного права и криминологии, представители научных и образовательных организаций Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Белгорода, Воронежа, Донецка, Липецка, Владивостока, Ростова-на-Дону, Казани, Сыктывкара, Республики Крым (А. М. Зацепин, Ю. И. Дук, Ю. В. Грачева, Н. А. Ныркова, А. А. Илиджев, Т. Р. Сабитов, Р. А. Сорочкин, В. П. Бодаевский, В. В. Воробьев, С. В. Анощенкова и др.).

В рамках мероприятия выступили с докладами молодые ученые ИГП РАН: и. о. начальника научно-организационного отдела А. В. Капустина, младший научный сотрудник Л. З. Багандова, аспиранты М. А. Довгань и М. С. Богатырева.

Философская тематика круглого стола обусловлена тем, что в свете ускоряющейся и разновекторной динамики геополитических, экономических и правовых процессов в мире ориентиром и фундаментом могут стать исключительно философские знания и подходы к поиску новых смыслов в сфере, связанной с государством и правом (в том числе уголовным).

Круглый стол «Философское осмысление историографических и перспективных задач современного уголовного права» открыл новый этап междисциплинарного изучения фундаментальных проблем уголовного права и уголовного закона, среди которых нравственные, религиозные, философские и исторические основы уголовного права, социальная обусловленность современной уголовной политики, пути развития уголовного права и законодательства. Участники дискуссии были единодушны в том, что на современном этапе только философия уголовного права позволяет выявить глубинное содержание уголовно-правовых запретов на различных этапах развития государства, определить их форму и содержание, а также социальное назначение.

Авторлар туралы

Vladimir Gorban

Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences

Хат алмасуға жауапты Автор.
Email: gorbanv@gmail.com

Doctor of Law, Head of the Sector of Philosophy of Law, History and Theory of State and Law, Head of the Interdisciplinary Center for Philosophical and Legal Studies

Ресей, Moscow

Natalya Krotkova

Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences

Email: krotkova2012@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-2853-1287

PhD in Law, Leading Researcher, Constitutional Law and Constitutional Justice Sector; Vice-Editor-in-Chief of the State and Law Journal of the Russian Academy of Sciences

Ресей, Moscow

Sergey Malikov

Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences

Email: s.v.malikov@yandex.ru

Doctor of Law, Deputy Director for Scientific Work

Ресей, Moscow

Әдебиет тізімі

Қосымша файлдар