Перспективность акустических сенсорных систем для иммунодетекции вирусов (Обзор)
- Авторы: Гулий О.И.1, Зайцев Б.Д.2, Караваева О.А.1, Бородина И.А.2
-
Учреждения:
- Федеральный исследовательский центр “Саратовский научный центр Российской академии наук”
- Институт радиотехники и электроники им. В.А. Котельникова РАН
- Выпуск: Том 60, № 5 (2024)
- Страницы: 445-454
- Раздел: Статьи
- URL: https://journals.rcsi.science/0555-1099/article/view/283869
- DOI: https://doi.org/10.31857/S0555109924050028
- EDN: https://elibrary.ru/QTYGJG
- ID: 283869
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Вспышки вирусных инфекционных заболеваний у человека и животных остаются одной из глобальных проблем нашего времени. Одним из наиболее востребованных направлений в прикладной микробиологии является разработка быстрых и чувствительных методов определения вирусов, в том числе на основе биосенсорных методов анализа. В обзоре показана перспективность акустических сенсорных систем для определения вирусов. Обсуждаются оптимальные возможности электроакустических датчиков при определении вирусов, возможность проведения анализа в присутствии мешающих факторов (вирусных частиц и микрофлоры) и многократного использования датчиков. Представленные результаты демонстрируют перспективность использования акустических датчиков для определения вирусов в микробиологии, медицине, ветеринарии.
Полный текст
Последние несколько десятилетий вирусы представляют реальную угрозу безопасности человечества, поскольку вызывают серьезные инфекционные заболевания не только человека, но и животных и растений [1]. С начала 21 века наблюдаются вспышки смертельных вирусных заболеваний, таких как тяжелый острый респираторный синдром (ТОРС) в 2003 г., H1N1 (вирус свиного гриппа А) в 2009 г., Ближневосточный респираторный синдром (MERS) в 2012 году, Зика в 2016 г. В 1981 г. впервые сообщалось о вирусе иммунодефицита человека (ВИЧ), эпидемия которого продолжается по настоящее время [2]. Важно, что все вирусы быстро эволюционируют, чему способствуют многократно усилившиеся в последние годы миграционные процессы в мире. В этих условиях человечество всё чаще встречается с появлением новых вирусов или с проявлением новых заболеваний из-за изменчивости хорошо известных вирусов. Так, например, различные виды коронавирусов широко распространены в природе и вызывают различные инфекционные заболевания, как у человека, так и у животных. В конце 2019 г. описан SARS-CoV-2 (Severe acute respiratory syndrome-related coronavirus 2), способный вызывать вирусную пневмонию у людей [3]. На рис. 1 представлено животное происхождение коронавирусов человека [4]. Заражение MERS-CoV, SARS Coronavirus-2 или SARS-CoV вызывает тяжелые и часто летальные последствия, основные различия между которыми заключаются, главным образом, в скорости передачи, инкубационном периоде заболеваемости на уровне смертности [4]. Глобальный кризис, связанный с SARS-CoV, привел к потерям как в области здравоохранения, так и глобальной экономики, более чем 90 трлн $ [5], чего не происходило почти столетие.
Рис. 1. Происхождение коронавирусов человека (коронавирус тяжелого острого респираторного синдрома (SARS-CoV), коронавирус тяжелого острого респираторного синдрома 2 (SARS-CoV-2), коронавирус ближневосточного респираторного синдрома (MERS-CoV), коронавирус человека (HCoV), коронавирус синдрома острой диареи свиней (SADS-CoV) [4].
Одной из причин масштабных вирусных пандемий является отсутствие эффективных методов детекции вирионов и быстрой диагностики вирусной инфекции [6]. Раннее выявление вируса необходимо не только для подбора и проведения специфической терапии, но и для своевременного блокирования передачи вирусных частиц с целью профилактики распространения инфекции. Именно поэтому развитие быстрых методов идентификации вирусов является одним из лучших способов предотвращения вспышек вирусных заболеваний.
Традиционные методы обнаружения вирусов, основанные на выделении и культивировании, проведении электронно-микроскопических исследований, полимеразной цепной реакции (ПЦР) и иммуноферментного анализа (ИФА) трудоемки, продолжительны по времени анализа и требуют квалифицированного персонала для грамотной интерпретации результатов [7–9]. Лабораторная диагностика вирусных инфекций также включает технологию ДНК-микрочипов (DNA microarray) [10–12], преимуществом которых является высокая специфичность, чувствительность, но невозможность проведения анализа при высокой рабочей нагрузке, например, во время пандемий.
Для преодоления ограничений, связанных с традиционными методами определения вирусов, необходимо разрабатывать альтернативные высокочувствительные и специфичные диагностические тест-системы. Реализация новых методов позволит ускорить идентификацию вирусных частиц и инициировать необходимые меры сдерживания вирусной инфекции. Среди различных методов обнаружения вирусов наиболее перспективными являются сенсорные системы, в том числе созданные с использованием нанотехнологий [13–18]. Недавняя вспышка коронавирусной инфекции (COVID-19) показала всему миру недостатки применяемых в настоящее время систем определения вирусов, а также необходимость развития новых направлений сенсорных методов анализа для получения результата на месте. Среди сенсорных систем определения вирусных частиц существуют электрохимические биосенсоры [19–22], биосенсоры на основе молекулярно-импринтированных полимеров (MIP) [23], оптические сенсоры [24–27], биосенсоры, действие которых основано на спектроскопии поверхностного плазмонного резонанса (ППР) [28] и гигантском комбинационном рассеянии света [29]. Несмотря на то, что опубликованы обзоры, посвященные сенсорным технологиям для определения вирусов [16–18, 30–33], применение акустических сенсорных систем для индикации вирусов не нашло достаточно полного освещения в литературе. Поэтому, цель настоящей работы заключается в описании перспективности акустических сенсорных систем для определения вирусов.
Основные принципы действия биосенсоров. Для определения вирусных частиц применяются биосенсоры, обладающие различной конструкцией и механизмом действия. Биосенсоры – био-химико-физические системы, состоящие из двух компонентов: чувствительного биологического элемента (биорецептора) и системы детекции (физический преобразователь), которые позволяют регистрировать концентрацию или активность различных аналитов, присутствующих в образце [16]. Биосенсоры классифицируются в зависимости от вида биорецептора (ферменты, микроорганизмы, бактериофаги, ДНК, антитела, ткани, органеллы и хеморецепторы и др.) и типа датчика (оптические, амперометрические, потенциометрические, полупроводниковые, термометрические, фотометрические и пьезоэлектрические) [34, 35]. Биосенсоры позволяют значительно уменьшить время проведения анализа, благодаря относительной простоте проведения процедур, и, как показывают литературные данные, являются довольно чувствительными и требуют минимальной предварительной обработки исследуемого материала. Общая схема биосенсора представлена на рис. 2 [15].
Рис. 2. Общая схема биосенсора [15].
На первом этапе действия биосенсора происходит “узнавание” биорецептором специфичного для него вещества из многокомпонентной смеси. На второй стадии происходит преобразование информации о протекании биохимической реакции в форму электрохимического или иного (например, оптического, акустического и др.) сигнала. Эта стадия, которую можно назвать стадией сопряжения биохимической и электродной реакций является ключевой для осуществления работы биосенсора. На последней стадии электрический сигнал преобразовывается в соответствующую для обработки форму.
Акустические сенсоры для определения вирусов. Разновидностью сенсорных систем являются акустические пьезоэлектрические биосенсоры, которые проявляют чувствительность к изменению массы на поверхности физического носителя (гравиметрические биосенсоры), или к изменению плотности, вязкости, проводимости контактирующей со звукопроводом среды.
Акустические сенсорные системы позволяют проводить анализ биологических объектов не только с помощью иммобилизации активных реагентов на поверхности биодатчика, но и непосредственно в жидкой фазе. В этом случае анализ проводится в течение короткого промежутка времени. Именно это преимущество позволяет использовать метод электроакустического анализа для быстрого определения вирусов при их взаимодействии с селективным агентом (антителами, микробными клетками).
Принцип действия электроакустических методов анализа вирусов основан на регистрации протекания биоспецифической реакции в анализируемой суспензии или на поверхности слоя, содержащего иммобилизованный специфичный агент, контактирующий с поверхностью пьезоэлектрического звукопровода, по которому распространяется пьезоактивная акустическая волна. Изменения параметров анализируемого биологического объекта на поверхности акустического звукопровода приводит к изменению скорости акустической волны, что, в свою очередь, приводит к изменению измеряемых характеристик акустического датчика (электрический импеданс, частота, вносимые потери, фаза выходного сигнала) [16].
Для создания акустических сенсоров широко используются пьезоэлектрические резонаторы или линии задержки с распространяющейся поверхностной или пластинчатой акустической волной. Такие сенсоры чувствительны к изменению механических или электрических свойств биологического объекта, контактирующего с поверхностью звукопровода. Акустические биосенсоры чаще всего выполняются на основе таких пьезоэлектрических материалов, как кварц, ниобат лития, или танталат лития, поскольку они характеризуются высокой химической устойчивостью. Акустические волны, возбуждаемые в пьезоэлектрике, позволяют создать целое семейство датчиков, характеризующихся высокой чувствительностью, быстротой проведения анализа, дешевизной, и небольшими размерами [36]. Современные акустические датчики могут использовать все типы волн, а именно объемные акустические волны (ОАВ), поверхностные акустические волны (ПАВ) и акустические пластинчатые моды (АПМ) [37], как показано на рис. 3 [38].
Рис. 3. Классификация акустических датчиков: ОАВ – объемные акустические волны, ПАВ – поверхностные акустические волны; и АПМ – акустические пластинчатые моды [38].
Датчики на основе объемных акустических волн представляют собой резонаторы, в которых акустическая волна распространяется между двумя сторонами пьезоэлектрической пластины. Эти резонаторы можно разделить на две группы: резонаторы с продольным электрическим полем (электроды нанесены на противоположные стороны пьзоэлектрика) и резонаторы с поперечным электрическим полем (электроды нанесены на одну сторону пьезоэлектрика, другая сторона остается свободной).
В ПАВ датчиках поверхностная акустическая волна возбуждается с помощью излучающего встречно-штыревого преобразователя (ВШП), распространяется вдоль поверхности пьезоэлектрической пластины и преобразуется в электрический сигнал с помощью приемного ВШП. Такой датчик может работать на частотах в диапазоне от нескольких МГц до нескольких ГГц. К поверхностным волнам относятся волны Рэлея, волны с поперечно – горизонтальной поляризацией (SH) и волны Лява.
Перспективность акустических сенсоров для определения вирусов на основе волны Лява с поперечной горизонтальной поляризацией на примере бактериофага М13 была продемонстрирована в работе [39] в режиме реального времени. Предварительно антитела, специфичные к бактериофагу М13, необратимо иммобилизуются на подложке из оксида кремния, и после иммунореакции между бактериофагом М13 и специфичными антителами на подложке образуется многослойная поверхность, которая анализируется при помощи волн Лява.
Разработан иммуносенсор для селективного определения вирусов герпеса в крови человека на основе пьезоэлектрического резонатора с иммобилизованными на его поверхности соответствующими антивирусными антителами [40]. Подобный биосенсор на основе пьезоэлектрического резонатора успешно применен для детекции вирусов в природных и искусственных водоемах (реки, канализация и сточные воды) без предварительной обработки анализируемого субстрата [41].
Ряд исследований продемонстрировали, что акустические датчики на основе горизонтально-поперечных поверхностных волн являются более перспективными для измерения в жидкостях, чем датчики, использующие волны с нормальной к поверхности звукопровода компонентой механического смещения [42]. Иммуносенсор на волнах Лява (Love Wave) был успешно использован для обнаружения вирусов [37]. Конструкция на поверхностных акустических волнах имеет такие неотъемлемые преимущества, как высокая чувствительность и портативность, массовая производительность и широкий частотный диапазон (от 10 МГц до 1 ГГц) за счет изменения геометрии встречно-штыревых преобразователей (IDT) [43, 44].
Основные преимущества и недостатки указанных датчиков для анализа биологических исследований представлены в работах [16, 38, 45, 46].
Акустические сенсоры для иммунодиагностики вирусов. Среди ускоренных методов определения вирусов лидирующее положение занимают сенсорные системы с применением антител (иммунологические методы). Серологическая диагностика позволяет идентифицировать вирус даже в том случае, когда выделение вирусных частиц из образца не дает никаких результатов. В основу иммунологического метода положено явление взаимодействия антиген-антитело, а для визуализации взаимодействия используют фермент в качестве метки, который анализируют физико-химическими методами.
На основе акустических биосенсоров разработаны иммуносенсоры для обнаружения вирусов. Биосенсоры на объемных акустических волнах способны обнаруживать биохимические образования при определении вирусов [30, 47, 48]. Резонансная частота пьезоэлектрического резонатора, контактирующего с изучаемым аналитом, изменяется в результате его взаимодействия со специфичным агентом.
Пьезоэлектрические биосенсоры на основе кристалла кварца привлекли внимание для биологических применений, особенно для обнаружения вирусов гриппа из-за их простоты, прямого определения и возможности анализа в реальном времени [49–51]. В работе [49] была изготовлена оригинальная структура нанолунок для создания аптамера на поверхности кварцевого резонатора для быстрого, чувствительного и безметочного обнаружения вируса птичьего гриппа H5N1 (AIV). Нанопористую пленку золота толщиной 120 нм с размером пор ~20 нм иммобилизовали на поверхности золотого электрода с использованием самоорганизующегося монослоя для формирования электрода на основе наноямок. Специфический аптамер оцДНК H5N1 AIV с конъюгированным с NH2 5'-концом использован при изготовлении аптасенсора посредством ковалентной связи. Поэтапную сборку аптасенсора характеризовали путем измерения частоты резонатора. Результат показал, что связывание целевого H5N1 AIV с иммобилизованными аптамерами снижало резонансную частоту сенсора, а изменение частоты коррелировало с титром вируса. Разработанный аптасенсор с использованием нанолунок может значительно сократить время обнаружения до 10 мин с использованием анализа без меток. Связывание целевого вируса H5N1 с поверхностью электрода на основе нанолунок дополнительно подтверждено с помощью сканирующей электронной микроскопии. Никакого вмешательства со стороны нецелевых подтипов AIV H1N1, H2N2, H7N2 и H5N3 не наблюдалось. Аптасенсор, использующий аптамер H5N1, проверен на обнаружение AIV H5N1 в образцах мазков из трахеи кур. Разработанный аптасенсор может быть использован для обнаружения и других вирусов.
Помимо кварца в качестве материала резонатора используют титанат бария, сегнетову соль, турмалин и др. Поверхность кристалла покрывают специфичными антителами. При адсорбции веществ на поверхности кристалла меняется его резонансная частота, используемая в качестве аналитического сигнала [52, 53].
Акустический датчик с использованием поверхностной акустической волной и специфичных моноклональных антител применялся для определения вирусов Эбола, HIV-1 and HIV-2 с возможностью многократного использования при времени анализа 5–10 мин [54, 55].
На основе резонаторов с поперечным электрическим полем существует два типа акустических биодатчиков для детекции вирусов. Датчики первого типа используют пленки-биорецепторы, которые закрепляются на поверхности пьезоэлектрического материала [56]. Биологический материал, например, суспензия, содержащая измеряемый объект, контактирует с биодатчиком через указанную пленку. Биологическое взаимодействие между измеряемым объектом и биорецептором приводит к соответствующему изменению электрического импеданса датчика. Однако датчики, которые используют активные покрытия, имеют ряд существенных недостатков. К ним относятся длительное время детекции в течение нескольких часов и невозможность многократного использования активного слоя. Сразу же после первого эксперимента отработавшую активную пленку необходимо удалять и наносить новую. Это существенно ограничивает возможности использования датчиков первого типа.
Датчики второго типа свободны от вышеперечисленных недостатков. В этих датчиках исследуемая суспензия вирусов контактирует непосредственно с пьезоэлектриком без использования активной пленки с иммобилизованными антителами. Датчик фиксирует изменение физических свойств суспензии в результате специфического взаимодействия вирусов с добавляемыми антителами. Эти изменения соответственно приводят к изменению характерного аналитического сигнала. Такой подход для индикации вирусов принципиально отличается от известных способов определения вирусов при помощи акустических резонаторов с использованием иммобилизованных антител [40, 41, 56, 57] отсутствием необходимости иммобилизации антител, простотой выполнения процедуры анализа и быстротой получения результата. Разработан биосенсор на основе пьезоэлектрического резонатора для обнаружения SARS-ассоциированного коронавируса (SARS-CoV) [58].
В работе [59] разработана сенсорная система на основе пьезоэлектрического резонатора с поперечным электрическим полем для детекции вирусов с помощью специфичных антител. В качестве объекта исследования использовали вирус трансмиссивного гастроэнтерита свиней. Установлено, что добавление специфичных антител к вирусной суспензии приводило к значительному изменению реальной и мнимой частей электрического импеданса резонатора (рис. 4).
Рис. 4. Схема сенсорной системы на основе пьезоэлектрического резонатора с поперечным электрическим полем для детекции вирусов с помощью специфичных антител.
Для определения вирусов наиболее предпочтительными являются датчики, которые позволяют проводить многократные измерения и легко очищаются от используемого образца после измерений без потери чувствительности датчика к анализируемой реакции. Примером может служить акустический датчик на основе щелевой моды в акустической линии задержки с поперечно-горизонтальной волной нулевого порядка. Основным преимуществом данного датчика является возможность бесконтактного анализа, в котором контейнер с исследуемой суспензией изолирован от поверхности линии задержки. Такая конструкция позволяет проводить многократные измерения и очистку жидкостного контейнера без повреждения линии задержки [60].
В работе [61] показана перспективность акустического датчика на основе щелевой моды в акустической линии задержки. Добавление антител, специфичных к вирусу ТГС, приводило к изменению глубины и частоты резонансных пиков на частотной зависимости полных потерь датчика (рис. 5). По разнице выходных параметров датчика до и после биологического взаимодействия вируса ТГС в растворах со специфичными антителами можно сделать заключение о наличии/отсутствии исследуемых вирусов в анализируемом растворе. Продемонстрирована возможность диагностики вируса в водных растворах с проводимостью от 1.9 до 900 мкСм/см, а также в присутствии посторонних вирусных частиц. Время анализа не превышало 10 мин.
Рис. 5. Анализ вируса ТГС акустическим датчиком на основе щелевой моды в акустической линии задержки.
Основные преимущества акустических иммуносенсоров для определения вирусов непосредственно в жидкой фазе [59–61] заключаются в следующем:
- нет необходимости иммобилизации компонентов анализа (антител);
- возможность проведения анализа непосредственно в жидкой фазе, а также в присутствии посторонних мешающих факторов (микробные клетки, посторонние вирусные частицы);
- предел детекции составляет 104 вирусных частиц/мл, но есть возможности увеличения чувствительности метода;
- время анализа в среднем 10 мин;
- объем анализируемого образца не более 5 мл;
- возможность многократного использования датчика без повреждения датчика и искажения аналитического сигнала.
В другой работе [54] представлен датчик на основе линии задержки с ПАВ без специальных меток для быстрого обнаружение антигенов Эболы, без необходимости добавления реагентов, обработки проб и подготовки специализированного персонала. Линия задержки представляла собой пластину из танталата лития (LiTaO3) с двумя встречно-штыревыми преобразователями (IDT). Входной преобразователь возбуждал в пластине поверхностную акустическую волну с поперечно-горизонтальной поляризацией с частотой 80–400 МГц. Фаза выходного электрического сигнала с выходного преобразователя использовалась в качестве аналитического сигнала. Молекулярные взаимодействия между вирусом и антителом в пространстве между преобразователями приводили к изменению фазы выходного сигнала. Наблюдался логарифмически линейный отклик сенсора на частицы вируса Эбола с пределом обнаружения 1.9 × 104 БОЕ/мл.
С помощью сенсора на основе кварцевого резонатора показана возможность обнаружения в мазках из ротовой полости нескольких респираторных вирусов, таких как грипп: SARS-CoV и 2019-nCoV [58, 62–64]. Такой подход можно использовать для проведения тестирования без меток в режиме реального времени с высокой чувствительностью. Кроме того, с помощью подобного биосенсора можно определять шиповый белок SARS-CoV-2 [64] с использованием взаимодействия между спайковым гликопротеином и поверхностью сенсора. Показана возможность обнаружения адсорбированных спайковых белков с чувствительностью на уровне нг.
Установлено, что для обнаружения SARS-CoV использование пьезоэлектрического иммуносенсора на основе пьезоэлектрического резонатора является целесообразным, поскольку это дает быстрый, стабильный и адекватный результат [58], а использование парамагнитных наночастиц [63] позволяет повысить чувствительность обнаружения белковых биомаркеров в течение одной минуты вплоть до 3.5 нг/мл.
***
Анализируя развитие пьезоэлектрических биосенсоров, используемых для определения вирусных частиц, можно отметить, что развитие технологий обнаружения вирусов сосредоточено на улучшении чувствительности, экономической эффективности и возможности многократного использования датчика. Чтобы вызвать наиболее эффективный ответ на воздействие вируса, необходима сеть биосенсоров “скоростного типа”, чтобы служить в качестве первоначального предупреждения о наличии, распространении и вирусности инфекционного агента. Для достижения этой цели желательно использовать портативный биосенсор с высокой чувствительностью и точностью, который может обнаруживать вирусы в режиме реального времени. Продолжение исследований для улучшения зондов и платформ должно привести к созданию эффективных биосенсоров, которые могут быть использованы в реальных образцах. В данном контексте методы электроакустического анализа на основе пьезоэлектрического резонатора с поперечным электрическим полем и щелевой моды показали перспективность применения для решения вопросов детекции вирусов. Дальнейшая стандартизация и автоматизация метода электроакустического анализа позволит расширить круг его применения и использования в микробиологии, биотехнологии, ветеринарии, медицине, в том числе в области фаговой терапии.
ФИНАНСИРОВАНИЕ. Работа выполнена при поддержке Министерства науки и высшего образования Российской Федерации в рамках государственного задания Саратовского научного центра РАН и Института радиотехники и электроники им. В.А. Котельникова РАН.
Об авторах
О. И. Гулий
Федеральный исследовательский центр “Саратовский научный центр Российской академии наук”
Автор, ответственный за переписку.
Email: guliy_olga@mail.ru
Институт биохимии и физиологии растений и микроорганизмов
Россия, Саратов, 410049Б. Д. Зайцев
Институт радиотехники и электроники им. В.А. Котельникова РАН
Email: guliy_olga@mail.ru
Саратовский филиал
Россия, Саратов, 410019О. А. Караваева
Федеральный исследовательский центр “Саратовский научный центр Российской академии наук”
Email: guliy_olga@mail.ru
Институт биохимии и физиологии растений и микроорганизмов
Россия, Саратов, 410049И. А. Бородина
Институт радиотехники и электроники им. В.А. Котельникова РАН
Email: guliy_olga@mail.ru
Саратовский филиал
Россия, Саратов, 410019Список литературы
- Santo L., Kang K. National Ambulatory Medical Care Survey: 2019 National Summary Tables. // Series: National Ambulatory Medical Care Survey. 2023. https://doi.org/10.15620/cdc:123251
- Ruhan A., Wang H., Wang W., Tan W. // Virol Sin. 2020. V. 35. № 6. P. 699–712. https://doi.org/10.1007/s12250-020-00331-1
- Beeching N.J., Fletcher T.E., Fowler R. COVID-19. // BMJ Best Practices. BMJ Publishing Group. 2020. http://bestpractice.bmj.com/topics/en-gb/3000168
- Rabi F.A., Al Zoubi M.S., Kasasbeh G.A., Salameh D.M., Al-Nasser A.D. // Pathogens 2020. V. 9. 231. https://doi.org/10.3390/pathogens9030231
- Jackson J.K., Weiss M.A., Schwarzenberg A.B., Nelson R.M. Global Economic Effects of Covid-19. 2020. www.hsdl.org/?view&did=835306
- Kang J., Tahir A., Wang H., Chang J. // Wiley Interdiscip Rev Nanomed Nanobiotechnol. 2021. 13. № 4. e1700. https://doi.org/10.1002/wnan.1700
- Hematian A., Sadeghifard N., Mohebi R., Taherikalani M., Nasrolahi A., Amraei M., Ghafourian S. // Osong Public Health Res Perspect 2016. V. 7. № 2. P. 77–82. https://doi.org/10.1016/j.phrp.2015.11.011
- Lukose J., Barik A.K., Mithun N., Sanoop Pavithran M., George S.D., Murukeshan V.M., Chidangil S. // Biophys Rev. 2023. V. 15. № 2. P. 199–221. https://doi.org/10.1007/s12551-023-01059-4
- Chen L., Ruan F., Sun Y., Chen H., Liu M., Zhou J., Qin K. // J. Med. Virol. 2019. V. 91. № 6. P. 1168–1171. https://doi.org/10.1002/jmv.25408
- Lin B., Blaney K.M., Malanoski A.P., Ligler A.G., Schnur J.M., Metzgar D. et al. // J. Clin. Microbiol. 2007. V. 45. № 2. P. 443–452. https://doi.org/10.1128/JCM.01870-06
- Mehlmann M., Bonner A.B., Williams J.V., Dankbar D.M., Moore C.L., Kuchta R.D. et al.// J. Clin. Microbiol. 2007. V. 45 № 4. P. 1234–1237. https://doi.org/10.1128/JCM.02202-06
- Huguenin A., Moutte L., Renois F., Lévêque N., Talmud D., Abely M. et al.. // J. Med. Virol. 2012. V. 84. № 6. P. 979–985. https://doi.org/10.1002/jmv.23272
- Choi Y., Hwang J.H., Lee S.Y. // Small Methods. 2018. V. 2. 1700351. https://doi.org/10.1002/smtd.201700351
- Mokhtarzadeh A., Eivazzadeh-Keihan R., Pashazadeh P., Hejazi M., Gharaatifar N., Hasanzadeh et al. // Trends Analyt Chem. 2017. V. 97. P. 445–457. https://doi.org/10.1016/j.trac.2017.10.005
- Goksu O., Kaya S.I., Cetinkaya A., Ozkan S.A. // Biosens. Bioelectron: X 2022. V. 12. 100260. https://doi.org/10.1016/j.biosx.2022.100260
- Guliy О.I., Zaitsev B.D., Borodina I.A. Biosensors for Virus Detection in the Book Macro, Micro and Nano-biosensors. Potential Applications and Possible Limitations. /Eds.: M. Rai, A. Reshetilov, Y. Plekhanova, A.P. Ingle. 2020. Chapter 6. Р. 95-116. ISBN 978-3-030-55489-7. Chapter doi: 10.1007/978-3-030-55490-3_6.
- Гулий О.И., Зайцев Б.Д., Ларионова О.С., Бородина И.А. //Биофизика. 2019. Т. 64, № 6. С. 1094–1102. https://doi.org/10.1134/S0006302919060073
- Alhalaili B., Popescu I.N., Kamoun O., Alzubi F., Alawadhia S., Vidu R. // Sensors (Basel). 2020. V. 20. № 22. 6591. https://doi.org/10.3390/s20226591
- Grabowska I., Malecka K., Jarocka U., Radecki J., Radecka H. // Acta Biochim Pol. 2014. V. 61. № 3. P. 471–478.
- Khan M.Z.H., Hasan M.R., Hossain S.I., Ahommed M.S., Daizy M. // Biosens. Bioelectron. 2020. V. 166. 112431. https://doi.org/10.1016/j.bios.2020.112431
- Han J.-H., Lee D., Chew C.H.C., Kim T., Pak J.J. // Sens. Actuators B Chem. 2016. V. 228. 36–42. https://doi.org/10.1016/j.snb.2015.07.068
- Han K.N., Li C.A., Bui M.-P.N., Pham X.-H., Kim B.S., Choa Y.H. et al. // Sens. Actuators B Chem. 2013. V. 177. P. 472–477. https://doi.org/10.1016/j.snb.2012.11.030
- Yadav A.K., Verma D., Dalal N., Kumar A., Solanki P.R. // Biosens. Bioelectron: X. 2022. V. 12. 100257. https://doi.org/10.1016/j.biosx.2022.100257
- Guliy O.I, Kanevskiy M.V., Fomin A.S., Staroverov S.A., Bunin V.D. // Optics Communications. 2020. V. 465. 125605. https://doi.org/10.1016/j.optcom.2020.125605
- Erickson D., Mandal S., Yang A., Cordovez B. // J. Microfluid Nanofluid. 2008. V. 4. P. 33–52. https://doi.org/10.1007/s10404-007-0198-8
- Fan X., White I.M., Shopova S.I., Zhu H., Suter J.D., Sun Y. // Anal Chim Acta. 2008. V. 620. № 1–2. P. 8–26. https://doi.org/10.1016/j.aca.2008.05.022
- Garcia–Aljaro C., Munoz–Berbel X., Jenkins A.T.A., Blanch A.R., Munoz F.X. // Appl. Environ. Microbiol. 2008. V. 74. № 13. Р. 4054–4058. https://doi.org/10.1128/AEM.02806-07
- Homola J. Surface Plasmon Resonance Based Sensors. Berlin, Germany: Springer, 2006. 251 p. https://doi.org/10.1007/b100321
- Monzon-Hernandez D., Villatoro J. // Sens. Actuator B. Chem. 2006. V. 115 № 1. P. 227–231. https://doi.org/10.1016/j.snb.2005.09.006.
- Saylan Y., Denizli A. In Nanosensors for Smart Cities. /Eds. B. Han, , V.K. Tomer, T.A. Nguyen, A. Farmani, P. Kumar Singh., Amsterdam, The Netherlands: Elsevier, 2020. P. 501–511.
- Deng J., Zhao S., Liu Y., Liu C., Sun J. // ACS Appl. Bio Mater. 2021, 4, 5, 3863–3879. https://doi.org/10.1021/acsabm.0c01247.
- Yong Xiang Leong, Emily Xi Tan, Shi Xuan Leong, Charlynn Sher Lin Koh, Lam Bang Thanh Nguyen, Jaslyn Ru Ting Chen, Kelin Xia, Xing Yi Ling // ACS Nano 2022, V. 16. № 9. 13279–13293. https://doi.org/10.1021/acsnano.2c05731
- Singh N., Dkhar D.S., Chandra P., Azad U.P. // Biosensors 2023. V. 13. 166. https://doi.org/10.3390/ bios13020166
- Guliy O.I., Zaitsev B.D., Borodina I.A. in Nanobioanalytical Approaches to Medical Diagnostics, Eds. P.K. Maurya, P. Chandra, Sawston: Woodhead Publishing, 2022. P. 143–177. https://doi.org/10.1016/B978-0-323-85147-3.00004-9
- Purohit B., Vernekar P.R., Shetti N.P., Chandra P. // Sensors International. 2020. V. 1. 100040. https://doi.org/10.1016/j.sintl.2020.100040
- Gözde Durmuşa N., Linb R.L., Kozbergc M., Dermicid D., Khademhosseinie A., Demirci U. // Encyclopedia of microfluidics and Nanofluidics. New York: Springer Science+Business Media, 2014. https://doi.org/10.1007/978-3-642-27758-0_10-2
- Rocha-Gaso M.-I., Garc´ıa J.-V., Garc´ıa P., March-Iborra C., Jim´enez Y., Francis L.-A., Montoya A., Arnau A. // Sensors 2014. V. 14. № 9. P. 16434–16453. https://doi.org/10.3390/s140916434
- Guliy O.I., Zaitsev B.D., Borodina I.A. // Sensors 2023. V. 23. 6292. https://doi.org/10.3390/s23146292
- Tamarin O., Comeau S., Déjous C., Moynet D., Rebière D., Bezian J., Pistré J. // Biosens. Bioelectron. 2003. V. 18. № 5-6. P. 755–763. https://doi.org/10.1016/S0956-5663(03)00022-8
- Koenig B. Graetzel М. // Anal. Chem. 1994. V. 66. № 3. P. 341–348. https://doi.org/10.1021/ac00075a005
- Bisoffi M., Hjelle B., Brown D.C., Branch D.W., Edwards T.L., Brozik, et al. // Biosens. Bioelectron. 2008. V. 23. № 9. Р. 1397–1403. https://doi.org/10.1016/j.bios.2007.12.016
- Drobe H., Leidl A., Rost M., Ruge I. // Sensors and Actuators A: Physical. 1993. V. 37. P. 141–148. https://doi.org/10.1016/0924-4247(93)80026-D
- Petroni S., Tripoli G., Combi C., Vigna B., De Vittorio M., Todaro M., et al.. // Applied physics letters 2004. V. 85 (6). P. 1039–1041. https://doi.org/10.1063/1.1780598
- Go D. B., Atashbar M.Z., Ramshani Z., Chang H.-C. // Analytical Methods 2017. V. 9. № 28. P. 4112–4134. https://doi.org/10.1039/C7AY00690J
- Caliendo C. // Sensors 2023. V. 23. 2988. https://doi.org/10.3390/s23062988
- Skládal P. // Microchim. Acta. 2024. V. 191. 184. https://doi.org/10.1007/s00604-024-06257-9
- Kizek R., Krejcova L., Michalek P., Rodrigo M.M., Heger Z., Krizkova S. et al. // Dis. Diagn. 2015. V. 4. P. 47–66. https://doi.org/10.2147/NDD.S56771
- Srivastava A.K., Dev A., Karmakar S. // Environ. Chem. Lett. 2018. V. 16. № 4. P. 161–182. https://doi.org/10.1007/s10311-017-0674-7
- Wang R.,Wang L., Callaway Z.T., Lu H., Huang T.J., Li Y. // Sens. Actuators B Chem. 2017. V. 240. P. 934–940. https://doi.org/10.1016/j.snb.2016.09.067
- Erofeev A.S., Gorelkin P.V., Kolesov D.V., Kiselev G.A., Dubrovin E.V., Yaminsky I.V. // R. Soc. Open Sci. 2019. V. 6. 190255. https://doi.org/10.1098/rsos.190255
- Wangchareansak T., Sangma C., Ngernmeesri P., Thitithanyanont A., Lieberzeit P.A. // Anal. Bioanal. Chem. 2013. V. 405. P. 6471–6478. https://doi.org/10.1007/s00216-013-7057-0
- Gajendragad M.R., Kamath K.N.Y., Anil P.Y., Prabhudas K., Natarajan C. // Veterinary Microbiology 2001. V.78. P. 319–330. https://doi.org/10.1016/s0378-1135(00)00307-2
- Rickert J., Weiss T., Kraas W., Jung G., Göpel W. // Biosens. Bioelectron. 1996. V. 11. P. 591–598. https://doi.org/10.1016/0956-5663(96)83294-5
- Baca J.T., Severns V., Lovato D., Branch D.W., Larson R.S. // Sensors. 2015. V. 15. № 4. P. 8605–8614. https://doi.org/10.3390/s150408605
- Towner J.S., Rollin P.E., Bausch D.G., Sanchez A., Crary M.S., Vincent M., et al. // J. Virol. 2004. V. 78. № 8. P. 4330–4341. https://doi.org/10.1128/jvi.78.8.4330-4341.2004
- Vetelino J.F. In: Proc. of the IEEE Ultrason. Symp. 2010, San-Diego, 2269–2272. Publisher IEEE. https://doi.org/10.1109/ULTSYM.2010.5935621
- Narita F., Wang Z., Kurita H., Li Z., Shi Y., Jia Y., Soutis C. // Adv. Mater. 2021. V. 33. 2005448. https://doi.org/10.1002/adma.202005448
- Zuo B., Li S., Guo Z., Zhang J., Chen C. // Anal. Chem. 2004. V. 76. 3536–3540. https://doi.org/10.1021/ac035367b
- Guliy O.I., Zaitsev B.D., Semyonov A.P., Karavaeva O.A., Fomin A.S., Burov et al.// Ultrasound in Medicine & Biology. 2022. V. 48. № 5. P. 901–911. https://doi.org/10.1016/j.ultrasmedbio.2022.01.013
- Borodina I.A., Zaitsev B.D., Burygin G.L., Guliy O.I. // Sens. Actuators B Chem. 2018. V. 268. P. 217–222. https://doi.org/10.1016/j.snb.2018.04.063
- Guliy O., Zaitsev B., Teplykh A., Balashov S., Fomin A., Staroverov S., Borodina I. // Sensors (Switzerland) 2021. V. 21. № 5. 1822. https://doi.org/10.3390/s21051822
- Jiang Y., Tan C.Y., Tan S.Y., Wong M.S.F., Chen Y.F., Zhang L. et al. // Sens. Actuators B Chem. 2015. V. 209. Р. 78–84. https://doi.org/10.1016/j.snb.2014.11.103
- Albano D., Shum K., Tanner J., Fung Y. In: Proceedings of the 17th International Meeting on Chemical Sensors—IMCS 2018, Vienna, Austria, 2018. P. 211–213.
- Pandey L.M. // Expert Rev. Proteom. 2020. V. 17. P. 425–432. https://doi.org/10.1080/14789450.2020.1794831
Дополнительные файлы
