Зоологический журнал

На материале из разных регионов Российской Федерации описаны девять новых видов рода Oligaphorura. Три вида, O. ossetica sp. n., O. anocellata sp. n. и O. octosetosa sp. n., вероятно, являются кавказскими эндемиками. Из них первый относится к группе marcuzzii и отличается от других видов группы увеличенным числом дорсальных и субкоксальных псевдоцелей (pso). Oligaphorura anocellata sp. n., из группы differens, имеет тот же набор дорсальных pso, что и O. hackeri (Christian), но лишена субкоксальных pso. Последний описанный здесь кавказский вид – O. octosetosa sp. n. (группа daii) – характеризуется наличием восьми дистальных щетинок на тибиотарзусах, четырех папилл в AIIIO и только одной пары дорсальных псевдоцелей на втором сегменте груди. Oligaphorura ligni sp. n., из группы absoloni, описан по материалам из южного Приморья. Его можно отличить от близкородственного китайского вида O. shifangensis Liu et Sun за счет более длинного эмподиального придатка, маленького PAO и небольшого числа вентральных psx. Остальные пять описанных видов относятся к группе groenlandica и встречаются в разных частях Восточной Палеарктики. Oligaphorura yakutica sp. n. наиболее сходен с O. duocellata Babenko et Fjellberg из Магаданской области благодаря наличию двух пар дорсальных псевдоцелей на первом сегменте груди и своеобразному строению фуркальной области. Его легко отличить от O. duocellata благодаря полному отсутствию вентральных псевдоцелей на сегментах брюшка. Oligaphorura subnuda sp. n. с п-ова Таймыр, Северная Сибирь, отличается от неарктического O. nuda (Fjellberg) наличием вентральных псевдоцелей на четвертом брюшном сегменте. Oligaphorura cavicola sp. n., вид, обнаруженный в пещере на Северном Урале, характеризуется повышенным числом дорсальных псевдоцелей на всех брюшных сегментах (44454). В отличие от близких видов с таким же количеством брюшных псевдоцелей, таких как O. nuda (Fjellberg) или O. interrupta (Fjellberg), он имеет пару псевдоцелей на первом грудном сегменте. Oligaphorura neglecta sp. n., широко распространенный в северо-восточной Палеарктике, очень похож на циркумполярный вид O. groenlandica (Tullberg). Эти два вида отличаются наличием/отсутствием кутикулярной складки в фуркальной области и относительной длиной осевых хет на пятом брюшном сегменте. Наконец, O. primorica sp. n., с Дальнего Востока, можно сравнить с несколькими корейскими видами, описанными Weiner (1994). Все они имеют своеобразный тип укрупненной грануляции, покрывающей переднюю часть тела и последний брюшной сегмент, и, вероятно, представляют собой изолированную региональную группу близкородственных видов. Новый вид характеризуется тем же количеством псевдоцелей, что и O. koreana (Weiner), но отличается от последнего вида (и других близких видов региона) сильной дифференцированностью дорсального хетома. Представлен также обновленный определительный ключ всех известных на сегодняшний день 77 видов рода Oligaphorura.

Рассмотрена специфика использования показателя частоты встречаемости применительно к изучению видовой структуры рыбного сообщества. В отличие от гидробиологических исследований, лов рыбы производится различными по селективности орудиями (разноячейными сетями, мальковой волокушей с ячеей в мотне 5 мм, неводом закидным с ячеей в мотне 12 мм), что дает набор значений коэффициента встречаемости вида и обусловливает применение специального подхода к интерпретации результатов. В качестве объекта исследования использован прибрежный ихтиоценоз Балтийского моря в пределах Калининградской области. Отлов рыбы проводился в период 1990–2022 гг. на глубинах до 20 м с использованием набора ставных жаберных сетей с шагом ячеи от 12 до 80 мм. Всего обобщены данные по 894 обловам, в которых поймано 11.8 тыс. рыб. Показано, что частота встречаемости вида может быть представлена несколькими способами: 1) как средняя по уловам орудиями с разным набором ячей, 2) как максимальная по уловам орудиями с “оптимальным” шагом ячеи, 3) как структурная характеристика, определяющая видовую организацию ихтиоценоза. В целом установлено, что в уловах, полученных при использовании набора ставных сетей, прибрежный ихтиоценоз представлен 29 видами рыб, среди которых по встречаемости доминируют камбала речная, салака, бычок-кругляк и корюшка. При этом в межгодовом аспекте показатель встречаемости имеет определенную устойчивость и характеризуется доверительным интервалом ± 10–20%. Учитывая, что показатель встречаемости достаточно просто определяется на основе только регистрации факта поимки вида, рекомендуется его использование в дополнение к традиционным показателям относительной численности и биомассы вида. Обязательное условие – использование для оценки комплекса разноячейных орудий лова.

По результатам многолетних наблюдений представлены данные по характеру развития российской части популяции северной олуши (Morus bassanus (L. 1758)) в Баренцевом море. Выявлены различия в динамике численности вида в двух российских колониях. Отмечены постепенный прирост количества гнездящихся птиц в восточной колонии в 2013–2022 гг. и скачкообразные изменения численности в западной колонии в период 2020–2023 гг. К настоящему времени общий ареал данного вида включает южную часть Баренцева и всю акваторию Белого моря, но восточная граница его гнездового ареала ограничивается о. Харлов (Восточный Мурман) в Баренцевом море. Продемонстрировано, что формирование колоний данного вида на островах Мурмана в Баренцевом море связано с восстановлением в 1990–2000-х гг. запасов молоди атлантической сельди и интенсивным притоком птиц из норвежской части ареала вида. Начиная с 2022 г. динамика численности в наиболее западной российской колонии определяется смертностью от эпидемии птичьего гриппа HPAIV, что ставит под угрозу дальнейшее развитие обеих российских колоний. Количество переболевших птиц в колонии летом 2023 г. определено нами, с использованием фенотипического индикатора предыдущей инфекции, в 13–15% особей от общей численности гнездящихся здесь особей.

В Центральном Сихотэ-Алине тигры добывают преимущественно сеголетков и взрослых самок кабана (67–74% от общего числа жертв этого вида). Мы проводили на ключевых участках ≥ (10–15 км2) в Сихотэ-Алинском заповеднике: а) регистрацию встреч кабанов, их следов в сети маршрутов; б) тропления кабанов; в) учет посещений и тропления тигра (114 эпизодов). С помощью тропления получено 16 паттернов перемещений групп кабана. Тропления каждой из групп охватывали периоды от 6 до 23 суток. Многие материнские группы занимали центральное положение по отношению к другим группам (до 8) и особям (до 15), курсирующим в окрестности обычно на площади (1.5–9.4 км2 и больше), превышающей участок материнской группы в 1.1–2.2 и более раз в обычных условиях. Подобная динамичная организация ассоциаций, в качестве своеобразной преадаптации к вероятному появлению хищника, выявила эффективность при использовании тигром как случайного поиска добычи, так и выслеживания ее по следу. На ключевых участках число нападений на сопутствующих, отошедших от материнской группы кабанов почти в 3 раза (p < 0.05) превысило число атак хищником материнских групп. В отношениях между тигром и кабаном определено значение: а) расположения участков обитания материнских групп кабана, в снежные зимы – компактных стойбищ обычно на удалении от регулярных маршрутов тигра; б) расширения переходов при беспокойстве с обходами некоторыми кабанами окрестностей, смены участка при нападении, преследовании тигром; в) особенностей обходов сопровождающих кабанов, взрослых самцов, нередко “прикрывающих” материнские группы со стороны наиболее вероятного появления тигра.